Он надеялся, что Эол, помня свою прежнюю любовь, согласиться опять ему помочь. Однако тот нисколько ему не посочувствовал, а напротив, пришел в сильнейший гнев. «Убирайся, недостойный, — крикнул Эол сердито. — Я не могу принимать у себя человека, который так очевидно ненавистен блаженным богам. Ступай и сам выпутывайся как можешь из своей беды!» Одиссей ни с чем вернулся к своим товарищам. Едва его корабли покинули бухту, плавучий остров устремился прочь от них и быстро скрылся вдали. Греки остались одни среди бурного моря.

5. Лестригоны

Шесть суток корабли носились по морю, пока не приплыли к обширному острову, находившемуся во владении исполинских лестригонов. Если бы путешественники знали этот народ лучше, они никогда не дерзнули бы приблизиться к берегу. Жаль, никто не мог подсказать им, как это опасно. Греки проплыли по узкому как горловина проливу и оказались в просторной гавани, окруженной со всех сторон высокими скалами. Одиннадцать судов причалили к самому берегу, там, где не было никакого волнения. Только осторожный Одиссей привязал свой корабль в некотором отдалении, поближе к устью гавани. Царь поднялся на ближайший утес, осмотрелся по сторонам и тотчас отправил на разведку троих товарищей.

Те двинулись в путь и вскоре вышли на широкую проезжую дорогу, которая привела их к быстрому ручью. Тут им встретилась местная девушка, такая высокая, что могла без труда помериться ростом со сторожевой башней.

— Скажи нам, красавица, — обратились к ней разведчики, — в какую страну мы попали, и кто держит над ней власть?

— Если вы ищете нашего государя, то вам повезло — отвечала незнакомка, — потому как я царская дочь и могу отвести вас прямиком к моему отцу Антифату.

Посовещавшись, греки пошли вместе с царевной во дворец, однако там их ждала совсем не та встреча, на которую они рассчитывали. Ведь царь лестригонов имел дикий, необузданный нрав, а кроме того, был людоедом и очень любил лакомиться человечиной. Едва увидев гостей, он без лишних слов схватил того, что показался ему самым вкусным, разорвал на куски и сожрал.

Но двое других сумели бежать и успели предупредить Одиссея об опасности. К несчастью, они совсем на чуть-чуть опередили кровожадных островитян. Антифат тоже не терял времени даром. Он быстро созвал огромную толпу и бросился с ней в гавань. Заметив корабли, лестригоны еще издали стали швырять в них огромные камни. Бедные путешественники с криком бросились к своим судам, но уже ничего не успели сделать. Послышался треск ломаемых снастей и громкие стоны умирающих. Мало кто из греков успел спастись. Разломав одиннадцать кораблей, великаны перебили все их команды. Затем они, словно рыб, нанизали несчастных на колья и унесли в город на съедение. Из всех судов избежал гибели один только корабль Одиссея. Заметив врагов, царь быстро перерубил канат и велел гребцам изо всех сил налечь на весла. Корабль стремглав пролетел мимо утесов и быстро уплыл в открытое море. Так нежданная беда в одно мгновение лишила сына Лаэрта большей части его спутников.

6. Остров волшебницы Кирки

Странствие продолжалось. Путешественники гребли, сами не зная куда, и горько оплакивали погибших товарищей. Но вот на горизонте показалась полоска земли — то был небольшой островок с крутыми берегами, затерявшийся среди безбрежного моря. Отыскав удобную гавань, греки вытащили корабль из воды и легли спать. Тяжелый путь так истомил их, что в течение двух дней они не помышляли ни о чем другом, кроме отдыха. В страхе перед неведомыми чудовищами никто не разводил огня и не повышал голоса.

На заре третьего дня Одиссей опоясался мечом, взял в руки копье и отправился к ближайшему утесу. Надо же было наконец оглядеться и узнать, куда они попали! Осматривая с вершины окрестности, сын Лаэрта заметил тонкую струйку дыма, подымавшуюся вдали, за густым лесом — явный знак того, что их остров был обитаем. Следовало поскорее сообщить об этом спутникам. Царь повернул обратно к бухте. Вдруг навстречу ему выбежал тучный олень с высокими рогами. Одиссей, бросив копье, поразил бегущего зверя в спину, а потом едва сумел дотащить его до лагеря. Такой он был огромный.

Разбудив своих людей, сын Лаэрта воскликнул: «Ободритесь товарищи! Никто не попадает в область Аида раньше назначенного ему дня. Давайте же, пока не наступил наш смертный час, наслаждаться мясом и сладким вином». Увидев оленя, те сразу воспрянули духом, развели костер и приготовили вкусный обед. Когда все насытились, царь собрал спутников на совет и сказал им: «Поскольку никто из нас не ведает, как добраться до Итаки, придется искать совета на стороне. Знайте, что с вершины утеса ясно виден дым, подымающийся из-за леса. Кто-то должен отправиться в ту часть острова и все хорошенько разведать». Его товарищи подавленно молчали. Всем пришли на память кровожадные лестригоны и страшные циклопы. Желающих участвовать в новом опасном предприятии не находилось. Тогда Одиссеей разделил путешественников на две дружины. Начальство над одной из них он взял на себя, а командовать другой поручил своему родичу, благородному Еврилоху. Затем бросили жребий. Выпало идти людям Еврилоха.

Они углубились в густой дубовый лес, долго пробирались через него и вдруг вышли на просторную поляну. Посредине стоял большой дом, сложенный из тесанных камней, а вокруг бегало множество львов и волков. Заметив их, путешественники испугались. Но их страхи были напрасными. Звери даже не помышляли о нападении. Они ласково махали хвостами и ластились к ним как собаки к своему хозяину. Тут из дома послышалось нежное женское пение.

— Сдается, мы явились в обитель какой-то богини, — сказал Еврилоху его сподвижник Политей. — Давайте подадим голос и вызовем ее наружу.

— Прежде убедимся, что тут нет опасности, — возразил Еврилох.

Не успел он договорить, как пение стихло. Двери дома распахнулись и на пороге появилась прекрасная женщина с лучезарным лицом.

— Странники, — ласково сказала она, — что вы стоите перед порогом, не решаясь войти в дом? Или вы боитесь засады? Не беспокойтесь! Здесь нет никого, кроме меня и моих служанок.

— Скажи нам, госпожа, кто ты — смертная женщина или бессмертная богиня? — почтительно попросил ее Политей. — И как называется страна, в которую мы попали?

— Мое имя Кирка, — с улыбкой отвечала незнакомка. — Я дочь сияющего Гелиоса. И хотя боги не приняли меня в свой сонм как равную, они даровали мне бессмертие и вечную молодость. Что до моего острова, то он называется Эя. Все живущие здесь, будь то люди или звери, находятся в моей власти.

Введенные в заблуждение ее приветливостью, греки забыли об осторожности и без