ноги опешившим людям, но и уже специально присмотрел себе ящичек по душе. Тело Лиса согнулось, что-то загремело, щёлкнуло, и когда кицунэ, довольно вильнув хвостом, распрямился, в его руках уже был ручной пулемёт, и свисающая к ногам, блестящая на солнце чистой промасленной латунью лента, набитая патронами.

— Враг силён и беспощаден?! Да, это так! А кто сказал, что мы слабы и беспомощны?!

Люди заволновались, а плут подхлёстывал их своим голосом:

— Ничего сверхъестественного в них нет!!! Такие же живые существа, с целой кучей органов!!! Любая пуля, любой осколок, попавший в нужное место, и твари конец!!!

Снова короткая пауза, и последний вопрос:

— Ну, что, люди?! Кто со мной?!!

Первые руки потянулись вверх, первые крики полные уже не страха, а злости, жажды мщения и боя. Секунды, и поверившие в собственную силу люди, уже сметают забор, уже лезут на штабеля ящиков, ломая упаковку, по рукам расходятся автоматы, гранатомёты. Военные и полиция на секунду оттесняют самых рьяных, соглашаясь с желанием ополчения вступить в бой, но стараясь организовать раздачу, ведь без магазина автомат — просто однозарядный кусок железа и пластика, граната без запала — лишь чугунный шарик со взрывчаткой внутри, а до гранатомёта, не зная принцип его действия, лучше вообще не дотрагиваться…

Хельга, упрямая и целеустремлённая, не дала своему бывшему подопечному покрасоваться в портках, принесла, а после пары ударов по ушам, и заставила надеть снаряжение. Психологический эффект — готовность фактически нагого и беззащитного кицунэ схватить в руки первое попавшееся оружие и идти в бой, — уже сработал. Люди поверили лису-оборотню и теперь пойдут за ним до конца, и пришлось расстаться с пулемётом, но зато вернуть свою любимую винтовку, с которой давно и прочно сдружился…

Нестройная колонна, зато многочисленная, плотная, невероятно длинная, втянулась в смрад задымлённых улиц, быстро двигаясь фактически наугад, просто в направлении реки: Хельга без труда читала в открытом эфире (не от кого прятаться!) военных переговоров грозные предупреждения — пришельцы уже сконцентрировались на улицах, в подземельях и зданиях на берегу Московии, и в любой момент могут начать переправу. О неожиданном появлении целого полка народного ополчения стало известно в высоких штабах, и примчавшийся на джипе офицер, безошибочно найдя командира, то есть Куко, идущего в первом ряду, указал направление.

Буквально через пару часов после пламенной речи, пройдя маршем сквозь покинутые людьми кварталы, бойцы уже растекались по широкому парку, за деревьями, фонтанами и клумбами которого виднелась набережная и спешно отплывающие суда. Слева и справа, насколько хватало глаз, тянулись такие же плотные фаланги защитников, разноцветной змеёй петляя между деревьями, домами, перегораживая улицы. Кого тут только не было!

Элан с интересом и трепетом вертел головой. Мужчины и женщины, почти дети и старики, в самой разнообразной одежде, от военной и охотничьей до офисной с туфлями и галстуками, вооружённые чем попало, ружьями, автоматами, винтовками, пистолетами. Вскинутые на плечи трубы гранатомётов, карманы, раздутые от «лимонок», бутылки с зажигательной смесью, совсем что-то антикварное, чуть ли не с кремневыми замками. Машины, с набитыми любой способной взрываться и гореть жидкостью (с сидящими за рулём бытовыми андроидами — будущими камикадзе), стояли бок о бок с самыми современными бронемашинами и танками, вытянувшими хищные стволы в сторону берега. Боевые вертолёты, ощетинившиеся ракетами и пушками, застыли над землёй рядом с крошечными гражданскими собратьями, яркими и красочными, как попугаи, часто с единственным стрелком, вооружённым лёгким пулемётом на борту.

Масса людей и машин замерла в тишине, нарушаемой свистом лопастей винтокрылых машин над головой, звуками приближающего боя, тревожными гудками, летящими над водной гладью. Офицеры, грязные, пропахшие порохом и кровью прошедшей ночи, ходили перед первыми рядами шеренг, инструктируя людей, солдаты помогали гражданам привести оружие в боевую готовность, следя, чтобы раструбы гранатомётов были направлены в нужную сторону, чтобы за спиной оператора тяжёлого вооружения не оказалось никого, иначе пороховые газы просто искалечат человека.

Лис стоял в первом ряду, с просветлевшей от укола головой, сжатыми в кулак волей и остатками самообладания — даже у современной медицины есть предел. Он старался выглядеть спокойным, но голова непроизвольно поворачивалась, видя за спиной самого надёжного в бою друга, Хельгу, рука едва заметно теребила ручку затвора, уже, наверное в сотый раз стараясь убедиться, что АВТ не заклинит в самый неподходящий момент.

Люди вокруг так же сильно боялись, но стояли стеной. О чём-то переговаривались, жали друг другу руки, то ли желая удачи, то ли уже прощаясь, не надеясь пережить страшный бой, набивали магазины патронами, вкручивали запалы в гранаты, поджигали небольшие факела, чтобы зажечь фитили бутылок, что-то жевали, то ли проголодавшись за долгую ночь, то ли просто стараясь скрыть внутреннюю дрожь. Но, никто не бежал в страхе, все, у кого только хватило мужества, пришёл сюда, встретить врага и собственную судьбу…

С реки до тысяч людей донёсся странный звук. Вроде взревел гудок парохода, но к нему примешивался и страшные крики, и торжествующий рёв. Фаланга заволновалась, люди привставали на цыпочки, даже подпрыгивали немного, стараясь разглядеть в просветах между деревьев происходящее. Куко, поняв тут же, что происходит на реке, зло прорычал:

— Началось!

В следующий миг на ленте чёрной воды, с раскиданными белоснежными льдинами, показалось пассажирское судно. Не надо было быть моряком, чтобы понять — с пароходом что-то неладное. Он заметно накренился на бок, с палуб и надстроек в ледяную воду прыгали люди. В следующий миг, словно в страшном кино, судно захлестнуло волной молотоголовых. Твари лезли из воды на борт потоком, захлёстывая пароходик, и он, и без того перегруженный пассажирами сверх всякой меры, валился на бок всё быстрее и быстрее. Уже люди не прыгали, а падали за борт, как перезрелые плоды под натиском ветра, им на голову летели какие-то не закреплённые предметы, спасательные круги. Вот, палуба ушла под воду, показался вращающийся винт, и пароход, с оглушительным всплеском, перевернулся вверх килем, поднял облако брызг.

Вместе с криком боли и ярости по цепям бойцов пролетели команды:

— Приготовиться!!! Оружие к бою!!!

Тысячи рук вскинули инструменты смерти, резкие щелчки затворов, и первая шеренга припадает на колено, над ней нависает вторая, заурчали моторами грузовики-камикадзе, полыхнули тысячи и тысячи фитилей, и грозная фаланга застыла готовым взорваться вулканом.

Вот уже первые твари выбрались на набережную, мокрые, страшные, жаждущие чужой крови, они, увидев несметную людскую рать, рванулись вперёд, к вожделенной добыче. Вот уже вскипела вода от сотен и сотен тел, и пришельцы, заполонив берег реки, все дорожки, аллеи, кафе, ринулись живой волной навстречу собственной смерти.

Взревели, беря с места