Рать их напоминала воинства минувших дней, что грозной поступью шествовали по миру, обращая в бегство всякого, дерзнувшего встать на их пути. Конечно, эльфы измельчали с той поры. Мало было юных и сильных. Большая часть собранного воска состояла либо из стариков, либо из подростков. Но каждый из них был эльфом, с детства обученным без промаха разить цель из лука и рубить противника саблей.

Эурэлия придержала Грома. Она неподвижно застыла на спине огромного зверя, неотрывно глядя на деревню. Эльфы ждали, гадая, о чем думает их предводительница. Кто-то даже решил, что Эурэлия колеблется, что она сомневается в правильности избранного пути. Вот сейчас как скажет - поворачиваем. И что тогда делать? Неужели они просто разойдутся по домам, чтобы смиренно дожидаться злых людей с плетками наизготовку?

Но те, кто думал так, ошибались. У Эурэлии и в мыслях не было отступать. Об отступлении теперь и речи быть не могло. Больше никакого смирения. Никакого мирного сосуществования. Отныне только война.

Принцесса вскинула руку и властным жестом указала на деревню. Феромон только и ждал ее приказа. Он первым зашагал к селению, и многие эльфы последовали за ним. Вскоре все войско стронулось с места.

Сотни эльфов двигались так бесшумно, что не потревожили сна сторожевых собак. Разделившись на отряды, они быстро взяли деревню в кольцо окружения.

- Пусть никто не спасется! - произнес Феромон, обнажив саблю.

Эльфы двинулись внутрь селения, наступая со всех сторон. Собаки, наконец, почуяли их, но куда было животным сравниться скоростью реакции с эльфом? Не успевала та или иная псина вскочить и подать голос, как метко пущенная стрела обрывала ее жизнь. Эльфы любили всякую живую тварь, но домашнюю скотину они в свой любовный список не включали. Собаки, коровы, козы, свиньи - все это рабы людские, давно забывшие волю. Все, что можно сделать для них благого, это избавить от мучений. Чем эльфы и занимались, метко выбивая готовых залаять собак.

Животные в сараях почуяли неладное. Коровы разразились мычанием, свиньи орали, как оглашенные. Встревоженные люди начали просыпаться. Они решили, что в деревню пробрался хищный зверь. Похватав рогатины, вилы и косы крестьяне в одном исподнем стали выбегать из изб с факелами в руках. Но вместо мечущегося во тьме волка или проказницы-лисицы, явившейся поразузнать на тему куриного благополучия, люди с оторопью увидели множество каких-то незнакомцев, со всех сторон вступивших в их село. Затем они узнали этих чужаков. Эльфы! Да все в броне! Да с оружием! Что бы это значило?

Недолго селянам пришлось пребывать в неведении. Эльфы и не думали скрывать причин своего ночного визита. Засвистели стрелы, поднялся крик. Вся деревня наполнилась суетой. Многие из крестьян бросились обратно в избы и стали запираться там. Некоторые, переполнившись отвагой, попытались оказать сопротивление. Один, с вилами наперевес, бросился на Феромона. Эльф криво усмехнулся, с отвращением наблюдая за неуклюжим, едва держащимся на ногах, существом. Он небрежным движением отбил вилы в сторону, а затем, вскинув над головой саблю, грозно прокричал:

- Зад за зад!

Клинок скользнул вниз с быстротой молнии. Сабля прошла сквозь плоть, разрубив надвое голову крестьянина. Тело рухнуло к ногам Феромона, его конечности слабо дергались в предсмертных конвульсиях. Эльф переступил через него и зашагал дальше.

Запершиеся в домах крестьяне вопили, рыдали и молили о пощаде. Какой-то мужик, выронив косу, бросился к Эурэлии, как раз въехавшей в деревню на Громе. Он пал перед ней на колени и закричал:

- За что?

Принцесса не удостоила его ответом. Грязный человек, похоже, просто издевался над ней. Он имел наглость спрашивать - за что? Он, узурпатор, живущий на эльфийских землях, оскверняющий их своим присутствием, хотел знать, за что. Эурэлия выхватила саблю, наклонилась, и одним ударом срубила голову наглеца.

Долгожданное возмездие опьянило эльфов. Одни топтали огороды, другие резали домашнюю скотину, третьи ломали все, что могли сломать. Запершиеся в избах крестьяне не желали отпирать по-хорошему. Феромон приказал мастерить тараны и брать дома штурмом, но подъехавшая Эурэлия остановила его.

- Если этим червякам так хочется оставаться в своих убогих жилищах, пусть остаются, - сказала она. - Пусть в них и умрут. Подожгите избы!

Тут же на соломенные крыши построек полетели факелы. Чтобы крестьяне не смогли покинуть своих охваченных огнем жилищ, эльфы предусмотрительно подперли снаружи двери и ставни.

Вскоре ночь озарилась светом пожаров. Алые языки пламени жадно рвались к небу. Густой черный дым застилал звезды. Из охваченных огнем изб неслись ужасные крики сгорающих заживо людей. Эльфы хохотали, слыша эти вопли, и хором скандировали:

- Зад за зад!

Воистину, это было долгожданное отмщение. После стольких лет унижений и пассивности эльфы наконец-то начали возвращать накопившиеся долги.

Ставни одной из горящих изб распахнулись от удара изнутри. В окне, среди густого дыма, появилось бородатое лицо мужика.

- Пощадите хотя бы детей! - взмолился он, пытаясь просунуть в окно мальчишку лет пяти. Тот кашлял и хрипел, задыхаясь от дыма.

Тут многих эльфов взяли сомнения. Как бы сильно ни ненавидели они людей, но заживо сжигать малых детей казалось им перебором. Но все сомнения разрешил Феромон. Уж его-то было не провести и не разжалобить. Уж он-то знал, что из человеческих детей вырастут монстры, они наплодят новых монстров, и этому не будет конца, пока люди не поглотят и не пожрут весь мир. Так что пока другие колебались, Феромон вскинул лук и спустил тетиву. Стрела навылет пронзила тело ребенка и вошла в голову его отца. Оба они скрылись внутри, а спустя мгновение оттуда вырвались языки пламени и повалил густой дым.

- Зад за зад! - воскликнул Феромон, потрясая луком.

- Зад за зад! - вторили ему другие эльфы.

- Не будет пощады ни малым, ни старым, никому из племени людского! - прокричала Эурэлия. - Очистим наши земли от двуногой заразы!

Вскоре огонь охватил всю деревню. Пылали сараи, скирды сена, избы. Пылало все, что строилось и создавалось на протяжении поколений. Когда огонь пожрал дела рук людских, и начал расползаться в стороны от селения, Эурэлия вскинула руку и громко выкрикнула заклинание на древнем языке. В тот же миг языки огня начали стыдливо жаться к земле и угасать. Вскоре последний уголек погас, и только дым продолжал подниматься над огромным пепелищем.

А эльфийское войско уже шло дальше. К следующей деревне. Немало их стояло вдоль границы леса. Долгие годы бессовестные людишки чувствовали себя в этих землях, как дома. Что ж, пробил час напомнить им, чей это дом.

Эльфы больше не