Шрифт:
Закладка:
На его голову немедленно обрушилась крыша и голема погребло под тонной черепицы, птичьего говна и прочей хуйни из которой обычно строят крыши в этой локации.
— Вот так завалить, а не как ты подумал! — сказал возбужденный Аркаша.
— А-а, ну ладно, — я сделал вид, что поверил ему.
— Нужно её сжечь пока не очухалась! — влез в разговор Птерович.
Из недр сумок были извлечены ёмкости с горючим маслом и мы тут же принялись поливать тварь: сверху, снизу и даже с боков. Через пару минут Птерович щёлкнул спичкой и тело ходячего бревна объяло пламя.
Подкатив баррели с соломой поближе к костру, мы расселись на них, как на табуретках и приготовились смаковать мучительную гибель древесной пидорасни. Однако вышел казус: пидорасня почему-то не горела.
Доски из крыши, мука, солома и говно пылали ярким пламенем, а вот сам голем нет! Эта мразота даже не обугливалась! Только злобно выла и пыталась скинуть, лежащие на ней обломки.
— Что за чертовщина? — изумился Птерович.
— Ах-заза! Хрен вам! Антипригарное покрытие! — верещал голем, пытаясь выбрать из-под завала.
— Какие будут варианты? — спросил Аркаша.
— Попробуем это покрытие отскрести? — предложил Качан.
— Не, это как-то скучно. Пойдем по стандартному пути — уничтожим противника самым страшным оружием! — сказал я.
— Это каким же? — не понял Птерович.
— Кексами с изюмом разумеется! — воскликнул я.
— Ну ты изверг, это ведь даже не депутат — простая чурка, пусть и слегка разумная, зачем так издеваться? — покачал головой усатый вор.
— Суровые времена требуют суровых решений, — сказал я и активировал скилл. В моей руке немедленно появилась ярко-алая херь с вкраплениями подгоревшего изюма.
— Да блять, почему всё время красный призывается? — возмутился я.
— А тебе какой нужен был? — спросила Клёпа.
— Нет, ну сейчас он и нужен был, но какого хрена? Красный всё время первым лезет! А что если я фиолетовый хочу испытать? Может он совсем имбовый и может разнести этот город по камешку? — выкрикнул я.
— У нас разве не другие цели? — усомнилась Клёпа.
— У нас стрёмный и бессмысленный сюжет! Причем создатели этого говна совершенно не старались и вместо нормальной с.жетной линии лепят какую-то тупорылую дегенеративную хуйню с обилием мата, говна и изюма! Вот зачем мы пришли жечь говно? Что это за херня? — продолжил я.
— Да я и сама не в понятках, — пожав плечами, поддержала меня Клёпа.
— Вот! А я думаю всё дело в том, что эти демиурги — просто тупорылые долбоёбы! Натыкали первое что на глаза попалось, а логику завезти забыли! — выкрикнул я.
— Ну, справедливости ради, логика какая-никакая тут есть. Ведь на складе ещё солома и мука. Правда если мы сожжем муку — в городе наверняка наступит гуманитарная катастрофа и население начнет помирать от голода, — Клёпа выдала неожиданно разумную мысль.
— Да и хуй с ними. Выйдут из города — травы пожрут, она вроде сама собой регенится, — сказал я и запулил в открытый рот верещащего Пиноккио пылающим кексом.
Тварь немедленно укуталась в яркое адское пламя, её туловище начало чернеть, сгорели бант, блузка и юбка. Деревянное тело обнажилось и явило нам страшную тайну - девочка Пиноккио была мальчиком.
— Я ж говорила — пидорас! — с победной ухмылкой на лице, воскликнула Клёпа.
— А я вот думаю: нахрена голему член? И как эта конструкция вообще работает? У него ж ни крови, ни мышц нет... Да и что он выделять будет? Берёзовый сок? — я ударился в размышления.
— Сами вы пидорасы! — неожиданно взревел деревянный пидорас и, скинув с себя остатки крыши, ударился в бегство. — Я ещё вернусь! - донеслось до нас.
— Ладно, давайте дожжем склад и по домам, а-то че-то я утомился сегодня, — резюмировал общее настроение Птерович.
***
— Слушайте, я так и не поняла: зачем мы жгли говно? — спросила Клёпа, когда мы покидали территорию складов.
— Да ёмое! Клёпа, каждый раз, когда ты спрашиваешь про говно случается какая-то херня! Успокойся уже! Походу вселенная решила утаить от нас этот факт! — выпалил я.
— Ну сейчас-то что может произойти? Склады уже сгорели и миссия выполнена,- чуть обиженно хмыкнула кошка.
В этот момент и случилась самая стрёмная херня: кончилась глава.
Глава -0.90. Говно в лопухах
Единственной преградой осуществлению наших планов на завтра могут быть наши сегодняшние сомнения.
Франклин Рузвельт
На следующий день случилось страшное - к нам потянулись люди. Ну точнее не люди, а будущие коммунисты. Очередь, состоящая из сброда всех мастей, выстроилась на добрый километр от входа в воровскую таверну. Или теперь это и не таверна, а Дом Советов какой-нибудь?
Я обвёл очередь пьяным взглядом и брезгливо сплюнул на пол. Сотни чешущихся и плюющихся мужиков, несколько десятков потасканных девиц, бухие подростки, сизо-розовый боров и четыре собаки. Причем собаки посреди всей этой шушеры смотрелись наиболее респектабельно, а свинья так и вовсе выглядела, как готовый член Центрального Комитета.
Процесс приёма в партию происходил быстро и торжественно: кандидат заходил внутрь трактира, выпивал кружку пива пополам с алхимическим транквилизатором "Трояр"( это Аркаша придумал, чтобы исключить возможность побега будущих коммунистов.) После "прихода" кандидат вставал на табуретку и зачитывал текст присяги. Далее мы выдавали новоявленному адепту красную книжицу - партбилет и отправлял на задний двор - бухать и дожидаться дальнейших инструкций. Народу было дохренища, поэтому на выдаче билетов пришлось работать всей нашей компании - к каждому воро-коммунисту выстроилась отдельная очередь кандидатов.
В один момент к нам пожаловали местные полицаи: заинтересовались происходящим. Но мы вовремя сориентировались и объявили, что в трактире акция: "В честь приостановки производства Жапанского Бухло-Водочного завода: каждому посетителю первая кружка пива бесплатно!". Полицаи понятливо покивали головами, приняли взятку в виде двух литров самогона и отвалили, а мы продолжили приём и регистрацию будущих революционных кадров.
— И че делать с этими шпингалетами
