Шрифт:
Закладка:
— Не глупи! — Джордж начал доставать её вещи из чемодана. — Тебя пригласил я. И я прошу тебя остаться.
— А зачем, Джордж? — девушка повернулась к нему лицом. — Какой в этом смысл? К тому же, Рон прав. Я живу у вас уже 3 месяца. Нельзя настолько злоупотреблять гостеприимством твоей мамы.
— Я уверен, мама только рада, что ты живёшь у нас. Будь на то её воля, она бы оставила тебя здесь навсегда. Ты член нашей семьи, Т/И.
— Но Рон…
— Тебе действительно есть дело до того, что сказал Рон?
— Нет, наверное, нет, — девушка вздохнула. — Просто я так устала от этого! Каждому нужно улыбнуться, с каждым поговорить, успокоить… А у меня уже нервов не хватает! Я устала, устала, устала! — у Т/И началась истерика.
— Тшш, тшш, — успокаивал подругу Джордж, прижав её к себе. — Тебе нужно отдохнуть. Приляг. Я сделаю тебе чай.
Девушка послушно легла, а Джордж спустился на кухню.
Обстановка была накалена до предела. Миссис Уизли и Гермиона отчитывали Рона, Гарри предпочитал не вмешиваться, а Перси, прекрасно понимая чувства Джорджа и Т/И, сказал несколько слов в поддержку девушки и ушёл к себе.
Джордж молча подошёл к чайнику и включил его. Все замолчали, смотря в спину парню.
Злость кипела внутри у волшебника. Он с силой обхватил столешницу и начал говорить, обращаясь к Рону:
— Если ты ещё раз скажешь что-то подобное — пеняй на себя… Т/И будет здесь столько, сколько захочет. И ты не в праве ей указывать. Если я ещё раз узнаю, что ты сказал ей хоть одно обидное слово… Ты меня понял? — Джордж повернулся к брату. — Понял?
— Да, — тихо сказал Рон.
— Как она? Она ведь не уедет? — волновалась миссис Уизли.
— Нет, не уедет. Мне удалось её успокоить, но…
— Что “но”?
— У неё нервный срыв, — ответил Джордж, наливая чай.
— Но она же будет в порядке? — испугался Рон.
— Надеюсь.
— Я попрошу у неё прощения, — Рон встал.
— Попросишь, но не сейчас. Ей нужно отдохнуть.
Джордж взял чай и поднялся к Т/И.
— Спасибо, — поблагодарила Т/И, принимая чай из рук парня.
— Рон признал, что вёл себя как идиот, и просит прощения.
— Он так и сказал? — Т/И улыбнулась.
— Почти.
* * *
На следующий день Рон всё-таки извинился перед девушкой. Т/И сразу же его простила. Её эмоциональное состояние постепенно улучшалось.
Джордж сидел во дворе, когда Т/И подошла к нему с конвертом в руке.
— Что это? — спросил он, указывая на конверт.
— Профессор МакГонагалл прислала. Она зовёт продолжить обучение в Хогвартсе.
— Но ты же училась на 7 курсе?
— Я не сдавала ЖАБА. Да и знаний Кэрроу не дали, — мрачно улыбнулась Т/И.
Джордж знал о способах преподавания Пожирателей, но не знал, сколько раз Т/И пришлось пережить их пытки и насколько они были ужасными.
— Гермиона, Гарри и Рон вернутся, — сказала Т/И. — Джинни тоже. Её переводят сразу на 7 курс.
— Ты вернёшься?
— Не знаю. Я подумала, что мы могли бы поехать с тобой.
— Мы? — удивился Джордж.
— Да. Ты ведь тоже не окончил школу.
— Мне это не нужно.
— Просто, Хогвартс — это единственный способ отвлечься. Сколько ещё мы протянем в таком состоянии? — спросила девушка.
Ответа на этот вопрос у Уизли не было.
— Мы будем на одном курсе?
— Да. Я всегда мечтала об этом.
— Я тоже, — улыбнулся Джордж. — И Фред.
— И Фред… Так ты согласен?
— Я подумаю.
* * *
Джордж согласился, и ребята стали готовиться к предстоящей учёбе. В последнюю неделю лета они купили необходимые учебники.
В день отъезда Т/И вновь пошла на могилу Фреда.
Все, кто знали Фреда, верили, что они с братом покинут этот мир только в глубокой старости, отдав этой жизни всё.
Но судьба распорядилась по-другому.
Фред умер, едва отпраздновав двадцатый день рождения.
И сейчас Т/И стояла у его могилы:
— Прости, но ты опять увидишь мои слёзы.
Она сидела напротив, обняв подрагивающие плечи руками, и говорила, прямо как живому, что 2 мая 1998 года она умерла вместе с ним.
Глава 9
Наилучшее, что мы можем сделать с ошибками прошлого, это позволить им стать историей.
Гэри Чепмен «Пять языков любви»
В купе Т/И ехала с Джорджем. Гарри, Рон, Гермиона и Джинни ехали вместе в соседнем купе.
— Этот год будет другим, — сказала Т/И больше самой себе, чем Джорджу, и всю оставшуюся поездку они ехали в тишине.
* * *
Т/И и Джордж подошли к колеснице, которая должна доставить их в Хогвартс. Девушка подошла к громадному вороному крылатому коню, больше похожему на скелет, обтянутый гладкой шелковистой кожей.
— Благодаря войне в этом году все дети узнают, как передвигаются эти колесницы, — сказала она, поглаживая животное.
— Фестралы? — спросил Джордж, подойдя к девушке. Она кивнула.
Друзья сели в колесницу. Было так непривычно ехать вдвоём и не шутить.
Перед воротами школы они остановились и взялись за руки.
— В этом году всё будет иначе…
— Мы справимся, — сказал Джордж.
— Вместе?
— Вместе!
Ребята перешагнули порог школы и зашли внутрь восстановленного здания.
* * *
Все ученики направлялись к Большому залу…
Месту, где погиб Фред…
Т/И и Джордж долго не могли решиться войти, но МакГонагалл, которая теперь стала директором школы, начала приветственную речь, и друзьям ничего не оставалось, кроме как занять свои места.
Они сели за стол Гриффиндора. Т/И заметила много знакомых лиц: Симус, Невилл, Луна, Терри, Дин, Чжоу, Падма, Парвати и другие.
— Я рада приветствовать вас в стенах этого учебного заведения! — говорила МакГонагалл. — Приятно видеть, что многие решили продолжить своё обучение. Хогвартс полностью восстановлен после военных действий. И раз уж я упомянула военные действия, попрошу всех почтить память погибших в битве за Хогвартс минутой молчания.
Все ученики, даже слизеринцы, поднялись со своих мест. Один за другим они начали поднимать вверх волшебные палочки.
— Спасибо, — сказала профессор МакГонагалл, когда минута прошла. — Теперь бы я хотела сказать пару слов о процессе обучения и тренировках по квиддичу…
* * *
За столом Слизерина сидел и Драко Малфой, но Т/И его не видела — слишком была погружена в свои мысли. Драко был под домашним арестом. Перемещаться он мог лишь с разрешения Министерства. Когда сова принесла письмо с предложением продолжить учёбу, Малфой не раздумывал.
Лучше уж быть в Хогвартсе, чем сидеть дома.
Он до сих пор не понимает, почему обратил внимание на Т/И 7 лет назад.
Может потому что она стояла одна?
Или потому, что смотрела на всё с восхищением?
Наверное из-за
