Шрифт:
Закладка:
— Что? О чем вы? — недоумевала Манами. — Истинное зрение!
Оглушающая мелодия не продлилась и нескольких секунд, учитывая нашу разницу в уровне. А потому я наслаждался этим диалогом сполна. Неплохо ты ее, Синдия! Твое приближение я увидел заранее, благодаря нашей группе. Когда твой статус вновь отобразился мне, это означало лишь то, что ты в радиусе двух-трех сотен метров. И едва услыхав твои шаги, я уже точно знал, что второй вип-гость на месте.
— А?… Что?… Синдия… Убийца героев… Раб… — бубнила себе под нос японка, пока Синди волокла ее обратно на стул.
— Куда дела трупы? — обратился я к зеленоглазке.
— Силкатус сыт и доволен, — улыбнулась мне Синдия, на пару секунд замешкав с ответом.
— Трупы⁈ — опомнилась Манами, едва услыхав это слово. — Какие…
— Не парься об этом, айдол! — похлопал я ее по плечу. — У тебя сейчас концерт! Не забыла⁈
— Айдол? — удивилась Синди. — А что это означает, хозяин?
— Позже объясню, Синдия. У нас концерт, в конце то концов! — ответил я.
— Точно! Прошу прощения! — картинно подыграла мне блонди.
— Ну что, пора играть, Манами? — протянул я ей первый инструмент. — А мы с Синдией, как вип-клиенты, насладимся им сполна!
Окинув взглядом гитару, которую я протянул ей, Манами тотчас ахнула, пустившись навзрыд. А все дело в той самой «обработке» от Синдии. На струнах гитары, как и на губной гармошке, которая будет следом, были прикреплены острейшие лезвия. Одного «брынь» достаточно для того, чтобы располосовать до крови все свои пальцы. А уж на губной гармошке то… Ну, учитывая «великолепный талант» Манами, для нее же не составит труда нам сыграть, верно?
— Играй же, Айдол! — гробовым голосом приказал я. — Если хотя бы на секунду остановишься, то минус палец. Еще одна остановка — минус второй. И так далее… — проговорил я правила игры. — Ну а когда пальцы закончатся… Кто знает, что пойдет следом… Верно, Синди?
— Угу-угу! Кто знает… — вторила мне блондинка. — Чего ждем? — обратилась она к Манами, приставив к одному из пальцев своего Сиаринца.
— ААА! — разразился крик брюнетки, стоило ей один раз провести пальцами по струнам.
— Вот! Другое дело! Не то, что на твоем убогом концерте! — отозвался я. — Ни вокала, ни умения играть, ничего! А тут и вокал стоящий! И играешь великолепно! — похвалил я нашего айдола. — Продолжай… Иначе палец чик-чик…
Держалась Манами достойно! Целых семь раз смогла проиграть мелодию на гитаре, пока не лишилась первого пальца. А вокал то какой… Вот это голос, так голос! Душераздирающие крики разразились на всю комнату, особенно после потери мизинца. Впрочем, за звукоизоляцию я не переживал. Как минимум — в зале никого сейчас нет. А как максимум — я проверял звукоизоляцию при помощи бьющихся друг о друга металлических ведер. Подвесив их друг напротив друга, я протянул веревку, удерживающую их в таком состоянии, аж до выхода. И там попросту дернул ее. Результат был вполне приемлем…
— Продолжаем концерт! — радостно взвизгнула Синдия, заняв свое место после исполнения наказания.
— Продолжаем! — крикнул и я, глядя на лицо Манами, сплошь покрытое слезами и соплями.
Брынь… Брынь… Брынь… Второй… Третий… Четвертый… И, наконец, — пятый! Ах, какой же приятный и великолепный концерт! Вот за него бы я отдал свои деньги! Вокал был настолько крут, что мне заложило уши от крика, без использования оглушающей мелодии… Ей это заклинание нафиг не сдалось, учитывая ее визг! Достаточно просто рубануть пальчик… Ну что ж… Наступило время для губной гармошки! Гитару то, без пяти пальцев на руке, тяжеловато удерживать… А вот гармошка лёгонькая…
— Вот твой следующий инструмент, айдол, — протянул я гармошку японке, облив зельем лечения ее кровоточащие руки. — На бис!
— На бис! — крикнула следом Синдия. — На бис!
— На бис! — в унисон кричали мы, требуя продолжения концерта от нашей звезды.
— Ммм!!! — промычала от боли Манами, протянув губами по лезвиям гармошки. — ААА! — завопила следом она, выплескивая поток крови со рта на пол.
Послышался легкий ветерок, который сопутствовал шестому отсеченному Синдией пальчику. Да уж… Я вовсе перестал поспевать за ее движениями после посещения Мрачных катакомб. Глазу попросту не за что зацепиться… Она словно сквозняк, проносящийся вдоль комнаты… Будет весьма непросто, если я встречусь с похожим ассасином один на один. Но об этом я подумаю позже…
А пока что — концерт, который и не думал заканчиваться. Манами, видимо осознав, что будет с ее остальными пальцами, сквозь боль и кровоточащие раны, сумела даже заиграть на гармошке… Вот уж не ожидал… Впрочем, ей это удавалось весьма недолго. И вот уже седьмой палец полетел на пол…
— ААА! ХВАТИТ! ПРОШУ! — во всю глотку вопила она, захлебываясь в своей же крови и слюнях и бросая беглый взгляд на валяющиеся пальцы у ножек ее стула. — ПОЖАЛУЙСТА!!! УМОЛЯЮ!!!
— Бам! — усмехнулся я, глядя на отлетающий восьмой пальчик. — Хватит? Знаешь… — откинулся я на стуле. — У меня были такие же просьбы и к вам, когда вы истязали мою семью… Пожалуйста? Умоляю? Знаешь… У меня были такие же просьбы и к вам, когда я смотрел на свою все еще живую сестру… Так что… Продолжаем концерт, мразь! — прорычал я, наклонившись к «звезде эстрады». — Двумя пальцами гармошку удержишь!
Дождавшись, пока Синдия обработает раны зельем, я вручил упавшую на пол гармошку Манами. Как я и сказал, двух пальцев ей прекрасно хватило, дабы опять не уронить ее. Впрочем, из-за потери крови, которую не восполнить зельем лечения, и сопутствующему этому факту состоянию, близкому к потере сознания, брюнетка не совладала с ее инструментом, вновь уронив его на пол. На тот же пол, куда полетел и девятый… А следом и десятый пальчик, вследствие остановки «концерта»…
— Ой-ей!
