кровь и будивший самые потайные желания, следовать которым сейчас было категорически нельзя. Я освобождаюсь из-под его руки и начинаю пятиться, пока между нами не образовалось расстояние в несколько шагов.

— Это ошибка, — я не узнаю свой дрожащий голос, но продолжаю пятиться, пока не натыкаюсь на ауди, стоявшую неподалеку от пледа.

Зак все приближается.

— Это не ошибка, так должно было случиться. Не отрицай.

— Это бессмысленно и только причинит всем боль!

Зак берет меня за руку и принимается, словно машинально, поглаживать пальцем ладонь, а меня не покидает ощущение нереальности происходящего.

— Почему же?

— Потому что я… потому что ты… (да что с моими мыслями!) потому что ты — это ты.

— Верно, — соглашается мой соблазнитель, подносит руку к губам, целует ладонь и легко касается кончиком языка запястья, поглядывая на меня сквозь знаменитые эфроновские ресницы. — И что с того?

— Зак, — шепчу я, выгибая спину и пытаясь выиграть для себя несколько сантиметров пространства, но делаю только хуже, потому что для этого непроизвольно принимаю еще более эротичную позу.

Но я хочу его и знаю, что он слышит это по моему учащенному дыханию.

— «Зак, нет» или «Зак, да»? — шепчет он в ответ, целуя руку в сгиб локтя.

— Я не знаю, — стону я, пытаясь сохранить остатки здравых мыслей.

— Более чем честно, — он двигается выше, целуя меня под подбородком, так что мне волей-неволей приходится закинуть голову назад и упереться руками на капот машины.

По телу пробежал сильнейший заряд… Всё. Теперь отрицать бесполезно, бежать бессмысленно….

Он целует мою шею медленно, основательно, не пропуская ни сантиметра кожи. Добирается до линии скулы, затем переходит к мочке уха, затем возвращается к вырезу платья и прихватывает край зубами.

Не выдержав напряжения, я судорожно всхлипываю, но сказать, чтобы он прекратил, теперь кажется мне настоящим преступлением против себя. Так что я позволяю ему продолжать.

— Зак? — шепчу я.

— Тс‑с… — он касается языком моей груди, затем стискивает ее ладонью.

— О Боже! — вырывается у меня по-русски.

— М? — незнакомое слово на секунду отвлекает его, но через мгновение он легонько дует на грудь, возбуждая еще сильнее.

— Ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал? — спрашивает он, наконец, подняв на меня потрясающе голубые глаза, и я понимаю, что его вопрос важен, и ответить на него я должна, чтобы… чтобы он знал, что наши желания совпадают. — Хочешь? — повторяет он снова и касается языком груди.

— Да! — вырывается у меня, а мысленно добавляю «хотя бы раз узнать, как это быть с тобой» и повторяю. — Да, да, да!

Он улыбается той своей известной счастливой мальчишеской улыбкой, которой я не видела на нем уже несколько лет, в глазах его сверкают искорки, и через секунду он с возбуждающим рычанием склоняется надо мной и целует. Напористо и нежно, скользя языком по моим губам, он проникает внутрь, и, казалось, поглощает меня, исторгая любые мысли из моей головы. Его губы подчиняют и лишают воли.

— О Боже! — шепчу я на этот раз на его родном языке и хватаюсь за край капота, так как все тело выгнулось назад. — О Боже! О, Зак! О Боже!

Воспользовавшись этим всплеском страсти, он быстро приподнимает меня, усаживает на край машины и закидывает мои ноги вокруг своей талии.

Он целует и ласкает мою шею, грудь и кажется, сами эти ласки доставляют ему самому неистовое наслаждение. И все это время руки его медленно движутся вверх по моим ногам, начиная с лодыжек и потом вверх по икрам, поднимая подол юбки все выше и выше, пока платье шифоновым облаком не оседает чуть ниже талии. Он не хочет торопиться или просто испытывает меня, шепотом рассказывая все, что ждет меня прямо здесь и прямо сейчас… В одно мгновение мне кажется, что я взорвусь. Прямо здесь. Прямо сейчас.

И если до этого у меня оставались хоть какие-то сомнения, чем это закончится, то сейчас все стало предельно ясно. Огонь, полыхавший внутри, сжигал мою кожу. Мучительная истома, исходящая снизу, разлилась по всему телу, и я не могла больше терпеть эту пытку.

— Зак, прошу тебя… — с мольбой шепчу я, хотя желаю кричать через океан. — Прошу тебя!

— Ты нужна мне, — вдруг охрипшим голосом вторит Зак. — Ты нужна мне сейчас. Но не здесь, не на машине.

Он берет меня на руки, несет к пледу, с которого все началось минут пятнадцать назад, и опускает на него, нависая надо мной и закрывая все небо, всю землю, всю вселенную. Его глаза заменяют мне солнце, его тело становится теплым песком, его дыхание — калифорнийским ветром. Мое платье на песке рядом с пледом уже ласкает бриз, за ним летят и трусики — последнее, что разделяло нас с Заком.

Не в силах закрыть глаза и оторваться от его тела, я смотрю, как Зак опускается на меня, своими бедрами заставляя мои ноги раскрыться шире. Он накрывает мои руки своими, отводит их мне за голову и жадно входит в меня со стоном наслаждения и замирает. Чувствуя его внутри себя, я жажду продолжения.

— Ох, боже! Что ты со мной делаешь?

— Делаю тебя своей, — чуть слышно откликается он. — Ты — мой мир, моя вселенная. Теперь ты для меня — все.

Мы жадно изучаем танец любви, узнавая все новые движения и повороты, используя все новые техники и прикосновения. Оторваться друг от друга получилось, только когда солнце стало клониться к горизонту…

— Что же дальше? — я вдруг осознаю, что мы натворили. Что натворила я. — Я изменила мужу, — я обхватываю руками колени, чувствуя, как реальность накатывает с непреодолимой силой, и кольцо на безымянном пальце весит целую тонну.

Глава 9

Решение

Зак подсаживается ближе и целует мою ладонь, но не страстно, как в первый раз, а нежно и заботливо.

— Я поддержу любое твое решение. Теперь я за тебя в ответе и не дам в обиду.

— Ты не понимаешь! Это я нанесла обиду. Я нанесла удар в спину. Я предала! — теперь я уже кричу на Зака, а по щекам катятся слезы.

— Милая, прекрати истерику, — нежно и тихо уговаривает Зак. — Я не жалею ни о чем. И хочу,