— Вот, смотри, сколько набралось, — она через одежду показала складку на животе. — А было вот сколько. Хожу — так прямо чувствую, как всё колышется.

— Так и надо чтобы «колыхалось». И здесь, — он хлопнул её по бедру, — И здесь, — он показал палочкой её на грудь: — Ты же девочка! — девочка от смущения стала вся чисто-оранжевая. — Что ты переживаешь, сестрёнка, ты же женщина, притом — красивая, а это как раз твоя красота! А похудеешь — со своей широкой костью на ведьму похожа станешь! Будешь дальше вести себя как мальчишка — поставлю тебя с другими мальчишкам заряжающей на главный калибр, и от тебя мигом одни мускулы и останутся!.. Станешь широкоплечей и страшной, как крестьянка. И в нарядах своих не сможешь модничать. Да, кстати, а что ты до сих пор не нарядилась?

— Ой, да, я за день ещё раз двадцать переоденусь — махнула рукой принцесса, — Я просто собиралась полетать маленько, открой ворота, а?! Братик!

Брат хитро усмехнулся, отложив тарелку и ложку:

— Так значит, ещё не ела?

— Не-а, рано ещё. Я сказала!

— Зубы почистила? Вычернила?

— Да я же не ела! Зачем чистить...

— Зубы надо чистить всегда! И чернить тщательно! Или червяки заведутся!.. — подняв ложку, состроил он умный вид: — И прогрызут дырки в зубах.

— Да не от червяков дырки, а от сладкого! — рассмеялась сестрёнка, показывая чистые ровные острые зубки: — Я-то это уже знаю! Открой дверь, а?!

— Ануш предупредила?

— Ни в коем случае! Она мне запретит! Она хуже тебя, братик, когда дело касается полётов...

— Твои полёты — для Ануш не развлечение, а повод для головной боли. Ты её когда-нибудь жалеешь?

— А ты ей не говори! Она спит! И так девка, бедная, за вчерашний день намучалась.

— Так это что, она сама с Сэнсеем вчера поцапалась?! То-то столько шума было! — после того, как ушлые ракшасы, после мирного договора деда-императора, хлынули в Империю, завоёвывая торговлю, женскую половину в домах и замках стали звать по ракшасским обычаям «зенаном». В Крепости «зенаном» звали оба восточных, Рассветных бастиона, где жила принцесса и её фрейлины, и фривольный нрав подружек любимой дочери микадо не раз доставлял постоянно меняющимся командирам гарнизона кучу проблем. Как и её телохранительнице-суккубе, имевшей самый темпераментный характер из всех всех фривольных. Вчера как раз был случай, когда огненный темперамент начальницы охраны дочери Императора столкнулся со строгим нравом её святого наставника и тренера. Принцесса и решила её не будить с самого утра, дать выспаться.

— Конечно, сама!- фыркнула Мацуко: — С её сестрёнками Сэнсей и разговаривать бы не стал, превратил бы в лягушку, и весь разговор. Он Ануш нашу просто как-то обозвал, она вскипела, ответила — ну, ты её знаешь... Пошло-поехало... — она вздохнула: — Нет, я понимаю, что общение с суккубами вредно для Просветления, но ведь мы договорились!

— Может, ему Император приказал, — вставил слово Мамору.

— Да ладно, не имеет значения. Если надо — так предупредил бы, что идёт, чтоб заранее с дороги убирались. А то у Ануш тоже ведь служба — не может же она пост просто так оставить! Я на стороне Ануш, если что.

— Я вот наябедничаю, как ты о своём наставнике отзываешься, — снова сделав «страшные глаза», шепнул принц.

— Пожалуйста! Я всё это вчера сама ему в глаза сказала. А то, что мне было вчера делать между ними — грубить наставнику или предавать лучшую подругу?.. Господи, зря я вчера это сказала при Анушико... Пусть поспит, а?! — её виданное ли дело — вчера с ножа сняли, не будем будить, открой шлюз, я быстро полетаю — и обратно, а?!

— Прости, но нет. Прогноз погоды плохой, тебя сдует за перевал, потом опять ищи. Лучше, надевай платье и езжай во дворец, заодно забери всех фрейлин, и которые в казарме ночуют — тоже, чтоб не мешались, пока воров не перехватим.

— Да ладно тебе... да и нет у меня здесь нарядных платьев, я их во дворец отправила, там и переоденусь. Вот сейчас полетаю немного, своих засонь разбужу, и поедем в город...

— Ты слышала, что я сказал? Там опасно, и паланкин возьмешь в дорогу... Вот поймаем вора, и летай на здоровье сколько хочется.

— Я на крыльях долечу быстрее, чем ты своего монаха поймаешь! — с этими словами она спрыгнула со стола, и сердитая подошла к засовам шлюза.

— Да, чуть не забыл — тебя Сэнсей ищет, сначала зайди к нему, — брат поднялся из-за стола.

— Он что, сегодня спать не ложился?

— Нет, он же не демон, ему сон не нужен. Да не мучай ты замок, я же сказал, что не выпущу, вон он, ключик-то.

— Дай!

— Нет, иди, найди наставника, потом выпущу. Но только до дворца, раньше завтра назад не жду...

Мацуко надулась, и легонько толкнув брата, покинула сторожку.

В жилых коридорах (вся сказка развеялась из-за несговорчивого брата — и она пошла открыто, не таясь), были уже заметны признаки Новогодней Уборки: косые штабеля пыльных татами, снятые сёдзи, ещё небрежно поставленные напротив своих комнат, и целая куча загромождающих дорогу вещей, казалось бы, ненужных, но с завидным постоянством попадающихся во время наведения порядка. Пробегая, кланялись занятые служанки, и, подобострастно вытянувшись, провожали её спину взглядами помогавшие им воины. Судя по весёлому смеху, доносившемуся из зенана, бездельницы-фрейлины уже поймали какого-то мужичка на своей половине, и вовсю забавлялись с ним.

Она пару раз срезала путь, пройдя сквозь комнаты со снятыми стенами. Вообще-то не хотелось сегодня встречаться с Сэнсеем, отчасти из-за вчерашней грязной сцены, но больше из-за праздника и связанной с ним уборки. Принцесса планировала себе сегодня как физкультуру только утренний полёт, но брат спутал все карты, да, к тому же, согласие беспрекословно подчиняться Сэнсею, было одним из условий договора с отцом.

Бадзиру-сэнсей был самым необычным существом на этой планете. Во-первых, он