восьми неразбавленный табачный дым становился слишком тяжел даже для молодых организмов. Компания состояла из Долли Лонгстаффа, лорда Грасслока, Майлза Грендолла и Феликса Карбери. Последние шесть часов они забавлялись разными невинными играми – сперва вистом, а под конец баккара. И всю ночь сэр Феликс выигрывал. Майлз Грендолл с лордом Грасслоком порешили между собой, что справедливо и выгодно будет избавить сэра Феликса от выигранного в прошлые два вечера. Оба играли с этим намерением и по молодости не умели его скрыть, так что за столом ощущалась некоторая враждебность. Читатель не должен думать, что кто-нибудь из них передергивал или что баронет подозревал нечестную игру. Однако Феликс чувствовал, что Грендолл и Грасслок – его враги, и обратился за дружеским участием к Долли. Долли, впрочем, изрядно перебрал.

К восьми они подбили счета, хоть и не рассчитались. Деньги переходили из рук в руки только в начале игры. Больше всех проиграл Грасслок, и у Карбери набралось его расписок почти на две тысячи фунтов. Молодой лорд оспаривал этот факт яростно, но безрезультатно – цифры были написаны его собственной рукой, и даже Майлз Грендолл, который вроде бы оставался трезвым, не мог уменьшить итог. Сам Грендолл проиграл Карбери больше четырехсот фунтов, – впрочем, точная сумма тут несущественна, поскольку с тем же успехом Майлз мог раздобыть сейчас сорок тысяч. Тем не менее он с беспечным видом отдал противнику расписку. Грасслок тоже сидел на мели, но у него был отец – правда, тоже на мели, – но тут дело было не совсем безнадежное. Долли Лонгстафф так перебрал, что не мог даже подбить собственный счет, и они с Карбери оставили это до следующей встречи.

– Полагаю, вы будете здесь завтра – то есть уже сегодня, – сказал Майлз.

– Безусловно. Но только одно, – ответил Феликс.

– Что именно?

– Полагаю, вам следует расплатиться, прежде чем мы снова сядем играть!

– О чем вы? – с досадой спросил Грасслок. – Уж не намекаете ли вы на что-нибудь?

– Я ни на что не намекаю, мой Грасси, – ответил Феликс. – Просто я считаю, что в карточной игре надо расплачиваться сразу. Впрочем, мы с вами люди свои. Завтра я позволю вам отыграться.

– И это правильно, – сказал Майлз.

– Я говорил с лордом Грасслоком, – ответил Феликс. – Он мой старый приятель, мы друг друга знаем. Вы сегодня вели себя довольно грубо, мистер Грендолл.

– Грубо! Как это понимать, черт возьми?

– И я считаю, что правильно будет расплатиться до того, как мы сядем играть снова.

– Я привык рассчитываться раз в неделю, – сказал Грендолл.

На этом разговор завершился, но молодые люди расстались в натянутых отношениях. В кэбе по пути домой Феликс прикинул, что, если удастся превратить расписки в деньги, можно будет снова завести лошадей, слуг и прочую роскошь. Если все расплатятся, у него будет больше трех тысяч фунтов!

Глава VI. Роджер Карбери и Пол Монтегю

Главой семейства Карбери был Роджер Карбери из Карбери-Холла, владелец небольшого имения в Суффолке. Карбери жили в Суффолке очень давно, по меньшей мере с Войны Алой и Белой розы, и занимали достойное, хоть и не слишком высокое положение. Неизвестно даже, был ли кто-нибудь из них рыцарем, пока сэра Патрика не сделали сразу баронетом. Однако они были верны своей земле, а земля – им во всех перипетиях внутренних войн, Реформации и последующих событий. Нынешний глава семьи по-прежнему владел Карбери-Холлом, где жил от рождения. В начале нынешнего века сквайр Карбери считался заметным человеком если не в графстве, то по крайней мере в своей части графства. Доход от имения позволял ему жить богато и гостеприимно, пить портвейн, ездить на крепкой охотничьей лошадке и держать старый неуклюжий экипаж, в котором жена наносила визиты соседям. У него был старик-дворецкий, прослуживший в доме всю жизнь, и деревенский мальчишка, его помощник. Была кухарка, которой гордость не возбраняла мыть посуду, и две молодые служанки. Миссис Карбери самолично вела дом, метила и отдавала в стирку белье, мариновала на зиму овощи и приглядывала за копчением окороков. В 1800-м доходов от имения вполне хватало на содержание дома. С тех пор имение заметно выросло в цене, арендная плата повысилась. Даже акров прибавилось за счет огораживания общинных земель. Однако доход уже не обеспечивал нужды английского помещичьего дома. В наши дни полученное в наследство имение становится скорее обузой, если только завещатель не оставил и средств на его поддержание. Земля – роскошь, а роскошь обходится дорого. Теперь у Карбери не было ничего, кроме земли. Никто из старших сыновей не пошел в торговлю, не сделал выгодную карьеру, не женился на богатой наследнице. Никого не постиг финансовый крах, никто не промотался, но ко времени нашего рассказа сквайр Карбери-Холла был на общем фоне бедняком. Имение, как считалось, приносило две тысячи фунтов годового дохода. Если бы он сдал усадьбу внаем, перебрался за границу, оставил управляющего вести дела с арендаторами, то, несомненно, благоденствовал бы. Однако он жил на своей земле, как все Карбери до него, и был нищим в сравнении с богатыми соседями. Лонгстаффы из Кавершема – с их старшим сыном и надеждой, Долли Лонгстаффом, читатель уже знаком – кичились своим богатством, но их предок был лорд-мэром Лондона и свечным торговцем не далее как при королеве Анне. Хепуорты, почтенное древнее семейство, породнились с нуворишами. Примеро – хотя окрестные жители по доброте называли главу семьи сквайром Примеро – еще полвека назад были испанскими купцами, а Бандлшемское поместье купили у прежнего хозяина, герцога. Поместья этих трех джентльменов вместе с землями епископа Элмхемского окружали имение Карбери со всех сторон, и богатством их владельцы совершенно затмевали нашего сквайра. Епископские доходы его не смущали; он считал, что епископам подобает пышность, и досадовал, что парламент заменил их земельные владения денежным содержанием. А вот величие Лонгстаффов и выставляемое напоказ богатство Примеро его угнетало, хотя он никогда бы не признался в этом даже близкому другу. Свое мнение он вслух не высказывал, но все близкие знали, что, на его взгляд, положение в обществе не должно определяться деньгами. Примеро стояли на общественной лестнице несомненно ниже его, хотя молодые Примеро держали по три лошади и ежегодно убивали легионы фазанов по десять шиллингов за голову. Хепуорт из Эрдли был отличный малый, ничуть не заносился и понимал свой долг сельского джентльмена, но все равно не имел причин смотреть свысока на Карбери из Карбери, хотя, по слухам, получал семь тысяч в год. Лонгстаффы были совершенно невыносимы. Их лакеи, даже