– Спи. Все хорошо.

И я, как послушная девочка, уткнулась в широкую грудь парня, вдохнула знакомый запах и решительно доверила такому сильному и невероятному адепту Арктанхау отнести себя в комнату.

* * *

Утро наступило почему-то в обед.

Кто-то отключил будильник и поставил в манжете медотвод на запрос от общей системы, позволяя мне выспаться и прийти в себя. Хотя к чему это загадочное «кто-то», если я точно знаю, что ковырялся в настройках Кристен Арктанхау. Больше-то некому.

Медотвод давал преподавателям знать, что Адриана Нэш не явилась на занятия не потому, что самозабвенно прогуливает, а просто плохо себя чувствует. Также после включения этой функции манжета запускала программу диагностики и начинала следить за состоянием адепта. Если система фиксировала аномальные показатели температуры, пульса, давления, сатурации, то к больному бежали лекари с отделения помощи. Если уж совсем все плохо – то некронавты с отделения возвращения.

Судя по тому, что никто не ломился в дверь с криками: «Без паники! Помощь близко!», то система не обнаружила ничего экстраординарного и просто записала меня на прием к дежурному лекарю.

До хруста потянувшись, я решила поваляться еще немного, закрыла глаза, легла на бок и ткнулась во что-то мягкое. Втянула носом знакомый запах Кристена и подскочила на кровати.

Все еще сонный и малость испуганный разум долго и безуспешно таращился на футболку, натянутую вместо наволочки на запасную подушку. А раньше там был его свитер.

– О нет! – простонала я, готовая сгореть от стыда, но вместо этого рухнула лицом вниз и замычала от съедающего смущения.

Если все было так, как это преподносит память, то Кристен забрал меня из вольера Мясника и принес в комнату. А раз принес, то и в постель уложил тоже он. И тогда у меня всего два насущных и крайне смущающих вопроса… Кто переодел меня в пижаму? И почему вместо свитера Кристена теперь на подушке майка, которая все еще хранит на себе его запах?

Воображаю, что подумал Кристен, увидев свой потерянный свитер в качестве обнимательной подушки для упрямой девицы.

– Ы-ы-ы! – жалобно взвыла и застучала ногами о постель эта самая девица.

– О, слышишь? – донесся довольно-таки радостный раскат баса из коридора. – Я же сказал, что она уже проснулась! А вы сразу: «Не буди, не надо!»

А следом настойчивый стук в дверь и не менее настойчивое:

– Адриана! Открывай. Это мы пришли.

И это пресловутое «мы» звучало почему-то с интонацией «проблемы».

Я резко подняла голову от подушки и с ужасом посмотрела на входную дверь.

– Глен, честно, я сейчас не в том состоянии, чтобы принимать гостей и общаться, – попыталась было отвадить сердобольного друга.

Будь в коридоре только Глен, меня бы уже давно оставили в покое, но, на беду, парень пришел не один, а с группой поддержки.

– Мы не уйдем, пока ты не откроешь! – крикнула Власта, и я поняла, что проиграла – Подгорная не та девушка, что умеет отступать.

Я суматошно вскочила с кровати. Спрятала футболку Кристена под одеяло, тем самым заметая следы преступления. Пригладила растрепанные со сна волосы и пошла сдаваться друзьям.

– Привет, – пробасил Глен, когда я открыла дверь.

Фару, старосте нашей группы, хотя бы хватило совести смущенно улыбнуться. Эрик же вообще стоял с видом «мне не оставили выхода», и только Власта чувствовала себя хозяйкой положения.

Она осмотрела меня с ног до головы, нахмурилась, затем стремительно, словно при учебном штурме помещения, вошла в комнату и принялась распоряжаться:

– Фару – шторы, Эрик – стул, Глен тащи пакеты. Риана, садись и быстро кушай, пока супчик не остыл.

Я и опомниться не успела, как снова оказалась в кровати, но в этот раз в сидячем положении. В левой руке зажата ложка, в правой – контейнер с ароматным куриным супчиком. Фару раздвинул шторы, впуская в комнату дневной свет. Эрик подтащил к кровати стул. Власта с видом заправской хозяюшки-кормилицы застелила его салфеткой, а Глен открыл принесенный пакет и начал метать яства на импровизированную столешницу.

– У нас две новости, – «обрадовала» Власта, пока я завороженно следила за тем, как Глен одну за другой ставит закрытые пленкой тарелки с салатом, бутербродами с ветчиной и листочками зелени, пять красных яблок, гроздь винограда, одноразовые бумажные стаканчики и термос с горячим чаем. – Плохая и плохая. С какой предпочитаешь начать этот день?

– С самой свежей? – предложила я в шутку, но подруга с самым серьезным видом кивнула и начала рассказ.

Новость действительно оказалась так себе.

Бравые защитники животных, птичек и завров, самые ответственные и неподкупные члены благотворительного фонда «Твари ковчега» хорошенечко отдохнули с дороги. Встали, потянулись и с раннего утра взялись за дело. Причем это самое пресловутое дело в их понимании сводилось к одному: портить нервы человекам, обвиняя их в страшных грехах против завров.

Но сперва эти странные члены благотворительного фонда попросили экскурсию в сектор ядожалов, где вовсю шла предполетная практика. Зоозащитники обошли весь Зеленый сектор, умудрились взбесить Борщевика, после чего с криками паники выбежали из ангара и принялись метаться вокруг фонтана. В процессе кто-то толкнул одну из зоозащитниц, и она с визгом плюхнулась в воду.

Пока вытаскивали, пока сушили магией одежду, пока сочувственно выслушивали испуганных любителей природы, обнаружили, что потерялась вторая зоозащитница.

Девушку нашли спустя десять минут на балке под самым потолком ангара. Почему, а главное, как она там оказалась, девушка так и не смогла вспомнить.

«Все испугались, и я испугалась. Все побежали, и я… как-то очутилась здесь, после чего перепугалась еще сильнее, так как жутко боюсь высоты», – вот и все, чего удалось добиться от дамочки.

Зоозащитников увели из Зеленого сектора, подальше от завров, фонтанов и балок, после чего те немного пришли в себя и громогласно обвинили всех нас в отсутствии гуманности и отвратительном обращении с редким видом существ.

Но и этого членам «Тварей ковчега» показалось мало.

– Нет, ты представляешь, – негодовала раскрасневшаяся от возмущения Власта. – Эти психи разбили палаточный городок возле главного входа, натянули растяжку «Свободу и равенство каждому завру» и принялись строчить жалобные статьи во все инстанции, в надежде поднять общественность на борьбу с нами.

– Это очень плохо, – резюмировала я, сама не заметив, как доела весь супчик и потянулась к бутерброду. – Ладно. А какая вторая новость?

Ребята переглянулись, Власта так вообще прикусила губу и отвела взгляд. И только Эрик прошел к стулу, выбрал самое большое яблоко, вгрызся в него. Тяжелая рука парня упала на мое плечо и дружески сжала.

– Сочувствую, Риана. Тебя искала