— Я просто пошутил.

— Я знаю. И конечно же, я не приглашаю тебя на… — она снова понизила голос, — спонтанный секс.

Он пожал плечами:

— Я не могу пообедать с тобой завтра. Я занят.

— Саймон, это…

— Хорошего вечера, мисс Рааваль, — сухо произнес он, повысив голос.

Эни оглянулась и увидела, что Мира только что вышла из душевой в другом конце длинного спортзала. Она прижала руку к груди Саймона и наклонилась ближе. Он распрямился и весь напрягся от ее прикосновения. Эни прошептала:

— Значит, ты свободен для быстрого секса, но не для разговора?

Не дожидаясь его ответа, Эни отстранилась. Приклеив сияющую улыбку к своим губам, она пожелала Мире спокойной ночи и ушла на дрожащих ногах прежде, чем разъяренный мужчина не заставил ее совершить еще более неразумные поступки.

Она понимала, что играет с огнем. Но не помнила момента, когда бы она так любила жизнь, как сейчас.

Спустя долгое время после того, как Мира легла спать, Саймон налил себе выпить в баре и направился к террасе, примыкающей к пентхаусу. Ночь была душной, надвигалась буря.

Несмотря на то, что пентхаус в отеле был верхом роскоши, его непостоянство нравилось ему не больше, чем тишина их дома в Сингапуре за последний год. Выросший с отцом, который таскал его по стране в поисках работы, Саймону не нравилось отсутствие прочной домашней базы. Они могли выбрать любую из его резиденций в нескольких крупных городах Индии, но именно здесь Мира хотела быть сейчас. Здесь она расцвела.

И все же то, что Мира процветала сейчас в чрезвычайно требовательной отрасли, в новом городе, среди незнакомцев, произошло, как он знал, в немалой степени благодаря успокаивающему, безмятежному влиянию Эни. Не прошло и десяти дней с тех пор, как они встретились, а он уже видел, как ее твердая рука направляет импульсивную натуру Миры в нужном направлении.

И вот тогда он понял, что на самом деле вызывало его беспокойство. Оно было связано не с недавними изменениями в их с дочерью жизни, не с переездом в другую страну, а с женщиной, которая только что ворвалась в их жизнь, как сезон дождей в Мумбаи.

Даже когда он просто видел Эни, ее присутствие вызывало у него в животе желание большего…

Мышцы его напряглись при воспоминании о ладонях Эни, прижатых к его животу несколько часов назад. Тонкий аромат ее духов, когда она склонила голову к нему. Неприкрытое желание, которое она позволила ему увидеть в ее глазах на долю секунды…

«Значит, ты свободен для быстрого секса, но не для разговора…»

Тот вечер, когда они занимались сексом, никак не шел у него из головы. Желания и мечты, которые он давным-давно списал со счетов, теперь снова пробудились и терзали его.

Если бы он не заметил Миру, выходящую из душевой, он не знал, как бы ответил на поддразнивание Эни.

Саймон бы прижал дерзкую шутницу к стене и впился бы в ее красивые губы. Он бы целовал ее до беспамятства прямо здесь, не заботясь о том, кто может войти — ее братья, Мира, вся съемочная группа, ему было все равно. Он бы затащил ее в какой-нибудь другой темный угол и занялся бы с ней быстрым сексом, которого они оба так сильно хотели. Затем он отвел бы ее в спальню и провел всю ночь, доказывая ей, что этот огонь между ними не погаснет от одного оргазма или от десяти.

Сжимая металлические перила балкона так сильно, что костяшки пальцев побелели, Саймон заставил свое растущее возбуждение успокоиться. Секса в ближайшее время не предвидится. Особенно с той женщиной, которую он хотел.

И Саймон даже не мог винить ее, потому что именно он выдвинул идею быстрого секса. Он хотел встряхнуть ее и отомстить за то, что она осмелилась подумать, что он был неверен своей женщине. Выходит, он сам потянул за нить, которая, казалось, связывала их. Ему очень хотелось, чтобы эта нить не имела ничего общего с Мирой или с тем, как отчаянно Эни хотела стать частью жизни его дочери.

Но он мог предложить ей только секс. Хотя и понимал, что достаточно быстро об этом узнают и ее братья, и Мира.

Эни хотела быть частью жизни Миры, а не его. Она была слишком молода для него и, по ее собственному признанию, неопытна в романтических отношениях. Она была, без сомнения, создана для любви и брака, а не временных утех.

В конце концов, она захотела бы того, чего он не хотел и не мог дать никакой другой женщине. Брак, дети и… любовь. Рано или поздно она будет смотреть на него так же, как смотрела Рани в конце своей жизни, — с негодованием, гневом и горечью.

Даже мысль о выражении горечи в глазах Эни, о боли, от которой сжимались бы ее пухлые губы, была невыносима.

Он не мог допустить, чтобы история повторилась.

Глава 5

Второй час подряд Эни изучала фотографии в аккаунтах Лейлы Сэмпсон в социальных сетях. Тревога и еще какое-то непонятное чувство заполняли ее разум, как надвигающаяся буря. За последний месяц на каждой четвертой фотографии она позировала вместе с Саймоном. В его отелях на Таиланде и на Сейшельских островах.

Хотя ни по одной из фотографий нельзя было предположить о существовании близких отношений между ними, одно было ясно: Саймон проводил с ней каждую свободную минуту.

Последнюю неделю она могла думать только о Саймоне, и это сразу же сказалось на ее работе. Как и ожидалось, Вират разорвал ее первоначальные наброски в клочья — в прямом и переносном смысле. Впервые в жизни Эни не смогла полностью отдаться работе.

Если бы это было только из-за того, что она проводила больше времени с Мирой, Эни могла бы смириться с этим. Но ее мозг был занят Саймоном и тем фактом, что этот человек серьезно относится к Лейле Сэмпсон.

После того, как Лейлу застали выходящей из салона свадебных платьев, у Эни начались проблемы со сном. Сплетни разлетелись по всем соцсетям.

«Вдовец-миллионер снова ищет любовь?»

«Муж нашей любимой звездной актрисы Рани Верма, магнат Саймон Де Акоста вернулся в Мумбаи, чтобы следить за актерским дебютом своей дочери Миры Верма».

«У Саймона Де Акоста появилась новая возлюбленная. На вопрос об их планах наследница недвижимости г-жа Лейла Сэмпсон эксклюзивно рассказала нам, что отношения между ней и Саймоном развиваются быстро. Но какая женщина осмелится занять место блестящей, красивой