И вот теперь дилемма, как бы так по-русски обстряпать: на елку влезть и руки не ободрать? Нужно убедить Леона, что мы можем заработать приличную сумму на съемках. Я задумалась: а что такое «мы»? Три месяца вместе, но о замужестве пока и речи нет. Мало ли о чем он болтает с приятелями. Правда, вчера Леон признался в любви, а он, похоже, слов на ветер не бросает. Но если завтра он укажет на дверь, мне некуда будет идти. Мысли неслись орловскими рысаками, обгоняя одна другую.

—Джил,— Леон с сигаретой, чего никогда раньше не было, вошел в спальню,— я отъеду ненадолго. К телефону не подходи, ворота никому не открывай. Пожалуйста, надень платье и жди меня.

—Ты не позавтракал.— Я сидела на кровати в полной растерянности. Непонятно, какое платье он имеет в виду. Мы куда-то поедем, или мне просто нужно встать?

Леон позвонил администратору центральной клиники. Миссис Паркер за хорошую прибавку к зарплате выполняла функции секретаря.

—Два билета до Нью — Йорка на сегодня, для меня и мисс Краун.

Хорошо, что до Нью — Йорка, а не на Северный полюс. Что на этот раз — опять загадка! Он меня спрятать решил?

Леон вернулся из гардеробной одетый в джинсы, толстовку с натянутым на глаза капюшоном, и бросил на кровать платье, которое при покупке окрестил: «для торжественных случаев». Интересно, пристрелить меня — это торжественный случай? Хотя до Нью-Йорка еще поживу.

—Я скоро,— натянуто улыбнулся Леон и вышел из комнаты.

Начало дня требовало беговой дорожки и душа. Мама дорогая, весело живется в городе Ангелов, весело!

После пробежки я немного успокоилась и привела себя в божеский вид. Телефон звонил и звонил, но Леон отключил автоответчик. Нестерпимо хотелось снять трубку, но я боялась — вдруг Леон звонит, чтобы проверить, выполняется ли обещание. Наконец я услышала, как через сад едет его машина и облегченно выдохнула.

Мужчина моих грез появился на пороге с корзиной цветов. Мы замерли по разные стороны стола. Даже на расстоянии я ощущала его мандраж.

—Это цветы… тебе,— взволнованно произнес Леон и поставил корзину на тумбу у камина.

—Они прекрасны,— я подошла к букету и вдохнула аромат свежесрезанных бутонов белых роз и светло-зеленых альстромерий.

—Тебе нравится?

—Отныне это мое любимое сочетание.

—Я сейчас,— он скрылся за дверью.

Как бы ни были прекрасны цветы, не они играли главную роль в этой пьесе абсурда. У меня закружилась голова, и я присела к столу, нервно теребя в руках уголок скатерти. Леон вернулся в синем костюме от-кутюр и застыл на пороге, поправляя и без того идеально уложенные волосы. Что-то в нем было не так… Он сбрил свою бородку! Я встала, не зная, куда деть руки: беспокойство возлюбленного передалось и мне. До апоплексического удара оставался один шаг. Давай, дорогой, скажи что-нибудь!

—Джил Краун!— Подобное обращение всегда вело к эпохальной речи.— Мне сорок лет, я никогда не был женат, и до недавнего времени меня устраивал статус холостяка. Но вот, в один прекрасный день ты вторглась в мою жизнь и… наполнила ее совершенно иным смыслом. Ты, как глоток воды… И я не знаю, что могло бы оживить меня еще больше…

—Глоточек виски,— шутка из старого советского фильма вырвалась сама собой.

Леон, незнакомый с нашим кинематографом, ухватился за мою реплику, как за спасательный круг. Он был человеком дела и порой, начав высокопарную речь, заезжал в непролазные дебри.

—Отличная мысль, хотя я имел в виду другое,— как спасательный круг Леон схватил бутылку с каминной полки. Мы выпили по глотку.

Я не знала, плакать или смеяться. Еще вчера мечтала выйти за него замуж, но теперь на кону Голливуд, и корона на голове моего избранника покачнулась. Он понял это и пошёл на абордаж.

—Выходи за меня замуж,— выдохнул он и надел мне на палец кольцо, извлеченное из кармана жестом фокусника.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Предполагала ли я такой поворот событий? Пожалуй, да. Но ситуация поставила меня в тупик. Сказать «нет»? Отпадает. «Я подумаю»? Тоже не пойдет. Повисла неловкая пауза. Я ждала предложения руки и сердца, но оказалась к нему не готова. Кольцо уже блестело на пальце, любимый мужчина только и ждал, чтобы обнять меня, обстановка соответствовала. Опять этот хитрец направил меня по узкой тропке меж красных флажков.

—Джил?— Леон вопросительно посмотрел и встряхнул меня за плечи.

—Да.— Предательски навернулись слёзы.— Я согласна.

—Любимая…

Долгий головокружительный поцелуй скрепил наше обручение. Леон подхватил меня на руки и унес в спальню.

* * *

—Пора ехать.

—В Нью-Йорк?

Сил не было даже встать с постели.

—Да, я должен представить тебя родителям и своему… крестному.

—А как же мой фиктивный брак?

—Когда есть деньги, вопросы решаются быстро. Не бери в голову. Этим займется адвокат.

—Когда мы поженимся?

—Скоро.

—Ты ведь захочешь подписать со мной брачный контракт? У вас же так принято.

—Но не принято разговаривать о нем в спальне,— парировал Леон и поднялся с постели, заправляя рубашку.

—Это значит «да»?

—Да. Ты же знаешь мои условия. Они и будут прописаны в первую очередь.

—Жена обязана присутствовать на вскрытии мелких домашних животных?— рассмеялась я.

—Жена послушна, как агнец, и не лезет в шоу-бизнес,— он поднял указательный палец.

—Но если нам предложат хорошие деньги,— пустила я пробный шар, приподнимаясь на локте,— почему нет? Ты даже слушать ничего не хочешь?

—Джил!

—Леон!

—Снимай кольцо!

—Еще чего!— я, пошатываясь, встала на кровати и кинула в новоиспеченного жениха подушкой.— Не отдам!

Леон подхватил меня на руки и закружил по комнате.

—Голубка, у меня столько денег, сколько тебе и не снилось. Оставь ты эти глупые мечты, мир и так принадлежит нам! Что тебе еще нужно?

—Но мне хочется творить…

—Ты уже чуть не натворила! Если ты меня действительно любишь,— он взял мое лицо в ладони,— все остальное для тебя уже не важно. И я хочу, чтобы ты смотрела на меня так, как на… В общем, широко открытыми глазами.