Убегу. Потом найду стряпчего и разведусь.

А если муж на меня что-то навесит? Вначале нужно выяснить, что именно совершила Лилия и не грозит ли мне уголовное наказание?

На сердце тревожно, ведь, если так, то муж может вздумать меня шантажировать. И еще разговор этот маячит. Нет, я Нора. Ничего не знаю, а лорд Шарсо пусть идет к черту.

Мы выходим в темный коридор, по стенам которого висят кристаллы. Достаточно слабые, не из самых дорогих, но обычным жителям Дургара и такие не по карману.

И я имею в виду не бедняков, а именно зажиточных дургарцев. Но даже они не могут позволить себе такую роскошь. Поэтому им я предложу свечи. Конкурировать с привычным парафином будет трудно, но… в империи отчего-то нет декоративных ароматизированных свечей.

А мои материалы натуральные и экологичные. Притом я убедилась, что свечи из кокосового воска понравились людям, их хорошо раскупили в той лавке.

Пройдя коридор до конца, мы выходим в большой, но совершенно пустой вестибюль и направляемся вверх по широкой лестнице. Эрик прижимается ко мне и опять молчит.

Постараюсь позже разговорить его.

— В этом крыле… — Рэй замолкает, как будто ему трудно продолжать, — здесь все еще живут внебрачные дочери вашего покойного отца.

— Приживалками? — догадываюсь я.

Рэй окончательно теряется и замолкает. Потом снова неохотно тянет:

— После тех событий… В общем, они так и остались тут, а мисс Сайш их не выгнала.

12

Я осознаю, что замок принадлежал отцу Лилии и, по-видимому, существовали некие соглашения между лордами.

Но то, что папаша кинул бастардов вот так — на волю чужой и стервозной женщины, мне очень не нравится. Под ложечкой сосет — предчувствую, что и с Лилией у него не самые радужные отношения.

И очень надеюсь, что мне не доведется знакомиться с родителем ближе. И он вообще жив? Вполне возможно.

Но мы никого не встречаем и я гадаю, где могут находиться мои «сестры» — забились где-то и наблюдают за нами из укрытия, работают в замке, пропадают в городе?

Вряд ли их судьба интересна этой Сюзан.

Северное крыло грязное и обветшалое. Полы тут правда покрыты паркетом, но он такой щербатый, что страшно наступать. И обои сползают со стен кусками. Плотные портьеры пыльные, непонятного цвета, оконные стекла мутные и покрыты следами от дождя. Поднимаю голову к потолку — лепнина отваливается и ее куски валяются внизу.

Впрочем, мы с Эриком привыкли к бедности и жили в куда более плохих условиях. Я купала сына в тазике на кухне, а в последний год он начал меня прогонять и мылся сам. Я же ходила в баню.

— А тут есть ванная? — шепотом спрашиваю у Рэя.

Он удивленно моргает.

— Конечно, даже артефакты исправны, хоть и устаревших моделей.

Это хорошо.

В вестибюль выходят двери нескольких комнат, да и вообще видно, что крыло большое. Дальше виднеется анфилада, но все такое запущенное.

— А мне будет позволено тут убраться? — интересуюсь я, пока Рэй копается в связке с ключами.

— У хозяина спросите, или у мисс Сайш, — хмуро буркает он.

Эрик приваливается ко мне и озирается. Для такого малыша перемены слишком резкие и, уверена, он хочет спать. Глажу его по голове и с ужасом жду, что за дверью нас встретят непригодные для жилья комнаты.

— Есть хочешь? — тихо спрашиваю сына и он кивает.

— Я принесу поесть молодому господину, — бурчит Рэй и надавливает на дверь, а я радуюсь, что хоть Эрика не станут держать в черном теле.

Мы проходим в покои и я осматриваю помещение. Тут тоже запустение. Благо следов сырости нет, но та же обсыпавшаяся штукатурка, отклеившиеся шпалеры и пыль. Везде пыль.

— Вы тут того… тряпкой, — говорит Рэй и не смотрит в глаза. — Я принесу еду… и для уборки…

Не договаривает и быстро выходит, предварительно сгрузив наши вещи в передней комнате.

Да, покои большие. Гостиная, две спальни, ванная. Эрик валится на диван и поджимает ноги.

— Мам, почему ты не говорила никогда об отце? — спрашивает тихо.

А что я могу ответить? Мне бы еще продумать, как выстраивать разговор с Робертом Шарсо.

— Давай, побеседуем об этом позже? Хорошо? — ласково отвечаю и сын вздыхает. Он явно запутался и не понимает, что происходит.

Обхожу наши владения и все внимательно осматриваю. Мебель старая, над кроватями дурацкие пыльные балдахины. Их придется снять — не позволю ребенку дышать этим. А сколько тут, наверное, водится насекомых!

Ох, здесь работы до утра.

Слышу, как хлопает дверь — это Рэй возвращается с большим подносом. И чего там только нет! И жареная курица, и рассыпчатый рис с ароматным ягодным соусом, и мусс на десерт. И еще лимонад в высоком стеклянном кувшине.

Эрик тут же приподнимается на диване и на его мордашке появляется заинтересованное выражение — сын никогда не видел таких деликатесов.

— Хозяин приказал хорошо кормить наследника, — бросает Рэй, а я срываю со стола желтую от старости скатерть и ею же протираю поверхность.

— Ставьте, — радостно обращаюсь к Рэю и отмечаю, что тарелки и ножи чистые.

Рэй ставит поднос на стол и выходит, чтобы вернуться с ведром, в котором сложены метла, швабра и тряпки.

В другое время я бы и не подумала тут убираться, но ради сына постараюсь. Нечего ему спать в грязи.

— Эрик, помой руки, — мягко напоминаю я и сын неохотно идет в ванную комнату.

Рэй показывает ему, как пользоваться артефактами, а я стою и наблюдаю. Память Лилии смутно подсказывает, что и как устроено в дургарских