— В качестве награды за убийство твари я хочу кое-что пожелать. Мне не нужны ни монеты, ни артефакты: за молодость я успел накопить и то, и другое. А вот что меня действительно интересует, так это судьба моего внучка. Говорят, Вилатос украл голема, поэтому его теперь всюду ищут, пытаются догнать, стреляют в спину.

Мэр едва ли не мгновенно взмок. Щёки пошли пятнами, на лбу высыпали бисеринки пота.

— Мастер Чернозлоб, я приношу свои извинения…

Честно говоря, когда я в прошлой жизни слышал, что «мэры уже не те», я не ожидал, что они превратились в подобное. Зачем ты пресмыкаешься? На тебя ещё даже не начали давить. Потерпи, чёрт побери, собери мужество в кулак!

— Не нужно. Меня интересуют не извинения, а жизнь и спокойствие внука. Надеюсь, голова лича окажется достаточной платой за голема и всё, что он, развлекаясь, украдет впоследствии? Или для этого мне нужно притащить ещё чей-то череп?

На фразе про другой череп мэр икнул.

— Я… я обязательно займусь этим делом лично. Не знаю, кто подал заявление на его розыск, но я вам обещаю — в этом городе и его окрестностях вашего внука Вилатоса преследовать больше не станут.

На большее я не рассчитывал. Требовать невозможного — чтобы мэр отозвал ориентировки из других городов, я не стал. Если я правильно понимаю, мэр будет кровно заинтересован обеспечить комфорт внучку человека, который притащил голову лича, потому в Оклорде меня не будут трогать. А вот в других городах — не факт. Мэр одного города не может распоряжаться стражей другого. Если уж отец Глебоса хочет меня поймать, чтобы наказать за своих людей, или вырезать из меня знания, которые сообщил мне Глебос, то он мог подмазать мэров или руководство стражи во всех городах.

— Вот и поговорили, — поднялся я. — Удачного дня.

— А принадлежащий вам череп?..

— Не интересует, — отмахнулся я. — Сделайте из него какой-нибудь артефакт, порадуйте себя.

Но так просто распрощаться с мэром не получилось. Когда голем приоткрыл дверь, перед кабинетом стоял непримечательный мужичок в обычной броне уличной стражи. Я бегло пробежался по нему взглядом, но не увидел ни одного артефакта.

Но стоило мне взглянуть в лицо этому человеку, как меня пробрало до печенок. Взгляд стражника был тяжелым, как гора.

— Брутто, грандмастер проклятий, — представился человек негромким голосом. — Все хорошо?

Я бы не сказал, что всё хорошо. Меня заморозило на месте, и на любые вопросы я мог бы ответить лишь мычанием. Вот она — сила последнего ранга архетипа. Давит сама по себе.

— Да, всё замечательно, Брутто, — торопливо ответил мэр. — Дай человеку уйти.

Когда я вышел из ратуши, меня колотило от избытка адреналина. Все время, пока спускался по лестнице, опасался, что мне пальнут в спину из арбалета. Как-то слишком уж легко прошла моя авантюра. Хотя покупку индульгенции я бы легкой не назвал — там, где люди тратят полсотни золота, мне пришлось лича убивать.

При каждом шаге по руке пробегала волна боли. Пожалуй, возвращение в Гильдию пока отложу. Есть более важное занятие — нужно навестить местного лекаря и привести себя в порядок. Переломы не лечатся заживляющим зельем, вдобавок, в прошлой жизни ходили слухи о том, что в тех катакомбах люди умерли от чумы. Скорее всего — страшная сказка, чтобы люди не спускались вниз, не нарушали печатей и не несли свои тела мертвому скульптору, но кто знает. Лучше заплатить, чтобы тебя обследовали, чем гадать.

Жадный лечила содрал с меня восемьдесят серебра, но пообещал не только залечить перелом, но и проверить организм на чумные бацилы и на врожденные болячки. Правда, если найдутся, за их лечение придётся доплачивать.

Пока лекарь меня проверял, я смотрел за улицей через визуальные модули големов, которых оставил снаружи, но ничего подозрительного не увидел. Если слежка и была, я её не заметил.

Но всё же легкость, с которой я использовал личину и не попался, ставила меня в тупик. И это давало пищу для размышлений.

В прошлом я беседовал с одним старым охотником на нечисть по поводу объединения авантюристов. Тот воспринял мою идею создать Гильдию Авантюристов как чистый бред. Приводил аргументы, что столь разные люди, как авантюристы, объединиться просто не смогут. Говорил, что у авантюристов никогда не было своей Гильдии, и никогда не будет.

В моем мире хватало историй, в которых фигурировала данная Гильдия, но привести это в качестве довода я, естественно, не мог.

Интересно, если я начну создавать здесь такую структуру, поставив во главе жутковатого деда, на каком этапе мне попробуют помешать? В отличие от прошлого, теперь у меня есть опыт, знания, и в планах заработать кучу денег. А выбить нежить, являясь главой Гильдии, или хотя бы филиала, руководя множеством авантюристов, будет проще. Разумеется, пацана воспринимать всерьёз не будут, а вот личину старика — могут. При случае нужно как следует распланировать действия по созданию своей Гильдии. А ещё стоит наведаться к Садиру и заказать побольше артефактов с лицом моего деда и более подходящей одеждой.

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Глава 20

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Каждый филиал любой Гильдии был весьма жизнеспособным и самостоятельным. Если бы не эти два качества, филиалы бы исчезали под давлением конкурентов, или вовсе не появлялись, как это было с Гильдией Воров в Вяжске.

Гильдия Големостроителей была успешна не только потому, что давила на корню других специалистов, которые решали объединиться. И не из-за клятвы, которую давал каждый специалист перед получением патента.

Каждый филиал этой Гильдии уже давно справил свой сотый день рождения. Прежде, чем по материку разбрелись мертвецы, Гильдия уже обладала громадными силами, и стремительно наращивала новые и новые.

В филиале, который располагался в Оклорде, имелись мастерские и группы мастеров, которые работали как над заказами, поступавшими от города, так и частными. Был отдел закупки, ответственный за снабжение. Склады и множество ангаров. Был отдел распространения продукции, который заключал договора с городом, рекламировал модели големов и привлекал новых клиентов, а был отдел управления, который руководил другими и подчинялся лишь высшему руководству. И сейчас глава именно этого отдела стоял напротив Аслана, заместителя настоятеля.

Впервые за множество дней Аслан не улыбался и выглядел непривычно, мрачно. Виной тому были новости о смерти настоятеля — в Гильдии хранилась табличка, завязанная на кровь мастера Иргана. Сегодня эта табличка треснула — значит, мастер Ирган, тащивший на своих плечах громадную структуру, мертв.