повело вбок, и она начала заваливаться. Однако система коррекции вектора тяги остальных двигателей сработала на отлично, и ракета, вместо того чтобы упасть и взорваться, вернулась в вертикальное положение и продолжила медленно уходить в сторону в нескольких метрах над землей. Она перемещалась, пошатываясь, от стартового стола в сторону металлического ограждения вокруг площадки и была похожа на потерявшего равновесие пьяного. Самое смешное, что, дефилируя над самой землей, ракета дивным образом не промахнулась мимо створа ворот в ограждении, предусмотрительно оставленных открытыми (видимо, кем-то особо прозорливым). А после этого показавшегося всем нескончаемым дрейфа над землей ракета сделала то, чего никто от нее уже и не ожидал: начала набирать высоту и ушла в небо. Было понятно, что на четырех двигателях из пяти до космической скорости ей не разогнаться. Тем не менее сотрудники «Астры» и те, кто смотрел видеотрансляцию запуска, с отвисшими челюстями наблюдали за тем, как хромая ракета преодолела и Qmax, и звуковой барьер, прежде чем начала уклоняться от курса и была прикончена службой безопасности полетов космодрома через две с половиной минуты после старта[200].

На пару дней ракета даже сделалась звездой интернета, пусть и отраслевого калибра. Ни седовласые ветераны аэрокосмических сражений, ни молодые фанатики космоса, не пропускающие ни одной трансляции запуска, в жизни не видели ни столь причудливого отказа, ни столь потрясающей борьбы ракеты за выживание вплоть до роковой развязки. И снова запуск поверг людей в смешанные чувства. Как «Астре» расценивать то, что произошло? С одной стороны, выход из строя двигателя прямо на старте удручал. С другой – кто-то же сработал блестяще, раз программное обеспечение помогло ракете устоять, просчитать ситуацию, стабилизироваться и лечь на заданный курс.

Вхожие в кулуары «Астры» наблюдатели, однако, знали, что в каком-то смысле этот запуск был худшим из всех, поскольку явился шагом назад по сравнению с предыдущим. Ракетным программам свойственна тенденция к поступательному прогрессу: первая ракета взрывается на старте; вторая – где-нибудь на полпути к орбите; третья почти выходит на орбиту; наконец, начиная с условного четвертого запуска, следует целая серия успехов. У «Астры» же, напротив, в минувшем декабре ракета разминулась с орбитой на самую тютельку, а следующая через восемь месяцев начала выписывать кренделя прямо со старта. Хуже же всего было то, что подвел самый проверенный и многократно проанализированный агрегат, а именно двигатель первой ступени. Похоже, в «Астре» туго обстояло дело именно с усвоением базовых уроков отрасли. «Путь в космос бывает труден, но мы, как эта ракета, не сдаемся», – твитнул Кемп.

В прошлом частные ракетостроительные компании имели возможность проводить бо́льшую часть экспериментов за закрытыми дверьми. Ничто не обязывало их позволять людям видеть, как у них что-то взрывается, и видео обычно начинали выкладывать лишь после начала успешных запусков. То же самое в прошлом касалось и «Астры», но теперь, в статусе публичной компании, она пошла на смелый шаг и показала попытку запуска в прямой трансляции в открытом доступе. Компания, годами полагавшаяся на секретность, проследовала из тени прямиком на открытую сцену и на суд зрителей – и суд оказался скорым.

Утром в понедельник после запуска котировки акций «Астры» обрушились на 25 %. Лучшие интернет-комментаторы устремились на Reddit и другие форумы и принялись выражать свое «фи» в адрес «Астры» и ее работы. Многие из них и сами вложили средства в молодую, многообещающую ракетостроительную компанию – и теперь пребывали в смятении из-за того, что, оказывается, ее ракеты имеют свойство двигаться куда-то не туда прямо на старте, прежде чем взлететь, а после взлета всё равно терпят крушение. Там, где у большинства компаний были месяцы или даже годы до предъявления своего товара лицом в качестве успешного, «Астра» оказалась в бинарной ситуации «да/нет». Ты либо добрался до космоса и преуспел, либо погорел в прямом и переносном смысле.

Еще одним аспектом коммерческого ракетостроения, с которым впервые в истории довелось столкнуться именно «Астре», стали судебные иски против нее по результатам запуска. Доблестные юристы целого ряда фирм предложили акционерам свои услуги по расследованию добросовестности «Астры» и ее руководства в части рекламы своих возможностей и нарушения законов о ценных бумагах через злокозненное причинение акционерам ущерба посредством уничтожения построенной на их деньги ракеты в результате испытания.

При всей смехотворности и циничности этих исков, они лишний раз подчеркивали, что «Астра» сама себя выставила на посмешище, став публичной компанией. Ведь мало кто в мире вообще понимал, что такое ракетостроение и можно ли на нем делать бизнес. Немногие же знающие на самом деле в большинстве своем полагали, что ввязываться в такое дело – дурацкая идея. «Астра», однако, вышла на эту сцену – и оказалась перед лицом публики самой взыскательной, да еще и полагающей, будто разбирается в ракетно-космических делах, и мечтающей приобщиться к космосу или, как альтернатива, поживиться за счет перегретого интереса к этому идеалистов.

Выход в публичное поле стал для «Астры» и лично Кемпа современным аналогом фаустовской сделки. Ни при каких иных обстоятельствах организация подобного рода просто не дотянула бы до седьмой попытки вывести ракету на орбиту[201]. Однако, поскольку денег она теперь собрала более чем достаточно, «Астра» теоретически могла продолжать строить и взрывать ракеты годами. Мне лично казалось совершенно иррациональным, что всё обернулось для «Астры» именно так. Сотни миллионов долларов стеклись на продукт, который не работал, а даже если бы и полетел успешно, то это всё равно не развеяло бы сомнений в его коммерческой ценности.

Хотя, если взглянуть под другим углом, «Астра» являла собой само совершенство.

Крис Кемп был живым воплощением духа Кремниевой долины. Его ладно скроенная подтянутая фигура вмещала неисчерпаемые запасы оптимизма, энергии и пламенного стремления опередить конкурентов – при остром и рассудительном уме. И все эти качества сочетались в нем с потребностью раздвигать до крайнего предела рамки законов, отвергать авторитеты – да и, по сути, вообще любые ограничения. Он всю жизнь тренировался в этой игре и стал в ней настоящим мастером. Одни считали его наглым и беспринципным. Другие находили очаровательным, а главное, полезным. С какой стороны ни посмотри, Кемп был буквально создан для того, чтобы возглавить компанию – участницу всеобщего безумия «новой космической эры».

Один из отпущенных с миром ветеранов «Астры» сформулировал это, вероятно, лучше всех. Поклонником Кемпа он не был, зато был реалистом. За годы, проведенные в «Астре», он насмотрелся всякого. Видел, как приходили опытные ракетостроители и не справлялись с задачей построить рабочую мини-ракету. Видел, как Адама Лондона – вероятно, умнейшего в компании человека – оторвали от