без надобности не ходят. А надобность возникает редко. Я-то, конечно, тут за старшего-управляющего, но лесной народ и сам собой по моей управе очень хорошо без меня справляется. Так что ни чая этого твоего заморского, ни чего подобного, да, прости, нет.

Да не скучай ты, чего скучаешь. Я что, говорю скучное? Вот! Вот так бы сразу. Смешной я тебе, да?

Вот это дело! Люблю таких. Улыбайся шире и чаще — и всё у всех хорошо будет. И цена сразу в разы поднимется. Твоя улыбка и твоё «нет» — за такое тебе в ноги все падать будут. Только не забывай этого. Этим пользуйся.

На меня? Нет, даже и не пытайся. На меня ваши шалости не работали и работать не будут.

А что с глазами? Тебя, чего, побил кто-то? А кто такой, кто посмел-то? Имя, возраст, место жительства. Да смелее, смелей выкладывай. Кто ж такую красоту так раскрашивает?

Сама? Серьёзно? Ну ты даёшь, вот те на! Кто ж в такую красоту так раскрашивается?

Ну, сиди, сиди смирно. Сейчас, погоди. Всё будет. Ты слушай лучше. Ты только верь. Как поверить? Ну… Ну, ты просто поверь. Вот тебе часто со мной приходилось говорить раньше? А теперь придётся. Много и очень долго. Так что и верить мне тебе впредь придётся. Не веришь? Ну да, ну да.

Смешная.

А где этот Шварцвальд? Ну, как где, в Германии, ясное дело. В Австрии, кажется. Австрия не Германия, но всё-таки её часть. Так что и Шварцвальд тоже вполне в Германии. Да, я там правда бывал. И там очень красиво. И песни про него славные. И сказки классные. Ты читала сказки про Шварцвальд? Ну, времени у нас хватит, так что перед сном тебе почитаю. О нём Гауф писал. Ты, что, и про Гауфа не знаешь? У тебя что, совсем детства не было? Во, даёшь! То-то я думаю, чего тебя именно ко мне направили, а у ребёнка, тут, видите ли, проклятые детство украли! Вот это да! Это беда-беда, такую кражу ну никак не прощаем. Так, кто, говоришь, украл?..

А… Эти украли… Они у многих крадут. Не ты первая, не ты последняя. Но ты правильно сделала, что сразу ко мне пришла. Никто другой тебе не поможет так, как помогу я. Надёжно помогу, запомнишь, не пожалеешь.

Так… Вот, я об этом. Ты сиди-сиди, да. Чего, устала, спать хочешь? Да погоди спать, щас, всё будет. Дай-ка, бочёнок достану…

***

Ты чего, мёд совсем не любишь? А-ну, ка, ну! Подставь личико! Во-о-от, вот-вот так подставь, всем бы так подставлять личико, тогда б у всех красивые-красивые личики были. Вот прямо, как сейчас у тебя. Вот тут, под щёчками, подбородок, во-о-от, ну! Ну, не сладко ли, не красиво ли?

Что?.. Не хочешь зеркало? А зря, очень и очень зря! Вот сейчас бы тебе в самое-самое зеркало. Не смотреть в него — а залезть! Вот в самое-самое, как Алисочка. Кто такая Алисочка? Ай… Прости, забыл. И её у тебя украли. Ни Алисы тебе, ни Шварцвальда… Всё на себе, всё на своём опыте в итоге пробуешь. Ну что за дела, ну что за дела-то! Но ты не вертись, не увиливай. Дай ещё лоб помажу. А то без лба помазанного ну никакого дела не будет. Никак нельзя, чтоб ходила ты, а лоб в меду не измазанный. Ну, кто ж на тебя, без лба, щёк и губ в меду-то посмотрит?

А кто смотреть должен?

Ну, даёшь! Кто-кто! Вот, я, например, посмотрю. И много ещё кто посмотрит. И ты посмотришь. На себя, на себя посмотришь. И себе же, вот твой же зуб даю — обязательно, вся-вся понравишься.

Что, вся липкая? Ай, не важно. Ещё привыкнешь. Это — ещё не липкая. Это так, это марафет лёгкий. Я бы сказал, макияжик. Да не прячься ты, ну. Ну, чего я тебя пугаю? Я что, такой страшный?

Ну вот, и я думаю, что не страшный. И что мы с тобой очень даже подружимся.

А чай… Ну… Да не грусти ты сильно. Добуду тебе твой чай. И принцессу твою добуду. Да, у нас нет АТБ. Но по своим каналам — всё будет. Всё обязательно будет. И, конечно же, для тебя.

Кассеты Лялечки

Ведьма. Мультфильм

Серое небо затянуто густыми тучами.

Но не колышется трава у дороги, не шелестит на деревьях листва. Только пыль на тропинке то и дело невысоко поднимается от неспешных, ровных шагов.

В той же пыли отпечатываются крохотные следы лап. С кружочками-подушечками, и точками, от когтей.

Следы уверенные, хорошо различимые. Равно как и длинные, ползущие сразу за ними тени. Тени широкие и размашистые, в которых чётко вырисовываются и округлые контуры тел — и горизонтальные овалы голов. Конечно же, с нет-нет, а поджимающимися маленькими треугольниками, час от часу теряющимися в общих тёмных рисунках.

Даже под ветвистой аркой, эти тени не теряют своих очертаний, явственно проступают под штрихами от листьев.

Также видно: два образа, хоть и время от времени сливаются в один-общий. Шатающийся, качающий, эта чёрная раздвоенная фигура спокойно тянется по земле.

Пусть всё небо затянуто кудрявыми облаками, оные вовсе не мешают светить яркому полуденному солнцу. Просто светит оно чуть выше и дальше, уже перейдя зенит — и лучи стелются вниз, под наклоном к востоку. И всё на тот же свет солнца тянутся вверх дном обе тени. И существа, от которых они отброшены.

Два кота: один маленький, а второй — невысокий. Невысокая, если точнее. Белая кошка, если уж рассмотреть в деталях. Вот именно она останавливается под сенью очередного дерева, выпрямляет спину, смахивает тыльной стороной передней лапы пот со лба. Растирает собранной испариной нос. Грузно падает на услужливо выступающий из почвы корень, как на скамейку.

Её спутник опускается рядом просто на обочине пыльной тропинки.

Кадр такой, что можно рассмотреть их одежды.

Невысокая кошка одета в тёмную футболку, свободную юбку. А маленький кот — просто в белом.

Вот конкретно сейчас именно он смотрит на тянущуюся вдаль тропинку, водит когтём по пыли. Вырисовывает там черты рыбки.

Рыбка получается аккуратная и фигурная. Треугольная голова, овальное тело. К телу крепятся плавники: один сверху и пара — снизу. Обязательный перьевой хвост.

Его спутница разводит передними лапами перед собой — и меж