Реджи всегда отзывался о тебе с теплотой и любовью. Он очень хотел быть таким же сильным, как его старший брат. Я знаю, что тебе больно. Знаю, что горечь сдавливает твою грудь, и ты не можешь дышать. Знаю, что ты винишь себя в его смерти. — Он кивал на каждое её слово, сжимая руки в кулаки. — Но ты справишься с этим, Сириус. Когда-то ты помог мне, теперь настал мой черед.

— Поцелуй меня, — прошептал сероглазый волшебник. — Поцелуй меня, Лина.

И она поцеловала. Его язык сплелся с её, а ладони жадно шарили по телу, пробираясь под чёрную блузку. Этот поцелуй, этот выброс нужен был обоим.

Сириус потерял младшего брата, а Алина стала вдовой.

Этелберт заслонил её от проклятья Алекто Кэрроу и принял удар на себя. Четыре Пожирателя смерти пробрались в их поместье с намерением убить каждого на своём пути. Пьюси утратил доверие Волан-де-Морта и должен был пополнить ряды погибших вместе с молодой женой.

Но он спас Алину ценой своей жизни. Он умирал у неё на руках, истекая кровью. Пока девушка горько плакала, зовя на помощь. Несмотря на все обиды, он был её мужем, она успела к нему привыкнуть и привязаться.

Этелберт был с ней везде и всегда. Заботился не только о её физическом здоровье, но и о душевной составляющей. С трепетом относился к Селестину и мечтал уехать вместе с ней куда-нибудь далеко. Где их не сможет найти Волан-де-Морт и его приспешники, куда-нибудь в безопасное место.

— Ненавижу тебя, дорогуша, — прохрипел он, захлебываясь кровью на её руках. Это его последние слова, но в них совершенно не было враждебности или озлобленности.

Когда траур закончился, миссис Пьюси вновь стала Алиной Лестрейндж.

***

Поместье Лестрейнджей

Брюнетка отдала поместье мужа со всеми его богатствами и счётом в Гринготтс, его родной тётке по отцовской линии. Пожалуй, это женщина была единственной из его родственников, с кем он поддерживал хоть какие-то отношения, кроме отца, о котором не было ни слуха, ни духа.

Она отдала всё, но перед этим успела освободить десятки домовиков. И лишь старый Грэнс молил её взять его с собой, и она взяла.

— Хозяин поручил Грэнсу заботиться о миссис Пьюси. — Его большие глаза наполнились слезами, он действительно любил своего хозяина, буквально боготворил.

— Я больше не миссис Пьюси, — наполнила Алина, опустившись на колени, чтобы быть с эльфом на одном уровне. — Ты освобождён от клятвы, Грэнс. Ты свободен. — Она взяла его маленькие ручки в свои.

— Грэнс не хочет быть свободным, мисс Алина. — Замотал головой эльф, брюнетка изумлённо распахнула глаза. — Грэнс хочет быть подле своей Хозяйки и маленького Хозяина. Прошу вас, мисс Алина, не выгоняйте старого Грэнса, — он громко заревел, падая на колени.

— Как тебе будет угодно, — она сомкнула руки за его спиной. Впервые в жизни за сотни лет Грэнс познал, что такое объятия. Он зарыдал ещё пуще, потому что это было самое лучшее, что ему когда-либо удалось испытать.

— Селестин спит, — Сириус опустился на край дивана рядом с девушкой. — Устала? — Он закинул руку ей на плечи, притягивая ближе к себе.

— Совсем чуть-чуть, — Алина прикрыла глаза, засыпая на его груди. — Ты рядом, Бродяга, а большего мне и не нужно.

Он напевал себе под нос, укачивая подругу, словно ребёнка. Завтра будет сложный день, и он будет рядом, как и всегда. Ну а сейчас в гостиной потрескивали поленья, а за окном кружился снег.

Блэк перебирал её волосы, накручивая их себе на пальца и так по несколько раз. Лина всё ещё плохо спала. Кошмары реальности мучили её даже во сне. В эти моменты Сириус всегда был с ней.

***

Уайтхолл, Лондон, Англия, Министерство магии

Закинув ногу на ногу, волшебница внимательно глядела в сторону мракоборца, который неумело пытался проникнуть в её мысли.

— Вы можете задать мне вопросы, а не применять жалкие попытки окклюменции. — Фрэнк Лонгботтом выпучил глаза и стыдливо отвернулся, попятившись назад. Взрыв мужского смеха развеял напряжённую атмосферу.

— Отлично, приятель. — Поттер хлопнула друга по плечу, опираясь бёдрами на стол напротив волшебницы. — Теперь оставь нас, — карие глаза оценивающе прошлись по стройной фигуре, остановившись на лице. — Итак, Алина, — протянул волшебник, отложив стаканчик горячего кофе.

— Внимательно слушаю, — девушка прищурила глаза, склонив голову на бок.

— Известно ли вам местоположение Рабастана Лестрейнджа? — Он отзеркалил её движение.

— Нет, — беззаботно пожала плечами брюнетка, мракоборец усмехнулся. Она лгала ему в лицо, и он это знал.

Ещё в конце ноября Рабастан обратился в ворона и благополучно сбежал из Азкабана, а точнее, улетел. Он незамедлительно связался с Линой, его сестра была готова. Волшебница встретилась с братом в Лютном переулке, передав вещи и маггловские документы, которые приобрел Сириус.

— Не хочешь увидеть сына? — Шептала она ему на ухо, не выпуская из объятий.

— Боюсь, что не смогу уйти, если увижу его глаза. — Алина кивнула, у маленького Селестина действительно были глаза матери. Вот только один голубой, а второй карий, как у отца. — Я люблю тебя, звёздочка. — Он нежно коснулся её щеки губами и трансгрессировал с сестрой на перрон. — Я напишу тебе, как только смогу.

Алина кивнула, выпуская брата из объятий. Кто знает, когда они ещё смогут увидеться? Волшебник обернулся и снова крепко обнял сестру.

— Позаботься о моём мальчике, — ему удалось взять эмоции под контроль и не расклеиться на её глазах. — Оставь это у Руди, — Рабастан вложил в ладонь девушки оловянного солдатика. — Он принадлежит ему, — Алина кивнула и снова обняла темноволосого юношу, а после отпустила. — Люблю тебя.

— Я сильнее, — она стояла до тех пор, пока поезд не увёз её брата в Нью-Йорк, где он сможет залечь на дно.

— Ты лжёшь, — Джеймс покачал головой, а она наблюдала за его кудрями, которые покачивались от плавных движений.

— Докажи, — Лина поднялась со стула, намереваясь как можно скорее покинуть кареглазого брюнета, от которого голова шла кругом.

Мракоборец встал напротив девушки, их разделяло несколько дюймов. Она чувствовала его тёплое дыхание на своих губах, а кровь звенела в ушах.

— Что ты скрываешь, Алина? — Два пальца Поттера приподняли её за подбородок. — Открой мне свои секреты. — Он приблизился ближе, не сводя с неё пытливого взгляда, от которого Алина плавилась, словно желе.

— Если я это сделаю, то ты возненавидишь меня. — Тёмные брови нахмурились, а Лестрейндж так и стояла, приоткрыв рот. — Прости меня.

— За что? — Эта девушка удивляла его с каждой новой встречей.

— Я ужасная эгоистка. — Лина закусила нижнюю губы, а её ногти вонзились в ладони. Большой палец волшебника очертил контур её губ, она не