произведениях мыслителя? Здесь проблема, и на наш взгляд, в своих филологических работах Бахтин остается верным изначально поставленной им самому себе философской цели. Бахтина занимают в трактате «К философии поступка» такие культурные ценности, которые удерживают в себе породивший их творческий, жизненный импульс; романы Достоевского и Рабле впоследствии трактовались им как образцы именно такого рода ценностей. По собственному свидетельству Бахтина, им владела на протяжении всей жизни единственная развивающаяся философская идея, в разных трудах представавшая на разных этапах развития и в различных ракурсах (1970–1971. С. 390). И о том, что же это за идея, мы можем говорить только учитывая содержание «К философии поступка».

1 По мнению Бахтина, эстетическая деятельность есть до определенной степени сила умерщвляющая, художественная форма как бы убивает то жизненное содержание, которое ею намереваются охватить (ср.: «Проблема эстетики и заключается в том, чтобы объяснить, как можно так парализовать мир». – БП. С. 234). Однако исследования Бахтина в области эстетики были направлены на поиск условий преодоления этого положения; самым ярким исключением из него стал для Бахтина полифонический роман Достоевского. См. примечание 152 к АГ.

2 Отсюда начинается полемика Бахтина с Г. Риккертом. Риккерт создал свой вариант трансцендентальной философии – философию культуры, центральным понятием которой было понятие культурной ценности. По мнению Риккерта, ценности образуют самостоятельное царство, дистанцированное по отношению к жизни, – в частности, философски предшествующее жизненному субъекту (см., напр.: Риккерт Г. О понятии философии //Логос. 1910. Кн. I. С. 20–61; его же. Ценности жизни и культурные ценности // Логос. 1912–1913. Кн. 1–2. С. 1—35). Воззрения Риккерта в свою очередь были критически направлены против «модной» философии жизни (Риккерт Г. Философия жизни. Пб., 1922). Целью Бахтина было создать такое учение, в котором антагонизм «культуры» и «жизни» оказался бы преодоленным. Заметим, что сходным был идеал и для воззрений самого Риккерта, определенный им как «философия ценящей жизни» (Философия жизни. С. 166). Подход Бахтина к этому вопросу, однако, остается самобытным: проблема в ФП перенесена внутрь субъекта и осмыслена как проблема «поступка», порождающего культурную ценность.

3 Акцентирование Бахтиным того, что поступок может быть мыслью, симптоматично. Интерес Бахтина к поступку-мысли (в ФП связанный с полемикой против «теоретизма») в последующих его трудах трансформируется в ориентацию на поступок-высказывание, поступок-«слово»; так совершается переход бахтинских воззрений от своеобразной онтологии, учения о «бытии-событии» трактата ФП, к теории языка, «металингвистике».

4 Здесь – первое появление в творчестве Бахтина ключевой для него категории «автор»: «автор» в ФП – это «автор» поступка.

5 Первое упоминание Бахтиным фундаментальных в его эстетике понятий «форма» и «содержание» в связи с проблемой теоретического познания выдает те исходные интуиции, которые связываются Бахтиным с этими понятиями: очевидно, «форма» и «содержание» бахтинской эстетики восходят к кантовским представлениям об априорных формах синтеза и той многообразной данности, которая сообщается сознанию органами чувств. Формообразующая «авторская» деятельность у Бахтина преемственно связана с понятием познавательного «синтеза» Канта – этим глубочайшим основанием кантовской философии. Ср. прим. 24 к АГ. С другой стороны, бахтинские категории «форма» и «содержание» выковывались в полемике с трансцендентализмом Риккерта, восходящим, впрочем, к тому же истоку. См. прим. 6.

6 Согласно гносеологии Риккерта, познание развивается в суждениях (а не представлениях) и всегда содержит в себе момент «утверждения» или «отрицания»: в суждении выражается «практическое» отношение к ценности (Риккерт Г. Введение в трансцендентальную философию. Предмет познания. Киев, 1904. С. 117). Но возникающий через такого рода суждение «предмет познания», по Риккерту, оказывается независимым от познающего субъекта, поскольку принадлежит области «долженствования» («долженствование есть предмет познания». – Там же. С. 137) – трансцендентальной области необходимости, миру ценностей, хотя и не объективному бытию. Отказываясь от метафизики и стремясь удержать «предмет познания» в границах познающего сознания, Риккерт при этом исключает из этого «предмета» конкретного познающего субъекта, с чем и ведет полемику Бахтин, настаивающий на признании за гносеологическим «субъектом» нравственного, «жизненного» начала («ответственность»).

7 По мысли Э. Гуссерля, стремление к истине не выводимо из гносеологии. См. прим. 1 к ФП в изд.: Философия и социология науки и техники. М., 1986. С. 157 (примечания С.С. Аверинцева).

8 Ср.: «Долженствование, выступающее в качестве всеобщего закона, не исходит из жизни, не направлено на жизнь» (Зиммель Г. Индивидуальный закон // Указ. изд. С. 219). Критикуя категорический императив Канта за его абстрактно-всеобщий характер, Зиммель выступает как сторонник долженствования, вытекающего из целостной жизни индивида, и более того, обусловленного ситуацией всякого его конкретного поступка. Этика Бахтина, представленная в ФП, чрезвычайно близка положениям «индивидуального закона» Зиммеля.

9 Ср. прим. 5.

10 В своей статье «Понятие и трагедия культуры» Г. Зиммель пишет об объективированных продуктах духа, культурного творчества, которые, оторвавшись от своего творца, начинают жить своей собственной жизнью и вступают в конце концов в борьбу со своим создателем (указ. изд. С. 18–24). В середине XX века перед лицом угрозы существованию человечества со стороны техники на эту тему философствовал М. Хайдеггер (см. его «Поворот», «Вопрос о технике» и др.).

11 «Первая философия» — термин Аристотеля, выражающий понятие беспредпосылочной онтологии (см.: Метафизика, кн. VI, гл. I).

12 См.: Кант И. Критика чистого разума. Кн. II. Гл. 3, разд. 4. Под «онтологическим доказательством» подразумевается доказательство бытия Бога Ансельмом Кентерберийским, заключавшим о бытии Божием из существования понятия Бога.

13 «Завершение» в эстетике Бахтина станет ключевым понятием, будучи соотнесено с «формой». «Эстетическое» в системе бахтинских категорий в принципе противоположно «жизненному», что явствует из данного места ФП.

14 «Задание» и «данность» — пара категорий, ключевых для системы Г. Когена, главы Марбургской школы неокантианства, одного из авторитетнейших для Бахтина мыслителей (свидетельство С. Бочарова в разговоре с автором комментария).

15 То есть, в частности, мир ценностей по Риккерту, но и, шире – мир всего «объективного» знания.

16 Значимость — категория философии Риккерта (ранее введенная Р.Г. Лотце), относящаяся к ценностям: ценности, по Риккерту, не существуют, но «значат».

17 Бахтин, по-видимому, имеет здесь в виду нравственный аспект учения Платона, но не его онтологию, центром которой является представление о мире вечных идей. Теория познания Платона опирается также на понятие вечной истины, принадлежащей трансцендентному миру, – так что в целом бахтинские антиметафизические воззрения чужды платонизму.

18 В своей критике претензий психологии на роль фундаментальной философии Бахтин в первую очередь следует Э. Гуссерлю, который «проводит резкую и ясную границу между объективным, идеально-логическим содержанием мышления и субъективным, реально-психологическим процессом мышления» (предисловие С. Франка к изд.: Гуссерль Э. Логические исследования. Ч.