я вернусь.

— Только через мой труп.

— Тогда я убью вас, — Гарри стиснул зубы. — Если я хочу домой ― я поеду домой.

— С чего тебе вообще этого хотеть?

— А куда мне ещё идти?

«Они — моя семья. Я живу с ними уже десять лет. Ты хочешь, чтобы я просто взял и ушёл?»

— Я что-нибудь придумаю.

«Может быть, Уизли? Минерва?»

«О, так ты хочешь, чтобы я просто взял и ушёл жить на улицу. Фантастика».

― Нет, не придумаете, потому что я никуда больше не пойду. Я не очень им нравлюсь, но это всё, что у меня есть. Я не собираюсь их бросать.

— Ты не вернёшься в дом, который так опасен для тебя!

― Попробуйте остановить меня. Если получится.

Гарри выскочил, захлопнув за собой дверь, а Северус стоял и смотрел ему вслед.

«Мерлин, он не блефует».

Снейп знал, что если Гарри действительно попытается уйти, у него всё получится. Просто невозможно следить за ним достаточно внимательно, а удерживать его силой Северус не собирался.

«Я не могу заставить его, — с ужасом осознал Снейп. — Если он захочет вернуться туда, он вернётся, и я ничего не могу с этим поделать».

Головная боль ожидаемо выбрала именно этот момент, чтобы вцепиться в него, и Северус, избавившись от других мыслей, направился в свой кабинет.

«Я мог бы просто прикончить этих ублюдков. Тогда они не причинили бы ему вреда».

И при этом он потеряет все шансы, что Гарри когда-нибудь станет доверять ему.

Прежде чем позволить себе принять болеутоляющее зелье и вздремнуть, Северус вытащил клочок пергамента и написал короткую записку Дамблдору:

Я дал слово Гарри, что не причиню вреда его… родственникам, но в последнее время мне трудно сдерживать это обещание. Если вы хотите, чтобы Дурсли пережили эту неделю, предлагаю вам переселить их. СС.

Глава 22. Проделки на Хэллоуин

— Гарри.

— Что? — Гарри оторвал взгляд от страницы — он занимался в гостиной Слизерина с Блейзом — и окинул декана враждебным взглядом.

Что случилось на этот раз? Меньше всего ему хотелось сейчас разговаривать со Снейпом. Со вчерашнего разговора прошло совсем немного времени.

— Что, сэр.

— Это что-то новенькое.

— Прошу прощения?

— Меня называли по-разному, но никогда — сэром, — сказал Гарри. Почему-то придирки к профессору помогали успокоиться нервной дрожи внутри.

— Гарри.

В единственном слове прозвучало предупреждение, и Гарри решил сдаться, пока это не зашло слишком далеко. Вчерашних стычек и стресса было достаточно.

— Да, сэр? — невинно отозвался он, как будто и не грубил с самого начала. Глаза Снейпа сузились, но он, очевидно, решил проигнорировать выходку Гарри.

— Мне нужно с тобой поговорить.

Нервозность вернулась.

— О чём, сэр? — спросил Гарри с оттенком вызова.

«Потому что, если всё будет так же, как вчера, ты можешь оставить эту идею».

— Ничего, связанного с твоей домашней жизнью, и у тебя нет неприятностей, — Снейп быстро взглянул на Блейза, свернувшегося калачиком на противоположном конце дивана.

— А если я скажу «нет»?

— Это не приказ.

— Понятно.

— Пойдём, пожалуйста. Это займёт всего минут пятнадцать.

Гарри отложил учебники и последовал за профессором в кабинет.

***

— И что? — спросил Гарри, когда Снейп сел за стол.

— Мне нужно поговорить с тобой о воспоминании, которое ты предоставил мне вчера.

Гарри сразу насторожился.

— Вы же сказали, речь пойдёт не об этом, — процедил он сквозь зубы.

— Да, во всяком случае, не о том, что ты имеешь в виду. Я хочу поговорить с тобой о магии, которую ты использовал.

Гарри расслабился.

«Тогда это просто урок».

— А что с ней?

— Это называется легилименцией и чрезвычайно опасно. Я вынужден попросить тебя использовать её с осторожностью, а лучше не использовать вообще.

— Я даже не знаю, что я сделал.

— Ты атаковал мой разум своим, по сути, вторгаясь своими мыслями в мой мозг.

— И это опасно?

— То, как ты это сделал — очень.

— Я причинил вам боль? — Гарри почувствовал странное, неприятное ощущение в животе.

— Тебе не всё равно? — Снейп мрачно усмехнулся.

Гарри вздёрнул подбородок:

— Нет.

Поскольку Северус немного помедлил, Гарри переспросил:

— Так… я вас травмировал?

— От твоих действий у меня разболелась голова, вот и всё. Мой разум под защитой. Опасность в том, что защита есть не у всех. С такого рода магией не следует связываться без подготовки. Человеческий разум — хрупкая вещь.

— Значит, если бы вы не защитили себя…

— Скорее всего, ты не причинил бы никакого серьёзного вреда, но наверняка вырубил бы меня.

— Ох.

«Простите», — мысленно добавил он.

— Именно. Итак, как бы ты пользовался этим теперь, когда всё знаешь?

— Я думал, вы не хотите, чтобы я вообще пользовался этим.

— Нет, если этого можно избежать, то нет. В большинстве случаев применять легилименцию неэтично.

— Значит, дело не только в том, чтобы показать людям свои мысли?

— Вовсе нет, — сказал Снейп, переходя на лекторский тон. — На самом деле большинство пользуется этим, чтобы читать мысли других. По сути, легилименция позволяет волшебнику установить связь между своим разумом и разумом другого человека — связь, которую контролирует легилимент. Затем эта связь может быть использована либо для доступа к чужим мыслям, либо для внедрения своих мыслей в чужое сознание. С другой стороны, окклюмент может защитить разум от такой атаки. Окклюменция встречается гораздо чаще, чем легилименция. Если подумаешь немного, то поймёшь почему.

— Вы сказали, что лей… леги…

— Легилименция, — подсказал Снейп.

— Ну да, леги… ну эта штука — вы сказали, что это незаконно, да?

— Не всегда, но — да.

— Так вот оно что, значит. «Хорошие» волшебники предпочитают использовать окклю… эту штуку, а не… другую, в то время как «плохие» волшебники знают обе, поэтому защитная версия более популярна.

— Да, я надеялся, что ты до этого сам додумаешься. Легилименция, даже более законное её использование, рассматривается большей частью волшебного мира с подозрением из-за её связи с Тёмным Лордом и его последователями. Кроме того, все волшебники способны к окклюменции, и лишь немногие — к легилименции.

— О, здорово, значит, я ещё больший уро… странный, чем раньше.

— Я как раз собирался поговорить