Шрифт:
Закладка:
Михаил застыл на лестнице и смотрел на него круглыми от потрясения глазами. Даже рот открыл. Когда Марк повернулся к Ариадне, то увидел, что она смотрит на него точно такими же глазами. Да чего такого он сказал-то?
Марк снова поднялся на площадку, вынул из онемевших рук Ариадны ключи и открыл дверь. Она молча вошла в квартиру, а Марк, чуть задержавшись, повернулся к Михаилу:
– Выход внизу, если заблудился.
6
Это было первое совещание со Свешниковым после долгого перерыва. И впервые на памяти Полины оно проходило не в форме «докладчик-вопросы-ответы», а в форме свободной дискуссии.
Свешников выступал в роли безмолвного свидетеля, наблюдая, как его сотрудники спорят между собой. А вопрос был всего лишь по поводу обзвонов клиентов с целью уведомления их о новых банковских продуктах. Кто-то настаивал, что нужно специалистов по клиентскому обслуживанию посадить на телефоны, и пусть они с утра до вечера устраивают обзвоны. Кто-то был категорически против, говоря, что это попросту неэффективно. Свешников молчал.
Полина тоже не участвовала в обсуждениях. Честно говоря, она просто ждала, когда этот балаган закончится. Такие уважаемые люди, такие высокие должности, а ведут себя в пылу спора…
Хотелось на улицу. Посидеть на лавочке, подышать свежим воздухом, побыть в тишине.
К Нонне на праздники они съездили замечательно. Подруга от Олега осталась в восторге.
– Какой интересный мужчина, тебе надо срочно его брать. Или быстро застолбят другие, – сказала Нонна, когда они остались вдвоем и с удовольствием уминали привезенный ананас.
– Да я вроде уже… застолбила.
После чего обе посмотрели на ее выпирающий живот и рассмеялись. Пришлось признаться, что заявление в ЗАГС уже подано. Тогда Нонна заявила, что они с мужем обязательно приедут на регистрацию, даже если торжества не будет.
– А вы что по этому поводу думаете, Полина Александровна? – ворвался в воспоминания Полины голос председателя правления.
Она думает о том, как бы побыстрее все это закончилось.
– Я думаю, Павел Сергеевич, что телефонный обзвон можно оставить для клиентов, находящихся на индивидуальном обслуживании. Обычно такие клиенты знают своего персонального менеджера, его телефонный номер, и в этом случае диалог будет конструктивным и полезным. А когда мне, например, звонят с неизвестных номеров разные банки и предлагают свои карты, простите, но это всегда не вовремя, неудобно, и я просто обрываю разговор. Абсолютно бессмысленная вещь. Наверное, лучше сделать СМС-рассылку с информацией о новых продуктах и изменениях ставок по кредитам и вкладам. Мне кажется, это более действенная вещь. К тому же вся полезная информация остается в телефоне.
– Я не согласна, – тут же подала голос Агния. – Телефонный разговор – это всегда возможность задать вопросы и получить на них исчерпывающие ответы. Мне кажется, Полина Александровна, вы неправы.
Почему здесь присутствовала Агния, Полина не знала. Сама же пресс-секретарь принимала это как данность, потому что уже видела себя преемницей и вела соответствующе: не скрывая, ждала ухода Полины в декрет.
А у Полины очень болела спина, но она заставляла себя сидеть прямо.
– Агния Станиславовна, я спросил мнение Полины Александровны. Когда мне захочется послушать вас, я об этом скажу, – негромкий голос Свешникова моментально установил тишину в конференц-зале. – Что у нас с Отрадным? Я понимаю, что в ближайшем будущем вам будет проблематично вести этот проект. Кому думаете передать кураторство?
– Если позволите, Павел Сергеевич, я пока продолжу вести его сама. Тем более что официальное открытие усадьбы уже близко. Ремонтные работы дома почти подошли к завершению, интерьеры – это вопрос долгий. Но даже сейчас главный дом уже готов к приему посетителей. Во всяком случае, несколько его залов. Полным ходом идут восстановительные работы в церкви, обустраивается парк. Более того, насколько я знаю, удалось найти наследницу князей Черкасских. Элизабет Джонсон, шестьдесят лет, сейчас она проживает в Америке. С ней связались, и есть большая вероятность, что миссис Джонсон приедет на открытие.
– Очень хорошо, – Свешников сделал пометки на лежащем перед ним листе бумаги. – Продолжайте.
– В соседнем городке есть краеведческий музей, где хранятся некоторые вещи из усадьбы. Они были перемещены туда после революции. Их таким образом спасли от разграбления. В этом музее находятся абсолютно уникальные экспонаты, как, например, шкатулка из моржовой кости работы XVIII века. Пока возвращение вещей в Отрадное проблематично, музей не хочет расставаться со своими сокровищами, но я думаю, что все же некоторые предметы получить удастся.
Полина не выдержала и откинулась на спинку стула, сдержав вздох. Еще бы туфли скинуть, но потерпит.
– У вас все, Полина Александровна? – Свешников поднял голову от своих заметок.
– Все, Павел Сергеевич.
– Ну что же, нам нужно будет заранее подготовить развернутый материал об этой усадьбе и разместить его на сетевых площадках и в печатных изданиях. Однако сделать это надо умно и аккуратно. С одной стороны, рассказать об истории места, его ценности для русской истории, но при этом не забыть и про роль банка в восстановлении Отрадного, а также упомянуть о том, что наш банк принимает активное участие в государственной программе «Культурное наследие». Вот этим, Агния Станиславовна, я думаю, займетесь вы. Заодно и про шкатулку напишите.
Шкатулка
Петр Иванович возвращался из Петербурга. Случились у него там хлопоты. Умер старый дядюшка и отписал ему в завещании псковское имение. Черкасский думал вернуться скоро, да задержался. Друг старинный вернулся из путешествия на север, рассказывал про Вологду и Архангельск, привез много диковинных вещей. Одну из них – костяной ларец – Петр Иванович вез сейчас в свое подмосковное имение порадовать Грунечку, отраду свою. Для жены князь вез из столицы французские шелка, для новорожденного сына Михаила – заморских погремушек с колокольцами.
Сын родился крупным, крикливым, настоящим богатырем, радовал князя. А вот Аннушка тревожила. Управляющий в последнем послании писал, что лютует барыня на конюшне, самолично сечет дворовых за малейшую провинность. Оно бы все ничего, да иные потом долго лежат, а иные и вовсе не встают. Не дело это. Собирался князь по возвращении строго поговорить с женой. Мол, хозяйка ты хорошая, дом держишь исправно, а все же добрее надобно быть.
Как Грунюшка – нежная пташка. У нее не только голос ангельский, но и душа чистая. Никогда за себя не попросит, все за других. Иван стал глазами слаб, ему бы комнату посветлей, Авдотья руку обожгла, лекарю бы показать, не проходит рука. И все Груню любили за доброту.
