С жалобным скрипом тахты екнуло и мое сердце. Стоит ли говорить, что в нашем закостенелом обществе порой между супругами не было такой близости, как сейчас между нами? И судя по мурашкам на коже, мантра, что это всего лишь кот, помогала мне не особо. Впервые в жизни со мной делил постель мужчина. Очень привлекательный мужчина.

— Булочка, ты там уснула что ли?

— Что? — я словно только очнулась.

— Третий раз уже спрашиваю, — притворно вздохнул оборотень, недовольно цокнув языком вдобавок.

Я повернула к нему голову и, кажется, потеряла дар речи. Килан раскинулся по-хозяйски на тахте, положив руки под голову. А еще он проигнорировал рубашку, и отсутствие последней его ничуть не заботило. В отличие от меня, разумеется. Полумрак в комнате вместо того, чтобы скрывать наглеца, выгодно подчеркивал его поджарую фигуру. Лунный свет касался гладкой кожи и терялся в дорожке из мягкой черной поросли волос, ведущей прямиком… О, праотец, кажется, я покраснела как рак!

— Еще немного и ты во мне дыру прожжешь, — едкий смешок Килана быстро привел меня в чувство.

— Лишним не будет, но для верности лучше бы всего целиком, — не без труда я оторвала взгляд от оборотня. И снова крепко задумалась. На этот раз над тем, оскорбляет ли меня тот факт, что усатый проныра оказался в моей кровати вперед будущего мужа. Умом понимала, что это неправильно, но на сердце отчего-то было спокойно. Вот задачка, в таком и святому отцу во время исповеди сознаться будет нелегко.

— Булочка, ты часом не болеешь, сладкая?

— Я не доставлю тебе такое удовольствие.

— А какое доставишь? — Вестер не лез за словом в карман и тут же нашелся с ответом. Перевернулся на бок, подперев голову одной рукой.

— Неужели тебе было мало девиц в городском саду?! — праведно возмутилась, абсолютно не желая сравняться с остальными. — Странный ты кот.

— А что, будь на их месте кошки, ты ревновала бы меня меньше?

— Вовсе я тебя не ревную, — фыркнула, но призадумалась.

— И вообще хватит обзываться, не так уж сильно я от тебя отличаюсь.

Я прекрасно понимала, что Килан имеет ввиду, но шальная фантазия все равно заставила глупо хихикнуть.

— В общем, краса-девица, после всего, что я пережил в этом вашем чайном клубе, ты просто обязана… — мужчина заговорщически понизил голос, добавляя интриги, и бодро продолжил: — поехать в Вольную деревню со мной.

Глаза округлились, а сердце бешено пустилось в пляс. Вольница… Обитель иных и, конечно, порока. Несмотря на все старания нашей местной церкви омрачить это место и отвадить оттуда молодежь, попасть туда хотелось нестерпимо.

— И зачем нам в твою деревню? — все-таки осторожно спросила я.

— Попробуем там найти ответы, или хотя бы лекарство. Надеяться, что все пройдет и восстановится своим чередом, больше не приходится. Я забрел в гримерки, зная наверняка, что там будет царить настоящая вакханалия из дамских парфюмов, но не услышал ни одного.

— Ну да, все мужчины идут в женские раздевалки исключительно ради того, чтобы парфюм понюхать, — слова оборотня на веру я не брала, скорее шельмец совмещал приятное с полезным.

— Главное, что ты теперь считаешь меня мужчиной, а не котом, — просиял он своей белозубой улыбкой.

— Настоящие мужчины не лазят в постель к незамужним дамам, — пользуясь тем, что оборотень балансировал на одном боку, я ловко спихнула его с кровати. Того, что шум может привлечь родителей, я не боялась. Пока рос малыш Бон, они натерпелись всякого.

— Много ты понимаешь, — Килан как ни в чем не бывало сел на пол и положил голову на край тахты. — Иной раз на такого мужа нарваться можно, что проще к невенчанным лезть.

— Фу, — только и выдавила из себя, подавляя дурноту от его мартовской философии.

— Так ты поедешь со мной?

— Поеду. Но что сказать родителям и как отвадить Тину?

— Ты же умная булочка, придумаешь что-нибудь, — Килан плавно выпрямился со всей присущей ему кошачьей грациозностью.

Он высился надо мной, закрывая своей спиной окно. Лунный свет очерчивал его силуэт, держа при этом лицо в тени. Но это нисколько не помешало мне заметить, как он потянулся руками к ремню.

— Ты что надумал?! — Внутри волнение боролось с испугом.

— Раздеваюсь, — я не видела, но чувствовала, что он улыбается.

— Зачем? — старалась держаться как кремень, но голос предательски задрожал.

— Отвернись, незамужняя ты моя.

Я послушно повернулась к стене, тревожно прислушиваясь к каждому шороху. Снова шелест одежды, стук вешалки и тишина. Выждав еще несколько секунд, я не выдержала и обернулась. Не то, чтобы мне так сильно хотелось видеть Килана, да еще и обнаженным, но я испытала странную смесь из разочарования и облегчения, не увидев его в комнате. Серый пушистый хвост на секунду мелькнул на подоконнике и скрылся в ночи, ловко прошмыгнув в приоткрытую створку.

Мужскую одежду я снова спрятала в шкаф, надеясь, что она еще пригодится. Улыбка никак не хотела сходить с лица, наверное, все дело в предвкушении грядущего путешествия. Я просто нутром чувствовала, что меня ждут впереди необычные открытия.

Глава 10. О том, как герои отправились в деревушку оборотней в поисках ответов и приключений

Вопреки моим желаниям, решение, как улизнуть из дома незамеченной, пришло не сразу. Несколько дней успело пройти, наполненные томительным ожиданием. Килан навещал меня редко, по крайней мере в своем человеческом обличии. Да и вообще вел себя как обычный кот: терроризировал собаку, гонялся за бантиками Тины и, конечно, спал, во всех позах и на всех поверхностях.

Помощь пришла, откуда не ждали. Вильям и Марьям вернулись из командировки. Сестрица хоть и занималась исключительно ведением домашнего хозяйства, всюду таскалась за своим ненаглядным супругом, словно он еще кому-то, кроме нее, мог сдаться. Тот еще противный сноб и чопорный вояка.

Старшие из Кейнов вместе с Тиной засобирались в гости с первыми рассветными лучами. Я же нашла тысячу и одну причину, чтобы отсрочить свое появление в их доме. К счастью, моя взаимная неприязнь с зятем позволяла мне такую вольность.

Да и что я там не видела или не слышала?! Бесконечные рассказы о том, какой Вильям бесценный сотрудник, самые последние модные веяния, которые я находила такими же отвратительными как и вкусы местных красавиц, обед переходящий в ужин и нескончаемое бахвальство со стороны Марьям, какой фурор они произвели своим появлением…

В общем, совесть моя крепко спала, да и я сама лежала в постели, сказавшись больной. Пушистик быстро смекнул, что к чему, и основательно спрятался. Наверное боялся, что Тина