Люди всегда будут задавать вопрос: «Почему ты грустная?» Любой меланхолии, даже если она врожденная, по мнению большинства, нужно объяснение. Нужна причина. И если у тебя нет такой причины, ты ее придумаешь.

Я больше не хочу придумывать причину. И на вопрос я отвечаю: «Просто я такая». Я хочу грустить, иногда просто так, иногда за всю Вселенную, за умерших давно людей и будущих несчастно рожденных. Просто я такая. Но это не значит, что я не бываю счастлива, что я не хочу быть счастливой. Хочу, но это не всегда получается. Позвольте мне погрустить сегодня, и я улыбнусь вам завтра.

Сейчас я ощущаю себя суперсильной женщиной, когда принимаю решения относительно своей жизни, обустройства личного пространства или помогаю своим близким. Но в то же время мне нравится чувствовать себя хрупкой, трогательной и по-настоящему женственной рядом с мужчиной. Я никогда не стремилась к лидирующей роли и не стремлюсь сейчас. У меня есть слабости: чувствительность к невниманию, излишняя отзывчивость на прикосновения, пассивность и даже некоторое подчинение чужим желаниям. Но это часть меня. Часть ранимой и мечтательной девочки, иногда слишком доверчивой и искренней, легко влюбляющейся, не умеющей скрывать свои чувства. Но это я. И я люблю себя такой: и эйфорично влюбленной девочкой, и сильной женщиной.

Нельзя притвориться, будто ничего плохого не было. Не нужно приукрашивать жизнь. Все шрамы и обломки остаются с тобой – только так человек может учиться и становиться лучше. Просто нужно принять, что на протяжении всей жизни меня будут ранить, я сама буду делать другим больно. Принять, но не оставить это просто так. Работать над собой. Если двадцатилетняя Роза хотела, чтобы ее все любили, то двадцатисемилетняя учится любить других людей.

Когда я вернулась из «Джунглей», я пообещала себе больше не писать. Не писать что-то только потому, что это выглядит красиво, не писать о своей боли, просто для того, чтобы меня кто-нибудь пожалел. Я пообещала себе, что вновь сяду за прозу только тогда, когда у меня будет что сказать людям. Я говорила себе, что я начала писать только для того, чтобы меня полюбили. Но быстро поняла, что не могу не писать. Сейчас я бы продолжила строчку: «Я живу… когда пишу».

Самое классное в творчестве – это то, что право заниматься искусством у тебя не могут отнять. Могут отобрать краски и кисти, но ты будешь рисовать в фантазиях. Могут отрубить пальцы, но писать романы можно внутри головы. Могут смеяться над твоими творениями, но тогда ты просто, как Бродский, не выходишь из комнаты и, никому их не показывая, продолжаешь писать. Можно публиковаться анонимно, а можно кричать с центральной площади города.

Теперь это для меня не способ прославиться или показать, какая я творческая личность. Теперь это моя личная терапия. За все эти годы меня так ни разу и не опубликовали. Но я верю, что с каждым новым произведением я становлюсь честнее с людьми, и прежде всего с собой. Что когда-нибудь читатель (или некоторое количество читателей) скажет: «твой опыт помог мне» или хотя бы «твой опыт развлек меня».

Не буду врать, что я не хочу быть опубликованной. Хочу, очень. Иногда я утешаю себя тем, что сейчас не время, что когда-нибудь я взгляну на свои работы и посмеюсь над ними. Но я знаю, что это не так. То, что я создала ранее, – самое искреннее, может быть, неаккуратное, но такое родное. А эта работа – самое больно-хрупкое, что было у меня внутри.

Примечания

1

Instagram – проект Meta Platforms Inc., деятельность которой в России запрещена.

2

Instagram – проект Meta Platforms Inc., деятельность которой в России запрещена.

3

Instagram – проект Meta Platforms Inc., деятельность которой в России запрещена.