и старый нарк ничего не мог с этим поделать. Бочкообразный двадцатипятилетний мутный тип, не признающий своих проблем с химическими веществами, прибыл отсидеться в деревне до плановой замены источника питания в его кардиостимуляторе. Жижа, без тени сомнения начавший откликаться на такую спорную погремуху, присвоенную «в лёт»363 раскусившим его сущность матёрым Беком, постоянно пытался преподнести себя тем, кем ни в коей мере не являлся. Так он всё время рисовался перед Бегемотиком, Боксёрчиком и прочей молодёжью исполняя роль спортсмена и силача. А когда им довелось вместе кантовать с места на место очень тяжёлые четырёхметровые железобетонные плиты видя всю никчёмность желеобразного богатыря ещё и попытавшегося взвалить на себя руководящие функции терпение старого нарка лопнуло, и он, держа в руках лом на всю ограду выдал:

– Ты сдрисни на хуй отсюда мешок с говном беспонтовый! Вон Квага действительно здоровый и вклад от него нормальный! И даже Гипопо старается! А ты же пузырь на батарейках только ходишь вокруг понты колотишь да под ногами мешаешься! Только попробуй огрызнись мне ещё хоть раз, и я этот лом бля буду погну на хрен об тебя!

Опешивший от неожиданности Жижа пытался засмеять обиду понимая, что вся группа видит его позор, но не решился даже толком ничего ответить своему обидчику. Квага довольно ухмылялся в кулак, ему за минувший год не впервой было видеть приступы Докторского гнева и тем более он полностью разделял его мнение о показушном физкультурнике. А зачарованный Бегемотик стоял и с открытым ртом восхищался мысленно прикидывая, что с таким старшим братом его здесь точно никто не обидит.

Вечно голодный Квага занёс в тот вечер в дом ведро спелых вкусных сладких ранеток с яблони во внешнем огороде, и оно опустошённое пацанами до половины стояло на полу под стулом рядом с Доком. Неповторимый вкусный аромат свежесорванных Сибирских яблок очень нравился главному герою и напоминал ему спокойно лежащему на своём шконаре о его собственном доме с садом и огородом. Поздно вечером уже далеко после отбоя непонятно с чего поверивший в себя Жижа попытался вернуть статус-кво и начал было снова цеплять крепко уставшего после плит Доктора намекая на то, что сейчас то он без лома. Старый нарк не стал «катать вату»364 и пообещал засунуть неугомонному олимпийскому мишке все оставшиеся в ведре ранетки в задницу «разодрав к ебеням калокусатель» если тот немедленно не заткнется. В этот раз хихикнул уже не один Квага, а Жижа больше никогда не провоцировал не в меру агрессивного «понтовитого бабая» …

Довольно любопытным персонажем был недавно прибывший в деревню маленький тщедушный Грач с крупным Кавказским клювом и соответствующим ему гигантским самомнением. Он был доставлен в «Сияние» прийти в себя и очухаться прямо с поста директора и соучредителя подобного же реабилитационного центра. Там этот прогрессивный деятель AN вещал своим подопечным за выздоровление предварительно обколовшись хмурятиной. Новатора в деле борьбы с химической зависимостью хорошо знали Бек и Гудок и по жизни, и по ребам. По началу Грач очень сильно «стегал на кумарах»365 и потому содержали его некоторое время в трюме Второго дома, где он «вынес весь мозг» проштрафившемуся и потому куковавшему там Юлику. После Грача перевели на Первый, и он принялся шатать режим и сворачивать кровь Большому. Видя, что терпение Гладковыбритого Духовного Лидера на пределе, что сулило неприятности всему дому Доктор с Боцманом в присутствии всей группы доходчиво как, умели, но без грубости объяснили новичку Первого дома как было бы лучше для всех. Человек на удивление оказался вполне вменяемый и на редкость рассудительный так что эксцессов удалось избежать.

После того как непонятый и непризнанный деятель AN гоняющий вечно в олимпийке с американской символикой немного пришёл в себя то поделился своей историей в собственной версии. Сдал бизнес-неудачника в «Сияние» его же соучредитель и по совместительству родной брат точно такой же торчок. Со слов Грача старший брат совершил этот ужасный поступок из-за собственной алчности и желания прибрать к рукам процветающий бизнес. Когда Грач впервые услышал о сроке нахождения в центре Боцмана то глаза его замерли, неподвижно заняв симметричное максимально возможное положение относительно шикарного клюва, а единственным что сорвалось с его губ было:

– Да ну на хуй!

– Да хоть на нос! – ловко парировал Боцман и продолжил нагонять на того жути рассказывая страсти о «Сиянии» и наслаждаясь произведённым на собеседника эффектом.

Грач исключительно для повышения собственной самооценки и реализуя таким «кривым» образом потребность в любви и уважении любил, грешным делом, в широком кругу рассказать о своём жизненном опыте, о лагерях, о суровых ребах, о невозможных, но совершённых им из них побегах и о том, что все эти испытания на жизненном пути его не сломили, а только сделали сильнее. В разговорах с кем-либо он всегда внимательно отслеживал любые поползновения в его сторону, подвохи и сарказмы. Но успевший ещё до своего отъезда пересечься с ним Зёмик неизменно на скучных мероприятиях выводил из себя эту важную птицу прикладывая правую руку, сжатую в кулак и согнутую в локте в форме носа ко лбу и демонстративно поворачиваясь к нему в профиль. Таких кто не смеялся, видя эту пантомиму кроме Грача больше не было. А тот неизменно жестами обещал Зёмику «кирдык» и тут же безнадёжно махал рукой давая понять, мол какой с дурака спрос…

Однажды волонтёры завели ещё одного новичка после отбоя в общий зал и показали ему шконарь на первом ярусе у двери, на котором обычно размещали вновь прибывших абстинентов. Пока дверь была открыта, свет из коридора позволил Доктору оценить только габариты и фигуру нового соседа по бараку. Это был довольно крупный, судя по голосу, молодой самец с несколько грушевидными формами тела. Причем размах его плеч нельзя было назвать узким, просто средняя часть туловища была достаточно масштабной.

«Ещё один пивной бочонок!» – пренебрежительно подумал Доктор, ассоциируя его с Жижей и отвернулся к окну, полностью потеряв всякий интерес к новобранцу. Он был на сто процентов убежден, что алкаши – это довольно примитивный и скучный народ и общение с ними перед сном, не шло ни в какое сравнение со старой доброй тягулей, которую ветеран наркодвижения собирался уж было разогнать до появления нового персонажа.

Но внезапно после того, как ушли «впереди гребущие» и захлопнулась дверь в коридор, безропотно мычавший до этого момента новичок вдруг заблажил:

– Пидорасы! Мусора! Трое на одного! Чуть не задушили! Да если бы… То я бы… – и так по кругу