с тобой об этом.

— Я ничего не сказал!

— Нет, но это явно прочно засело в твоей психике. — Он достал кусок пергамента и протянул его через стол Гарри. — Пиши.

— Что писать?

— А ты не помнишь?

Наконец Гарри сообразил, чего хочет Снейп, и, поморщившись, начал писать.

1. Я не урод.

Написав одну строчку, он посмотрел на профессора, ища одобрения, и продолжил.

«Дурацкие строчки. Дурацкий Снейп».

— Итак, расскажи мне о законном применении легилименции.

— Вырубить кого-нибудь? — Гарри слегка улыбнулся.

— Конечно, есть более простые способы сделать это, — Снейп задумчиво наклонил голову, — но да, в некоторых обстоятельствах это было бы уместно. Что ещё?

— Я не понимаю, почему показывать свои мысли кому-то — это неправильно. Я имею в виду — если я не причиняю никому вреда.

— Есть разные виды вреда. Представь, если бы ты показал то воспоминание, которое продемонстрировал мне, ну, кому-нибудь вроде твоего друга Теодора, например, или маленькому ребёнку.

— Ладно, — Гарри закусил губу. — Но в других ситуациях всё было бы в порядке, да?

— Я бы не сказал, что всегда, но на данный момент я не могу придумать никаких конкретных возражений. Что ещё?

— Э… Вы сказали, что я могу читать чужие мысли?

— Да, — осторожно подтвердил Снейп.

— Для меня это звучит как серьёзное нарушение личного пространства.

— Вот именно. Но есть ситуации, когда это нужно. Попробуй.

— Если… если кто-то нападёт первым?

— Это будет зависеть от нападения.

— Почему? Если кто-то напал…

— Да, но не каждая атака позволяет использовать всю свою силу в ответ.

— В этом нет никакого смысла, — Гарри нахмурился.

— Разумеется, есть.

Гарри в замешательстве посмотрел Снейпу в глаза. Они были удивительно добрыми.

— Что, если маленький ребёнок ударит или укусит тебя, Гарри? Будет нормально ударить в ответ в полную силу, как ты мог бы поступить с мистером Малфоем?

Гарри покачал головой, начиная понимать, а Снейп продолжал:

— А если бы ты ударил меня, Гарри? Имею ли я право нанести ответный удар?

Гарри понятия не имел, что сказать, и Снейп нахмурился.

— Просто ответь, Гарри. С твоей стороны было бы неправильно бить ребёнка. Будет ли неправильно, если я ударю тебя?

— Да, — слегка кивнул Гарри, настороженно наблюдая за Снейпом. Он думал, что Снейп свяжет всё с Верноном, но профессор оставил это без внимания. Впрочем, значения это не имело: разум Гарри взял верх там, где отступила логика Снейпа.

«Ничто не заставит их относиться к тебе нормально».

Он отбросил эту мысль, сосредоточившись на том, что говорил Снейп.

— Хорошо. Очень важно, чтобы ты задавал себе подобные вопросы, Гарри, потому что совсем скоро ты станешь более сильным, чем твои сверстники. Ты не должен пользоваться этим в своих интересах, даже на тех, кто против тебя. Ты понимаешь?

Гарри внимательно посмотрел на профессора.

«Я буду сильнее их? Правда?»

— Вы имеете в виду Малфоя?

— Среди прочих, да. Ты практикуешь беспалочковую магию. Вполне вероятно, что скоро она превысит твою физическую силу. Малфой тебе противен. Он оскорбляет тебя и твоих друзей, и ты делаешь то же самое. Ты его ненавидишь?

— Может быть.

— Он заслуживает смерти?

— Нет, — Гарри нахмурился, но ответил без колебаний.

— Тогда не используй против него беспалочковую магию. Он не знает, как на это отвечать. Сейчас это просто сделало бы борьбу несправедливой. Когда-нибудь в будущем это может убить его.

Гарри задумался, а потом ему в голову внезапно пришла мысль.

«Лицемер».

— А как насчёт Флинта?

Северус напрягся, затем с усилием расслабился.

«Он имеет полное право спрашивать об этом».

— Туше. Это было определённо аморально. Единственный ответ, который у меня есть — я надеюсь, что ты вырастешь и станешь лучшим человеком, чем я.

Внезапно Гарри почувствовал, что надо разрядить обстановку.

— О, хорошо. Я подумал, что вы бы уже дали мне знать, если бы хотели, чтобы я стал Пожирателем Смерти, но я в этом не уверен и хочу сохранить свои руки для нескольких привлекательных татуировок. К тому же я наверняка не понравлюсь Большой Шишке.

Северус не знал, радоваться ему или тревожиться.

«Я совсем забыл, что он знает обо мне».

— Возможно, я всё ещё жду подходящего момента, чтобы представить вас двоих, — усмехнулся он.

— Простите, не мой тип… И в любом случае я абсолютно уверен, что я натурал.

— О, неужели?

— Ага. Никаких парней для меня. Особенно в-основном-дохлых-гадких-типов.

— Я буду иметь это в виду, — криво усмехнулся Снейп.

— Не волнуйтесь об этом. Я почти уверен, что в любом случае не хочу, чтобы вы меня сосватали, если это была ваша первоначальная идея.

— Наверное, очень умно с твоей стороны, — Снейп фыркнул с редким для него весельем. — И тебе снова удалось увести меня от темы. При каких обстоятельствах было бы этично использовать легилименцию, чтобы читать чьи-то мысли?

— Если кто-то пытается убить меня.

— Определённо. А ещё?

— Если я сначала спрошу?

— Тебе придётся говорить очень конкретно, но да.

— А зачем кому-то давать мне разрешение?

— Одно из распространённых применений — это общение.

— Хм…

— Например, если не хочешь что-то описывать, вместо этого можешь показать мне. Будь ты легилиментом, то мог бы сам инициировать это, а если нет — попросить кого-нибудь легилиментировать тебя. Если бы ты владел окклюменцией — мог бы контролировать то, что твой партнёр видит. В противном случае тебе придётся довериться ему, что он посмотрит только то, что ты хочешь показать. Легилименцию также используют, чтобы молча разговаривать друг с другом, но тут такие же ограничения, как и в остальных случаях.

— Значит, надо быть легилиментом, чтобы показывать свои воспоминания?

— Да. Я ведь говорил, не так ли?

— Ну да, я просто не понял… Вы тоже легилимент?

— Да.

— Вы читали мои мысли?!

— Нет. То, что я могу, не значит, что я сделал бы. Я же говорил тебе, что это неэтично, верно?

Гарри скептически посмотрел на Снейпа, и тот вздохнул, прежде чем, по-видимому, понял, в чём дело.

— Ещё одно применение легилименции — это узнать правду…

— Прекрасно. Значит, вы ещё и можете определить, вру ли я.

— Да, если бы я использовал легилименцию на тебе. Но, как я