Шрифт:
Закладка:
— Благодарю тебя, о Грознейшая, - шептала Марена, прижимаясь лицом к руке Феолы и омывая ее слезами.
Умерла, подумал Миониалиоуэль тупо, словно даже в собственных мыслях не верил случившемуся. Подошел ближе, глядя на Феолу, которая, казалось, взирала на него в ответ сердито, сверлила третьим глазом. Совместные сражения и деградация у Провала сблизили их, ворчание и подколки друг друга спаяли, просто Миониалиоуэль до этого момента не понимал насколько.
— Умерла, - сказал он и повторил зачем-то. – Умерла.
Боль не уменьшилась, сжала Миониалиоуэля приступом жалости к себе. Волна воспоминаний нахлынула, ошеломила настолько, что он даже не сразу обратил внимание на стихшие рыдания Марены. Справедливая королева сползла, осела на пол, пытаясь охватить руками то ли себя, то ли живот. Ее выгибало и корчило от боли, губы бормотали что-то, чего Миониалиоуэль не разобрал, оглушенный собственным мощным выкриком:
— Целителей сюда!!! Жрецов!!! Королеве плохо!!!
Словно пытался выблевать внутренности в этом крике, перед глазами поплыло, но зато докричался. Первым внутрь ворвался Нимрод, за ним Астард Больбус, лицо которого было искажено молчаливым криком «как я мог уступить королеве?»
— Носилки! Быстрее!
— Осторожней!
— Выносите ее отсюда!
— Воды, воды, дайте воды!
Волна целительской магии и Марену чуть выгнуло, балахон натянулся, стали видны пятна, то ли крови, то ли начавших отходить вод.
— Оставьте меня!! – заорала Марена безумно. – Вы не понимаете! Я убила ее! Я! Мне нет прощения! Я должна совершить возмездие!
Возмездие Адрофита, вдруг подумал Миониалиоуэль, и от этой мысли шибало не меньшим безумием, чем от поведения Марены, похоже окончательно потерявшей голову. Больбус, к счастью, не растерялся, уже что-то колдовал или молился, заглядывая прямо в глаза Марене, которую тащили к выходу. Королева успокаивалась, но тело ее продолжало дергаться.
Возмездие Адрофита и убийство любимых людей, подумал Миониалиоуэль и потряс головой. Глупость. Старческая глупость, ведь если бы дело было в воле Амалиниииэ, то умерли бы и Гатар, и Ираниэль, и Кулак, и сам он, Три Стрелы. Умерли бы все дриады, которых дочь Светлейшей ненавидела с редкостной силой.
— Возмездие, - пробормотал Миониалиоуэль.
Он тоже присел на кровать, но руку Феолы брать не стал, побоялся сломать или оторвать.
— Эх, старая ты ворчунья, кому бы за тебя отомстить, а? – спросил он.
Три Глаза, конечно, не ответила, но все равно Миониалиоуэль словно наяву услышал ее сварливое «себе отомсти, если заняться нечем!» Поддался чужим чарам, убивал дриад, выгораживал королеву. Миониалиоуэль обдумал эти пункты и лишь хмыкнул презрительно, не собираясь себе мстить за подобную ерунду и не ощущая вины. Но сама мысль, что он мог бы начать мстить себе за убийство дриад, от нее тоже тянуло безумием и Миониалиоуэль рассмеялся натянуто.
Провел руками по лицу, ощущая морщины и дряблость кожи, вздохнул и вернулся в кресло. Кому мстить за Феолу? Деградации? Когда он сбился с пути и пошел за чужой мечтой, можно ли было все исправить? Надо было умереть возле Провала, как собирались, но нет, они не собирались гибнуть бесцельно и сражались изо всех сил. Сражались.
Миониалиоуэль и сам не заметил, как задремал, переживая во сне время у Провала рядом с Феолой.
— Что? – вскинулся он.
Пока он спал, в покои вошли слуги, чтобы перенести Феолу и подготовить ее к погребению. Кого другого, конечно, сожгли бы, но в этом случае можно было не сомневаться, Феолу похоронят в стене, по личному указанию Марены. Может быть похоронят даже рядом с Платой Укротительницей. Героиню Дарнии в погребальной стене королевского дворца Стордора.
Миониалиоуэль наблюдал, как маленькую, сморщенную, словно высохшее печеное яблоко Феолу, со всеми предосторожностями перекладывают на особые носилки и разоблачают, и улыбался. Возможно, проще было перенести ее в кармане, у мертвых нет Атрибутов, мертвые не колдуют, мертвые не взорвут, карман, но. Такая переноска и отношение показывали уважение к Феоле, хотя нет.
Уважение к ее ученице Марене, вложившей столько сил в борьбу с враждой Дарнии и Стордора. Столько успела сделать Справедливая Королева, такое уважение завоевала, что часть этого отношения переносилась и на Феолу. Сам он не видел, что здесь происходило, был занят другой королевой, но Марена с такой теплотой рассказывала о наставнице Феоле. Да, Три Глаза не учила ее сражаться, как это обычно бывало с учениками героев, но реакция Марены, реакция окружающих показывала, что Феола все сделала правильно.
Увидела новый путь и последовала им, принесла намного больше пользы, чем несколько убитых демонов.
— Три Стрелы, - раздался голос.
Астарха Шип и Реборн Сотня вошли в тот момент, когда Феолу уже подняли и начали переносить.
— Прощался, - сказал им Миониалиоуэль, - столько времени вместе.
— Понимаю, тяжело терять друзей, - понимающе вздохнул Астарха, - как и наставников.
Реборн Сотня, как всегда молчаливый, просто кивнул Миониалиоуэлю, и включился в хлопоты вокруг переноски тела Феолы. Тут справился бы любой живой, но смысл ритуала заключался, разумеется, не только в переноске тела.
— Как там Марена? – спросил Миониалиоуэль.
— Уже лучше, - после паузы ответил Астарха.
— Уже?
— Целители сказали, что она словно хотела умереть вслед за Феолой Три Глаза, но они вытащили ее. Преждевременные роды, сейчас целители бегают вокруг Марены и ребенка, а вокруг них самих бегает король Гатар. Во дворце и столице изрядные волнения из-за случившегося.
А я все проспал, подумал Миониалиоуэль.
Проспал хорошую смерть в бою, любовь, детей, все проспал.
— Да, нехорошо вышло, - вздохнул он, - и я все проглядел.
— Брось, - посоветовал Астарха, - не проглядел бы, так что? Сумел бы помешать королеве?
— Вряд ли, - вынужденно признал Миониалиоуэль.
— Вот именно. Так что не стоит переживать из-за того, что было тебе не по силам. Переживать стоит из-за того, что было тебе по силам, ты мог исправить и не исправил.
— Ты прав, Реборн, ты прав, - прошептал Миониалиоуэль, бросая последний взгляд вослед Феоле.
Глава 7
12 день 4 месяца 880 года, Таркент
Бранд ступил в сторону с портальной площадки и чуть вскинул седую голову, бросая взгляд вверх. Безоблачное синее небо, яркие лучи солнца, заливающие отстроенную заново столицу Стордора. Но в то же время создавалось ощущение, что
