Шрифт:
Закладка:
— Меня кто-то забрал.
— Кто?
— Неизвестно кто.
— А ты придешь?
— Неизвестно приду ли я.
— А где ты?
— Неизвестно.
— И я останусь одна? — на глазах слезы.
— Может быть.
Женя молчит. Из глаз Аси капают слезы.
— Зачем забрал?
— Тоже неизвестно.
— Он плохое сделает?
— Неизвестно… — хмурясь качает головой Женя.
— Пусть не забирает! Я так не хочу! — губы дрожат.
— Вот и Олег не хочет, чтобы тебя кто-то забирал. Кирь тебя взял, а ему не сказал. Олег пришел за тобой в садик и ему неизвестно… кто… зачем… и сделает ли он с тобой плохое…
— Кирю надо было сказать!
— Не сказал.
— Не пойду больше с ним!
— И ни с кем больше тоже не ходи. Иначе нам будет также страшно как тебе сейчас.
— Ладно.
Выдыхаю.
Но это всё так — профилактика.
А теперь основные меры.
Я уже нашел частный, хорошо охраняемый садик. Все дети под другими фамилиями. Это дети людей из судебный системы и местных «чинуш». В группе 10 человек, забор, камеры, хорошая охрана. Бассейн, батут и прочие радости.
— Детка, завтра забери все Асины документы оттуда.
— Нет, Олег.
— Да.
— Аронов, я понимаю, что это было слишком. Но давай трезво посмотрим на ситуацию.
Мы садимся за стол друг напротив друга.
— Ну, давай… Отрезви меня.
— Воспитательница напугана так, то теперь не отдаст Асю никому. Это раз. Профилактический шок ты ей устроил, не сомневаюсь. Два — реальной опасности не было. Да, Калиновский засранец и сильно переборщил. Но когда он ее забрал, он не планировал никаких экшенов, просто дождаться меня у ворот. Она сильно просилась с ним и ему захотелось ее порадовать. И то, что он не тормознул тебя — безусловно беспредел. Но это удар не по мне или Асе. По тебе. И это отдельная тема. Но Асе в этом саду ничего не грозит!
— Я нашел ей другой.
— Какой?
— Частный.
— Сколько?
Молчу.
— Сколько, Олег? Если я смогу это оплачивать, то…
— Туманова, как же ты меня… — мне хочется придушить ее.
Она не сможет это оплачивать. И возить ее туда тоже не сможет. Это частная территория в пригороде.
Но это могу делать Я! И мне спокойней ТАК.
— Сколько?
— Это больше, чем твоя зарплата.
Отрицательно качает головой.
— Женечка, я прошу тебя.
— Нет. Ася идет обратно в свой садик.
— Если ты отведешь Асю туда, я уволю ее воспитательницу по статье.
— Это шантаж?
— Это профилактика учреждения куда ходит наш ребенок.
— Её воспитательница хороший человек и у нее двое своих.
— Именно поэтому она отдала нашего постороннему мужику?
— Калиновский, как в прочем и ты, может быть очень обаятельным и убедительным, когда ему это надо, — меня сводит от этого сравнения.
Никогда не пользовался своей «обаятельностью и убедительностью», чтобы воровать чужих детей.
— Ну и вовремя показанные красные корочки сделали свое дело.
Кстати… надо добавить в обвинение пунктик об использовании служебного положения. Обязательно.
— Также в произошедшем есть и моя вина. Частично.
— Да, Женя, да! Я рад, что ты это осознаешь.
— Я не позволю ее уволить. Если ты настаиваешь на частном детском саду, то я буду искать себе еще одну работу. И работать на этот твой долбанный каприз.
— Нет. Так не будет.
— Условия двух сторон в этой спорной ситуации озвучены. Давай, переспим с этой мыслью. Утро вечера мудренее…
Спрятавшись в экране телефона Женя психует. Асе понравился садик. Мы съездили туда без мамы. Я оплатил два месяца вперед.
Неделя боев, взаимного психологического давления, шантажа, уговоров и она сдалась. Уверен, что шесть лет назад сдался бы я. Но у меня было шесть этих лет, чтобы нарастить броню и жесткость. Теперь из принципа она увольняется из университета и ищет другую работу. Мне не нравится… Университет — это было удобно, не напряжно. Ей нравилось. И это было безопасно, что самое важное. Сейчас сложно представить куда ее занесет за высокой зарплатой.
Всю обратную дорогу из детского сада, куда Ася сегодня пошла в первый раз, она не отвечает на мои реплики и периодически прозванивает знакомых.
Мне хочется выкинуть ее телефон в окно машины. Нахрена я столько работал и зарабатывал, если моей женщине нужно работать? Тем более не из удовольствия, а чтобы обеспечить ребенка.
Но больше всего меня бесит основание: «если вдруг мы расстанемся с тобой, то мы с Асей останемся одни и, возможно, я буду не в состоянии работать полноценно…». Что за бред?!В каждом слове бред. Как не крути эту фразу, какие ей не предавай оттенки — бред.
«Если вдруг»? — это подразумевает какие-то обстоятельства? Какие, б**ть могут быть обстоятельства? Объясни мне! Даже если что-то случится со мной все давным давно оформлено на тебя.
«Расстанемся с тобой»? — ты же неглупая девочка Женя. Неужели ты думаешь, что я отпущу тебя еще раз? Мы никогда не расстанемся. И даже если ты закапризничаешь и будет необходимость в дистанции, я больше никогда никого не подпущу к тебе и близко. И со своими зайчиками-белочками ты будешь играть исключительно сидя у моих ног. Если кто-то из них приблизится без меня… Сшивать будешь по кускам и заново набивать ватой! Если выживут. Я знаю, что ты «влюбчивая ворона» и больше не хочу разорванных душ между мной и тобой. Поэтому рвать их буду Я! До того, как ТЫ доберешься до их внутренностей.
«Мы с Асей останемся одни и, возможно, я буду не в состоянии работать полноценно…» — в самом деле? Это ты так завуалированно сказала о своих намерениях сбежать от меня в случае своей беременности? Может тебе трифтазин прописать для снятия бредового компонента твоей шизофрении?
— Лариса Валерьевна! Здравствуйте. Это Женя, да. Я по поводу Вашего предложения. Эксперт в молодежную политику… мхм… График и зарплата… на почту скинете? Спасибо! … Командировки? — хмурится. — В регионы?… Мне не с кем Аську оставить…
— Какие командировки, Женя? Успокойся…
Искоса стреляет в меня взглядом. Сердится…
— Я подумаю! Спасибо!
Немигающим взглядом смотрит в лобовое. Телефон углом вдавливает в губы.
