– Вы правы, – сказал Дайсон, – это кажется довольно необычным. И все же разумно предположить, что ответственность за сии каменные фантазии лежит на упомянутой вами полудюжине школьников.

– Ну да, я решил, что пора разобраться, что к чему. Дети проходят мимо калитки каждый вечер в половине шестого, а я наведался в шесть и увидел, что узор выглядит в точности так же, как и на заре. На следующее утро я поднялся примерно без четверти семь и обнаружил перемену. На траве кто-то выложил пирамиду из осколков кремня. Дети появились спустя полтора часа, и они пробежали мимо, не удостоив ее даже взглядом. Вечером я проследил, как школьники возвращались домой, а этим утром, когда подошел к калитке в шесть, меня ждало что-то вроде полумесяца.

– Итак, последовательность выглядит следующим образом: сперва упорядоченные линии, затем схема из спиц и чаши, далее пирамида и, наконец, этим утром – полумесяц. Я правильно воспроизвел порядок?

– Да, правильно. Вы поверите, если я скажу, что почувствовал себя не в своей тарелке? Наверное, это покажется абсурдным, однако не могу отделаться от мысли, что у меня под носом кому-то подают сигнал, и это лишило меня покоя.

– Чего же вы боитесь? Разве у вас есть враги?

– Нет, но имеется очень ценное и старинное столовое серебро.

– То есть думаете о грабителях? – спросил Дайсон с интонацией, которая свидетельствовала о значительном интересе. – Но вы должны знать своих соседей. Среди них есть подозрительные личности?

– Насколько мне известно, нет. Однако вы же помните, что я рассказал о моряках.

– А слугам доверяете?

– О, всецело. Столовые приборы хранятся в надежном месте; дворецкий – старый слуга нашей семьи, и только он знает, где ключ. С этим все в порядке. Тем не менее, всем известно, что я владею большим количеством старого серебра, а деревенские жители любят сплетничать. В этом смысле сведения вполне могли распространиться и достичь весьма нежелательных кругов.

– Да, но должен признаться, теория о взломщике кажется мне недостаточно стройной. Кто кому подает сигнал? Я не готов согласиться с тем, что это все объясняет. Что заставило вас подумать о серебре в связи с кремневыми знаками, или как еще их назвать?

– Изображение чаши, – сказал Воан. – Так вышло, что я владею очень большой и очень ценной чашей для пунша эпохи Карла II. Она покрыта воистину изысканной чеканкой и стоит немалых денег. Знак, который я вам описал, был в точности такой же формы, что и моя чаша для пунша.

– Действительно, странное совпадение. Но там были другие рисунки и схемы – у вас же нет ничего похожего на пирамиду?

– Ах, это покажется вам еще более странным. Понимаете, моя чаша для пунша вместе с набором редких старинных черпаков хранится в сундуке из красного дерева, который имеет пирамидальную форму. Его четыре стенки клонятся друг к другу, сужаясь к вершине.

– Должен признать, все это весьма интересно, – сказал Дайсон. – Давайте продолжим. Как насчет оставшихся знаков? Назовем первый из них Войском, а второй – Лунным серпом или Полумесяцем?

– Ах, я не смог понять, на что намекают эти два. Тем не менее, сами видите, мое любопытство в связи с происходящим в некотором роде обосновано. Было бы весьма досадно утратить что-нибудь из старого серебра; почти все предметы принадлежали семье на протяжении поколений. И я не могу выбросить из головы, что какие-то мерзавцы, намеренные меня ограбить, переговариваются друг с другом каждую ночь.

– Честно говоря, – признался Дайсон, – не знаю, что и думать; я в таком же тупике, как и вы. Ваша теория, несомненно, кажется единственно возможным объяснением, и все-таки она сопряжена с огромным количеством несуразиц.

Он откинулся на спинку кресла, и двое мужчин уставились друг на друга, нахмурившись, озадаченные столь причудливой проблемой.

– Кстати, – сказал Дайсон после долгой паузы, – какие горные породы преобладают в ваших краях?

Мистер Воан вскинул голову, немало удивленный вопросом.

– Древний красный песчаник[164] и известняк, кажется, – проговорил он. – Вы же знаете, мы находимся у самой границы угольного бассейна.

– Но ведь ни в песчанике, ни в известняке не встречается кремень?

– Нет, мне не попадались осколки на полях. Должен признаться, эта деталь и впрямь кажется любопытной.

– Я и не сомневался! Очень важная деталь. Кстати, какого размера были осколки, использованные для выкладывания рисунков?

– Так получилось, что я захватил один с собой; подобрал его этим утром.

– Из Полумесяца?

– Вот именно. Держите.

Воан протянул Дайсону кремень длиной около трех дюймов, с заостренным концом.

Когда литератор взял штуковину, его лицо вспыхнуло от волнения.

– Несомненно, – проговорил он после минутной паузы, – у вас в сельской местности любопытные соседи. Весьма маловероятно, что они имеют какие-либо виды на вашу чашу для пунша. Знаете ли вы, что это кремневый наконечник для стрелы немыслимой древности, и даже более того – наконечник уникальной формы? Я видел образцы из всех уголков мира, но эта штука обладает интереснейшими особенностями.

Дайсон отложил трубку и достал из ящика стола справочник.

– Как раз хватит времени, чтобы успеть на поезд до Каслтауна в 17:45, – сказал он.

2. Глаза на стене

Мистер Дайсон вдохнул полной грудью горный воздух и ощутил, как пейзаж опутывает его своими чарами. Было весьма раннее утро, и литератор стоял на террасе перед домом. Предок Воана построил особняк на склоне большого холма, ближе к подножию, и густой, древний лес окружал жилище с трех сторон, а с четвертой, юго-западной, земля плавно понижалась, переходя в долину, чье дно ручей изрисовал загадочными «S» – расположение его русла можно было отследить по темным и блестящим ольховым кронам. На террасе, надежно укрытой лесом, не ощущалось дуновение ветра; впрочем, деревья поодаль тоже стояли недвижные. Лишь один звук нарушал тишину: Дайсон слышал журчание ручья, эту песню чистой, сверкающей воды, что струится по камням, шепчет и бормочет, торопясь влиться в темные, глубокие пруды. Неподалеку от дома над ручьем вставал серый каменный мост со сводами и массивными опорами, этакий фрагмент Средневековья; за мостом вновь вздымались холмы, подобные колоссальным округлым бастионам; их склоны поросли дремучим лесом и густым кустарником, а вершины были совершенно голыми – ни одного дерева, лишь серый дерн и заросли папоротника, кое-где тронутого позолотой увядания. Дайсон посмотрел на север, потом на юг и увидел все те же холмы, встающие стеной, древние леса и вьющийся ручей; все это казалось серым и тусклым в утреннем тумане, под бледным небом, в настороженной тишине.

Тишину нарушил голос мистера Воана.

– Думал, вы слишком