когда произошел удар. Он очень беспокоился и напомнил об этом сестре два или три раза — боялся, что она забудет. И еще он просил вам передать, что в этой книге содержится анаграмма.

— В названии книги? — уточнила Розмари.

— Очевидно. Может быть, он был в бреду, сейчас уже трудно сказать. Он изо всех сил сражался с ко-мой, от этих усилий и умер. Когда он очнулся, то подумал, что проснулся на следующее утро, и вспомнил, что ему надо встретиться с вами в одиннадцать часов…

— Да, у нас была назначена встреча, — со слезами кивнула Розмари.

— А потом он понял, что с ним случилось, и сказал сестре, чтобы я передала эту книгу вам. Он повторил это несколько раз… и потом умер. — Грейс Кардифф улыбнулась, будто говорила о чем-то приятном. — Это старая английская книга о колдовстве.

Розмари с интересом оглядела сверток.

— Не понимаю, зачем ему надо было, чтобы я это прочла, — удивилась она.

— Он очень этого хотел. А в названии есть анаграмма. Милый Хатч! Он мечтал, чтобы в жизни все было так же, как в его добрых приключенческих книгах…

Они вместе вышли из зала.

— Я еду в город. Может быть, вас подбросить куда- нибудь? — предложила Грейс Кардифф.

— Нет, спасибо, — ответила Розмари. — Мне на^о домой.

Они направились к перекрестку. Многие из присутствовавших на панихиде уже ловили такси. Двое мужчин остановили машину и предложили ее Розмари. Она отказалась и хотела уступить очередь Грейс Кардифф, но та запротестовала:

— Я не могу воспользоваться этой машиной, — объяснила она. — Сперва должны ехать вы; вы ведь сейчас в привилегированном положении… Когда вы ждете ребенка?

— Двадцать восьмого июня.

Розмари поблагодарила мужчин и села в такси. Машина оказалась маленькой и сидеть в ней было неудобно.

— Желаю удачи, — сказала Грейс Кардифф и мягко закрыла дверцу.

— Спасибо, — ответила Розмари. — И за книгу спасибо. — Потом она обратилась к шоферу — В Брэмфорд, пожалуйста.

Когда такси уже тронулось, она еще раз напоследок улыбнулась Грейс Кардифф.

Глава седьмая

Розмари хотела развернуть книгу прямо в такси, но увидела, что машина увешан^ всякими просьбами соблюдать полную чистоту, разными пепельницами и зеркалами, к тому же ей не хотелось возиться с бумагой и бечевкой. Приехав домой, она сняла туфли, платье и пояс и переоделась в новый широкий полосатый халат и тапочки.

В дверь позвонили, и она пошла открывать, все еще держа в руке нераспечатанный сверток. Это была Минни с традиционным напитком и пирожным.

— Я слышала, как ты вернулась. Церемония, видно, и в самом деле была недлинная.

— Все прошло очень хорошо, — с грустью ответила Розмари, безропотно забирая у нее стакан. — Говорил его зять и еще один мужчина о том, какой он был замечательный и почему нам его будет так не хватать; вот и все. — Она отпила немного мутной зеленоватой жидкости.

— По-моему, это очень разумно, — согласилась Минни. — Ты уже получила сегодняшнюю почту? — Она указала глазами на пакет.

— Нет, мне это передали на панихиде. — Розмари решила не объяснять, кто и почему, и вообще ничего не говорить о том, что Хатч перед смертью приходил в себя.

—' Давай я пока подержу, — предложила Минни и взяла у нее сверток.

— Спасибо, — ответила Розмари и освободившейся рукой приняла пирожное.

Она выпила и съела все принесенное.

— Это книга? — спросила Минни, с интересом рассматривая сверток.

— Угу. Она хотела сперва отправить ее по почте, но потом сообразила, что мы сегодня встретимся.

Минни прочитала на обертке обратный адрес.

— О, да я знаю этот дом! Там раньше жили Гилморы — перед тем как переехать.

— Правда?

— Я там часто бывала… Грейс… Мне очень нравится это имя. Это твоя подруга?

— Да. — Розмари было все равно и не хотелось вдаваться в подробности.

Она забрала книгу у Минни и, вернув ей стакан, улыбнулась.

— Спасибо. — Она замолчала, ожидая, что Минни наконец-то уйдет.

— Послушай-ка, Роман собирается в химчистку. Может быть, надо что-нибудь отнести туда или забрать?

— Нет, спасибо. Вы к нам потом заглянете?

— Конечно. А ты пока отдохни.

— Да. Я как раз собиралась прилечь. До свидания. Розмари закрыла дверь, пошла в кухню, там перерезала ножом бечевку и сняла оберточную бумагу. Книга оказалась сочинением Дж. Р. Ханслета и называлась «Все о колдунах». Она была старая и черная, золотое тиснение местами облетело с переплета. На форзаце стояла подпись Хатча, а под ней значилось: «Торкуэй, 1934». Ниже была приклеена маленькая бумажка с надписью «Книжный магазин Дж. Вагхорна и сына».

Розмари понесла книгу в гостиную, на ходу перелистывая ее. Здесь она увидела фотографии почтенных людей викторианской эпохи, а кое-где в тексте — сделанные Хатчем пометки на полях и подчеркнутые фразы: так он работал со всеми книгами; Розмари помнила это еще по тем временам, когда они жили по соседству, и библиотека Хатча была для нее чуть ли не единственным источником духовной пищи. Она успела прочитать одну из подчеркнутых фраз: «…грибок, который называется «дьявольский перец».

Устроившись на подоконнике, Розмари изучила оглав- ние. Взгляд ее привлекло имя «Адриан Маркато» — таково было название четвертой главы. В книге рассказывалось и про других людей; и все они, если верить заглавию, были колдунами: Гиль де Ре, Джейн Венгам, Алистер Кроули, Томас Вейр. Две последние главы назывались «Искусство колдовства» и «Колдовство и сатанизм».

Розмари проглядела четвертую главу, которая занимала двадцать с небольшим страниц, и из нее узнала, что Маркато родился в Глазго в 1846 году, потом переехал в Нью-Йорк (подчеркнуто), а умер на острове Корфу в 1922 году. Здесь же упоминалось и о шумихе, вызванной в 1896 году его заявлением, будто он вытащил из ада самого дьявола. В результате на Маркато напала разъяренная толпа на улице возле Брэмфорда (а не в самом доме, как говорил Хатч). Подобные происшествия имели также место в Стокгольме в 1898 и в Париже в 1899 году. Маркато был высоким чернобородым мужчиной с выразительными глазами, который на фотографии почему-то показался Розмари знакомым. Рядом помещался еще один снимок, поменьше, на котором он был запечатлен в парижском кафе со своей женой Гессией и сыном Стивеном (подчеркнуто).

Может быть, именно из-за этой главы Хатч так хотел передать ей книгу — чтобы она прочитала подробный рассказ об Адриане Маркато? Но зачем?.. Ведь он давно уже рассказал о всех своих опасениях, и потом выяснилось, что они совершенно напрасны. Розмари пролистала книгу еще раз и начала читать подчеркнутые Хатчем места: «Остается непреложным тот факт, что даже если м ы не верим