Шрифт:
Закладка:
Майк отвернулся от рекламного щита и свернул на Линкольн авеню, которая вела прямо к дому.
Майк расхаживал по кухне взад-вперёд.
− Он намекнул, что нам нужно не отдать его в Смитсоновский институт или ещё куда, а продать коллекционеру, который сохранит все в тайне.
Пэм оторвалась от мытья посуды и покачала головой.
− Это безумие какое-то.
− Именно это я и сказал.
− Что ж, не стоит так беспокоиться об этом…
− Я и не беспокоюсь.
− Ты дашь мне договорить? Я только хотела сказать, что есть немало и других ценителей подобных вещёй, директора музеев, профессора из университетов. Есть много людей, которые знают, что с этим делать.
Майк кивнул, затем нежно коснулся её руки.
− Ты права, извини. Я только… я не знаю. Все это меня немного вымотало.
− Меня тоже. Сегодня помогала Эми с домашней работой. Они проходят Джонни Эпплсида, Джорджа Вашингтона и сказ о вишневом дереве.
− Два мифа.
− В её учебнике есть портрет Вашингтона…
Она вздрогнула и окунула руки в мыльный раствор.
− Ты должен на него взглянуть. Он заставит тебя трястись от страха.
Майк улыбнулся.
− Я тебя тоже могу немного потрясти.
− Попозже.
− Действительно жуткий, да?
− Сам убедись.
− Обязательно. Я тебе ещё нужен здесь?
− Нет.
Майк шлепнул Пэм по ягодицам и поцеловал в щеку.
− Если что, я у входа.
− Хорошо. Я через минуту подойду. Проверь у Эми домашнее задание по математике. Хорошо проверь.
− Ладно.
Он пошёл в гостиную. Эми лежала на полу и смотрела повтор «Все любят Рэймонда». её учебники и домашнее задание лежали на кофейном столике. Майк уже собирался взять книгу, как вдруг его внимание привлекла обложка: облака, горы, клипер, Статуя Свободы и Колокол Свободы. Сам рисунок был простеньким, как раз для начальной школы, но что-то в улыбке Статуи Свободы насторожило его, Майк понял, что ему не хочется открывать книгу и смотреть на портрет Джорджа Вашингтона.
На экране замелькала реклама. Эми повернулась лицом к Майку.
− Ты хочешь проверить домашку? — спросила она.
Он кивнул.
− Да, − сказал Майк.
− Тогда давай быстрее. Я телевизор смотрю.
Он улыбнулся дочери.
− Слушаюсь, босс.
Их разбудил глухой удар.
Наверное, ударили уже не один раз, Эми стояла в дверях их спальни, прижав к себе плюшевого мишку. Хотя она перестала играть с ним ещё два года назад.
Пэм посмотрела на Майка, он сразу понял, как она напугана. Один её взгляд сказал ему, что делать: пойти в гостиную и выяснить, какого черта кто-то стучит в дверь глубокой ночью. Пэм была уже не Женой, а Матерью, она встала с постели, подошла к дочке и принялась успокаивать её рассудительным взрослым голосом, пыталась убедить её вернуться в кроватку, потому что ничего серьезного не случилось.
Майк быстро нащупал джинсы, которые бросил на пол возле кровати, и надел их. Глухие удары все не стихали, он понял, что не на шутку испугался. Но он был Мужем и Отцом, а это как раз та проблема, которую Мужья и Отцы должны решать. Майк направился в гостиную, его решительная походка хорошо скрывала внутренний страх.
Он осторожно прошёл гостиную и добрался до входной двери. Здесь удары казались громче и… страшнее. В них чувствовались сила и воля, которые не слышались в дальних комнатах дома. Майку пришла в голову абсурдная мысль, что в дверь стучится не человек. Глупая, иррациональная мысль, но, тем не менее, она остановила его около двери. Дверь была сплошной, ни окон, ни глазка. Майку не хотелось открывать её, не зная, кто — или, вернее, что находится с другой стороны.
Майк юркнул к окошку. Он не собирался открывать занавески и привлекать к себе внимание, но он хотел посмотреть на того, кто стучит в его дом. Майк нагнулся и посмотрел в маленькую прорезь между занавесками.
На веранде, лицом к двери, стояли четверо мужчин в белых напудренных париках и атласных костюмах в стиле колониальной эпохи.
На секунду Майк подумал, что спит. Происходящее казалось нереальным, и это пугало даже больше, чем возможная настоящая опасность. Майк увидел, что один из них громко стучит в дверь кулаком. Позади он услышал приглушенный голос Пэм, она успокаивала Эми. Майк осознавал, что все это происходит на самом деле.
Он понимал, ему следует открыть дверь и встретиться с этими людьми лицом к лицу. Но что-то в этом сжатом кулаке и злом выражении лица колотящего в дверь мужчины остановило его. Майк понял, что очень боится. Он испугался даже больше, чем тогда, когда смотрел через занавески и думал, что к нему стучится монстр.
Я сдеру кожу с ваших детей и съем их.
Майк интуитивно понял, эти странные типы каким-то образом связаны с письмом Вашингтона. Вот что пугало его.
Майк услышал, как к нему бежит Пэм, непрекращающиеся удары в дверь встревожили её. Она встала рядом с ним.
− Кто там? — прошептала она.
Майк покачал головой.
− Я не знаю.
Он снова посмотрел в прорезь между занавесками, тщательно изучая незнакомцев. Пэм прижалась щекой к его лицу. Майк почувствовал, как она шумно задышала и отпрянула.
− Господи Иисусе, − прошептала Пэм. — Ты посмотри на их зубы.
В её голосе чувствовался страх.
Зубы? Он посмотрел на рты незнакомцев. Пэм оказалась права. У них были странные зубы. Майк прищурился, желая разглядеть их лучше. Зубы незнакомцев представляли собой ровные желтые ряды. Они были искусственными. Джордж Вашингтон тоже носил искусственные зубы.
Майк отошёл от окна.
− Звони в полицию, − сказал он Пэм. — Сейчас же.
− Нам нужно письмо!
Голос незнакомца прогремел в ночи, в нем слышались ненависть и гнев, Майк не ожидал такого.
− Мы знаем, оно у тебя, Фрэнкс! Отдай его, и мы не причиним тебе вреда!
Майк снова посмотрел сквозь занавески. Все четверо незнакомцев смотрели через окно прямо на него. В свете настенного фонаря их лица казались бледными, почти как у мертвецов, их глаза горели от нетерпения. Тот, кто стучал в дверь, показал на Майка пальцем. Лицо незнакомца перекосило от ярости.
− Отдай нам письмо!
Майку захотелось убежать, спрятаться, но он заставил себя не отступить. Он не был уверен, видят ли его безумцы сквозь занавески, хотя вполне допускал, что видят.
− Я вызову полицию! — грозно сказал он. — Они будут здесь через минуту!
