Шрифт:
Закладка:
— Мы уничтожим Олега, когда придет время, — говорит Андрей с твердым, как камень, выражением лица. — Но сначала нам нужно, чтобы ты помогла найти дочь Олега. Киру Антонову.
— Прости… Ты только что сказал, что у Олега есть дочь?
— Да.
Некоторое время я сижу в ошеломленном молчании.
— Я, конечно, никогда ее не видела и не слышала, чтобы это имя упоминалось. Ни от кого. И поверь, я только подслушивала, когда была у него дома.
Лицо Андрея мрачнеет.
— Подумай хорошенько. Должно же быть что-то важное, что ты уловила.
Воспоминания захлестывают меня, я мысленно фиксирую каждый подслушанный разговор, каждый обмен мнениями с кем-то из служанок или охранников. Но как я ни старалась, ничего не получалось.
— Олега не было почти все время, пока я находилась в его доме, как и большинства его лучших лейтенантов. Я была полностью сосредоточена на побеге, но я бы обязательно обратила внимание, есть ли у Олега дочь, или если бы услышала имя Киры. Я полагала, что у Олега нет семьи.
— Ну, так и есть, — говорит Андрей с раздражением в голосе. Как будто это моя вина, что я никогда о ней не слышала.
— Что вам нужно от дочери Олега? Разве она не враг?
— Не беспокойся о деталях, — советует Даниил. — Все, что тебе нужно знать, это то, что мы хотим ее найти и думаем, что ты сможешь помочь.
Я хмурюсь, скрещивая руки на груди.
— Я не буду участвовать в этом, если вы собираетесь причинить ей вред. Даже если она дочь Олега.
— Речь идет не о том, чтобы причинить ей боль, — говорит Андрей темным ледяным голосом. Судя по напряженности выражения его лица, Кира, должно быть, была для него кем-то важным. Вроде подруги или любовницы. Опять же, возможно, он хочет использовать ее, чтобы отомстить Олегу. В любом случае, я не собираюсь им помогать.
— Ты меня переоцениваешь, — огрызаюсь я, чувствуя жар, поднимающийся по затылку. — Я не хитрая. Я ужасный лжец. Олег поймет, что это подстава, как только я приземлюсь на его пороге.
Джулиан откидывается на спинку стула, скрещивая руки на мускулистой груди.
— Мы и раньше внедряли шпионов в дома наших врагов. Мы обучим тебя так же, как и любого другого нашего сотрудника. К тому времени, как появится Олег, ты будешь более чем готова сразиться с ним.
— О каком обучении идет речь?
— Рукопашный бой, огнестрельное оружие, психологические манипуляции, взлом компьютерного шифрования.
Я фыркаю. Эти мафиози действительно сошли с ума, если думают, что смогут превратить меня в супер-шпиона. Я люблю искусство, театр и выпечку. Я не буду убивать паука ради бога, забудьте об обращении с пистолетом. Но какой смысл спорить дальше? Я не планирую оставаться здесь достаточно долго, чтобы довести этот план до конца. И какая-то крутая шпионская подготовка может только помочь мне сбежать отсюда.
Я наклоняюсь вперед и медленно делаю глоток воды из стакана, как будто обдумывая то, что они говорят.
— Ему понадобится нечто большее, чем просто информация, — я пожимаю плечами. — Вы ведь в курсе, что Олег мерзкая свинья?
Рот Андрея кривится от отвращения.
— Его слабость — алкоголь. Напои его настолько, чтобы он развязал губы. Когда он захочет от тебя большего, добавь в его напиток Рогипнол. Его охранники ничего не заподозрят. Большую часть ночей он теряет сознание от бутылки.
— Итак, позволь мне внести ясность, — говорю я, подняв палец. — Ты хочешь, чтобы я подсунула ему наркотик для изнасилования на ужине?
В уголках рта Андрея появляется намек на улыбку. Я рада, что он хотя бы видит юмор в том, что говорит.
— Да. Ты будешь с ним флиртовать. Пусть он подумает, что ты готова переспать с ним. Но в тот момент, когда он будет ожидать большего, ты подсунешь ему крышу.
— Мы не ожидаем, что ты его трахнешь, — добавляет Даниил с дразнящей нотой. — Если только ты этого не захочешь.
Я издаю рвотный звук в тот момент, когда Андрей бросает на брата взгляд, способный стереть краску. Его руки сжимаются в кулаки на столе, и на мгновение мне кажется, что он собирается избить своего брата.
Даниил поднимает руки в защиту.
— Я пошутил. Она знает, что я шучу, да?
У Андрея в челюсти подергиваются мышечные тики, и мне интересно, так ли обычно поступают братья, или есть что-то большее? Даниила, похоже, это общение не беспокоит, а Джулиан и Лео уже отвлечены своими телефонами.
Андрей поднимается со своего места.
— Твое обучение начинается сегодня. Я провожу тебя обратно в комнату, чтобы подготовиться.
Я слышу, как Даниил бормочет себе под нос:
— Ну, это стало интересно.
Андрей проталкивается мимо него и останавливается рядом со мной. Когда я поднимаюсь, его твердая рука ложится на мою поясницу, направляя меня к двери.
Я не оглядываюсь назад и не прощаюсь. Все мое внимание сосредоточено на том месте, где рука Андрея встречается с моим телом. Его прикосновение обжигает жаром, словно провод под напряжением между нами.
Боже правый. Во что я ввязалась?
ГЛАВА 10
Андрей
Ее шаги эхом отдаются позади меня, когда я веду ее по коридору к ее комнате. Я не могу смотреть на нее в этом чертовом белом платье ни минуты дольше. У нее длинные ноги и округлые бедра, а по плечам ниспадают волны темных волос. Она — искушение, упакованное в одну идеальную упаковку, и из моего желания к ней ничего хорошего не выйдет.
— У Натальи есть твое расписание тренировок, — говорю я, идя впереди нее. — Она позаботится о том, чтобы ты добралась туда, куда тебе нужно. Послушай ее.
— Ага. — Джорджия звучит растерянно. Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, что привлекло ее внимание. Ее глаза прикованы к картине на стене, как будто в ее мазках заключены тайны мира. — Эта картина. Это Казимир Малевич?
Я киваю.
— Она называется «Утро в деревне после метели».
— Удивительно видеть вблизи, — говорит она, воспринимая это с благоговением прихожанки церкви. — Должно быть, у тебя был первоклассный куратор.
Я не могу не подойти к ней. Мое любопытство обострилось.
— Почему ты это сказала?
Она переключает свое внимание на картину рядом с Казимиром. Это «Nature Morte» Пикассо.
— Твоя коллекция… — она качает головой, — впечатляет.
Большинство людей говорят подобное, просто чтобы показаться культурными, но им плевать на искусство. Что касается Джорджии, я могу сказать, что она имеет это в виду.
— Я рад, что ты так
