Конец конвента

В течение своей трехлетней деятельности собрание залило кровью всю Францию; находясь само в подчинении, оно должно было давать полномочия, пользуясь которыми, 300 000 якобинцев (и в их числе множество негодяев и преступников прежних правительств и обществ, воров, мошенников, бродяг) проливали кровь своих сограждан, а имения их прикарманивали. Насчитывают 15 414 декретов, выпущенных собранием; в числе их были несомненно прекрасные, создавшие прочное основание для будущего, но в общем они оказали неизгладимое влияние на характер народа, заметное еще теперь, спустя столько лет.

Марш непокорных. Карикатура по картине Луи-Леопольда Буайи, 1795 г.

По признанию сведущих французов, изучавших это время по достоверным источникам, все, чем они прежде отличались, исчезло: нравы огрубели, браки стали одной формальностью, заключались часто на одну неделю, что в легкомысленных кружках старого режима провозглашали как нравы Отаити (les moeurs d’Otaheiti). Жажда наживы не исчезла, а возбудилась в толпе, овладевшей имениями эмигрантов, духовенства и казненных. Народ дошел до невероятного и поражающего неряшества в одежде, отвратительной грязи в домах. Историки говорят, что реакция была слабая: только парижская молодежь требовала восстановления своих прав и присущих ей безумств вместо спартанского санкюлотизма.

Успокоившись несколько после ужасных впечатлений термидора, страстью тех дней сделались танцы. Зимой 1796 года в Париже было 644 публичных бала всякого рода, с платой за вход от пяти франков до двух су. Кладбище Сен-Сюльпис, двор кармелитского монастыря, где, говорят, видны были следы крови 2 сентября 1793 года, обращены были в танцевальные залы – такими страшными воспоминаниями шутило легкомыслие! Были bals de vicime, coiffure a la vicime, salut de 1’echafaud. Танцующий приглашал свою даму наклоном головы, изображая падающую с гильотины голову. Возвращаясь с бала в 2 часа ночи, эта веселящаяся молодежь встречала голодную и дрожащую от холода толпу, осаждавшую пекарни.

Случаи голодной смерти составляли ужасную противоположность с чисто болезненной веселостью. За заставами – беспрестанные грабежи; ни одна почтовая карета не могла проехать без вооруженной охраны. Замечательно много было сумасшедших, что вовсе не удивительно; но когда имеешь письменные источники под рукой и представишь себе эти страшные три года в Париже, Лионе и Нанте, то решительно не понимаешь, как люди могли все это вынести и что они могли натворить! «Все возможное происходило тогда, даже более того».

Книга II

Консульство и Империя

Глава пятая

Новые завоевания. – Наполеоновская империя 1809–1812 гг. – Государственная система. – Отношения с Россией

Новые насилия

За всем этим последовали еще два года нестерпимого рабства. Несмотря на Венский мир, насилия длились с короткими перерывами до 1812 года. Еще во время войны, декретом из Шенбрунна от 17 мая 1809 года, остаток Церковной области был включен в состав империи под названием департамента Рима и Тразимены. Папа Пий VII подверг Наполеона отлучению (11 июня), за что был арестован в Квиринале (5 июля). Назначенные для этого люди забрались во дворец ночью по приставным лестницам, захватили папу вместе с кардиналом Пакка, посадили обоих в карету и отвезли в Гренобль. Отсюда папа был перевезен в Савону, где ему было дозволено жить на свободе. Присоединение Церковной области к империи состоялось. Но этот акт насилия не мог считаться победой: папу не удалось склонить ни на отказ от светского владычества, ни на отмену буллы об отлучении, и протестанты, вместе с католиками, изумлялись той твердости, с которой представитель великого исторического могущества и высокого нравственного принципа противостоял силе, ломившей перед собой все. Наполеон не встречал такого сопротивления ни при одном захвате или обмене владений, которые перетасовывались особенно часто в 1810 году.

Портрет Наполеона Бонапарта и папы Пия VII. Луи Бернар Коклер, ок. 1801–1804 гг.

В марте было создано вышеуказанное великое герцогство Франкфурт-на-Майне; после смерти Наполеона владение переходило, как сказано выше, к пасынку императора, вице-королю Италии, которого Наполеон хотел обеспечить хорошим уделом. Великое герцогство Берг, владетель которого был сделан королем неаполитанским, было отдано пятилетнему сыну голландского короля Людовика, следовательно, собственно присоединено к Франции; оно управлялось как французская префектура. В январе 1810 года Наполеон уступил Ганновер своему брату Иерониму – не задаром, разумеется, – оставив удельные имения за собой. В июле Голландия была присоединена к Франции.

Король Людовик, человек прямодушный, сознавал свою ответственность перед вверенным ему народом и противился, по возможности, как более или менее и прочие члены императорского семейства, той жалкой роли, которую он должен был играть и которая должна была заставлять всякого, сколько-нибудь порядочного человека смотреть на самого себя с презрением. Он видел, как попираются самые существенные интересы его страны; сам он подвергался резкому выговору за малейшее противоречие, и ему намекали так ясно на средство выйти из такого положения, что он понял и отрекся от престола (1 июля 1810 г.). Голландия была присоединена к Франции, причем была еще унижена презрительным определением ее в акте лишь под именем «наносной земли французских рек», и разделена на 7 департаментов. Резиденцией французского наместника Лёбрена, бывшего сотоварища Наполеона по консульству, был Амстердам. В ноябре последовало присоединение Валлийской республики; но декабрь ознаменовался еще более невиданными в Европе событиями: без всяких предварительных о том переговоров, простым императорским декретом от 10 декабря 1810 года, ганзейские города Бремен, Гамбург, Любек, вместе с полосой от Северного до Балтийского моря и от Рейна до Эмса, Везера и Эльбы (то есть целая область в 600 кв. миль), были присоединены, без всяких условий, к Французской империи. Эта мера, которую несравненный императорский сенат должен был как-нибудь мотивировать для придания ей конституционной окраски, была названа «требуемой обстоятельствами», commandee par les circonstances.

Дальнейших оснований приводить было незачем. Но они были слишком ясны: Наполеон не ожидал от ганзейских городов особого усердия в выполнении его нелепых мер против Англии. Герцог Ольденбургский, близкий родственник русского императора, потерял, таким образом, благодаря одному взмаху пера свои владения, из которых образовались три департамента: «Ems-superieur, Weser, Bouches de l’Elbe»; и газета «Hamburger Correspondent» стала выходить под названием «Journal des Embouchures de 1’Elbe».

Швеция и Россия

Отношения Франции на севере позволяли, впрочем, приводить всякие «circonstances». Вследствие Тильзитского мира и франко-русского союза, шведский король Карл XIII, занявший место лишенного престола в 1809 году и действительно неспособного Густава