Шрифт:
Закладка:
Пришедший вечером отец застал меня сидящим на кухне перед полупустой рюмкой и просто пялящимся в окно.
— Патя, ты чего? — Спросил он у меня, садясь на соседний стул и наливая из едва начатой бутылки себе.
— Хреново, мне бать. — Ответил я и наконец-то посмотрел на своего родителя. — Скажи, оно всегда так плохо, когда калечишь кого-то?
— Калечишь? — Вскинул брови отец.
— Ну, — смутился я, пытаясь подобрать слова и в то же время понимая, что в его глазах я сейчас страдаю фигней, — я тому террористу отморозил ногу и его мужское достоинство. Теперь вот совесть мучает.
— А, это. — С понимающей улыбкой батя похлопал меня по плечу. — Ничего, привыкнешь еще.
— Если меня так колбасит от стычки, что же будет, если я убью кого-то? — Спросил я у него.
Он так мне и не ответил. Помрачнев, он опрокинул в себя еще одну рюмку коньяка, после чего крякнул и похлопав по плечу пошел к себе. В дверях кухни он остановился и обернувшись ко мне, хотел что-то сказать, но после только махнул рукой и скрылся за дверью.
Не знаю сколько я так просидел, но утром меня разбудил отец, потормошив за плечо. Сонно щурясь, я открыл глаза и осмотрелся пытаясь понять, где я. Оказалось, что уснул я прямо за столом за которым и сидел. Состояние было фиговым. Первое в моей новой жизни похмелье, не собиралась щадить молодой организм, так что кое-как доковыляв до ванны, я склонился над мраморным другом и как следует проблевался. Когда вышел, на меня внимательно смотрел мой батя.
— Патя, я конечно понимаю, стресс и все такое, но пить я тебе запрещаю. — Сообщил он мне. — Еще раз узнаю и достану тот самый ремень. И плевать я хотел, что тебе пятнадцать и ты вымахал здоровым лбом. Ты меня понял?
— Понял. — Перебарывая головокружение ответил ему я, после чего прошел в свою комнату и завалился спать.
Помню, проспал я тогда до самого вечера, а потом еще полночи мучился, от того что не мог уснуть. Утром, разбитый, не выспавшийся, с синяками под глазами, я решил, что хватит хандрить и смог убедить самого себя, что ничего страшного по сути не случилось, а потому вышел на пробежку. Вот после нее меня окончательно и отпустило.
Оставшиеся дни лета, пролетели как одно мгновение. Отец даже взял отпуск, чтобы свозить меня на Алое Море. О! Как я был рад, наконец-то отдохнуть от рыжей бестии, что всюду преследовала меня. Ага. Рад. Был. Пока эта стерва не приперлась в тот же отель со своими родителями. А случилось это на следующий день после нашего приезда. Я только-только начал рассматривать девушек, на одну уже даже глаз положил, а тут такой натюрморт нарисовался.
Вот честно, с каждым годом я все отчетливее понимаю, что если в моей жизни и будет секс, то скорее всего он будет с рыжей. А мне пятнадцать! У меня гормоны бьют уже так, что иногда шею себе чуть не сворачиваю, когда мимо проходит создание противоположного пола! Где же я так нагрешил в прошлой жизни? За что мне послали эту бестию?
Понятно, что я ворчу, Сонька красивая девушка и я получал огромное эстетическое удовольствие наблюдая, как она загорает в купальнике или же как играет со мной в волейбол. Даже нотки ревности во мне начали прорезаться, когда на подругу смотрели другие парни и даже мужчины. Похоже в моей голове, как-то неправильно работают винтики.
Отдых закончился и мы вернулись в город. Каникулы тем временем продолжались. Я ходил на тренировки, гулял по городу, правда опять же с Романенко, которая отгоняла от меня всех баб. Встречался и со школьными друзьями, веселились, гуляли в парках. В общем проводили время, как и положено простым подросткам.
А затем пришел конец лета. Тридцать первого августа, я прибыл в расположение Разведывательного Кадетского Училища со сменным бельем и личными вещами. Там мне выдали форму и определили в казарму. Такой поворот оказался для меня неожиданностью и даже смог немного смутить. В прошлой жизни армия прошла от меня стороной, чему я искренне был рад, а здесь, видимо карма решила догнать.
В казарме нас было двадцать парней, у девушек была своя. Вдоль стены стояли двухъярусные койки, возле которых были тумбочки с двумя дверцами. Выбрав себе место в середине, я сперва хотел было занять верхнюю койку, но потом передумал, представив какого мне будет ее застилать. Моим соседом стал Костик Левченко, худой, но очень жилистый парнишка, с ярко синими волосами и карими глазами. Он вечно улыбался, чтобы не происходило и постоянно шутил, как над окружающими, так и над самим собой. Шутки правда у него были на любителя, но не мне об этом судить, так как с моего чувства юмора в прошлом мире смеялась только жена, и то только пока встречались.
Подружиться с ходу у нашей группы не получилось и на то были вполне нормальные причины. Мужской коллектив, где гормоны бьют в голову и все стремятся выпятить свою грудь и стукнуть по ней кулаком, показывая свое превосходство над другими. Да, в нашей группе собрались одни сплошные лидеры. Прям фейспалм какой-то. Один индивид, Гарик Малышев, бывший самым крупным парнем из всех, подошел почему-то именно к нам с Костяном. Видимо не придумав ничего лучше, он сбросил стоящие на тумбочке в стакане зубные щетки.
— Это моя койка. — Уверенно заявил он, скрестив руки у себя на груди. Видимо хотел показать объем впечатляющего бицепса.
Костик на это лишь усмехнулся и зарядил этому альфа самцу с вертушки ногой в челюсть. Глаза здоровяка закатились и он тут же рухнул на пол. Я едва успел подхватить падающее тело, чтобы он не долбанулся затылком о быльцу кровати.
Собственно после этого к нам никто и не подходил, что не мешало парням выяснять отношения между собой. Я же на это все смотрел с некоторой долей обреченности, понимая, что именно так и притирается коллектив. По любому кто-то с кем-то будет враждовать и пытаться прогнуть под себя, заставляя, например, носки стирать. Но мои суждения оказались не верными. Зашедший в комнату мужик, с военной выправкой и в форме с сержантской нашивкой, окинул происходящее строгим взглядом и с гаденькой усмешкой рявкнул.
