Детективы позавтракали примерно через час после отъезда из их дома Наполеонова. И их завтрак не был таким плотным, как завтрак следователя. Морис решил приготовить овсянку на курином бульоне, тем более что её ел кот. Именно ему первому он и наложил кашу в миску, поставив её перед носом кота на подоконник с традиционными словами: «Овсянка, сэр!»

Кот втянул носом куриный аромат, убедился в том, что каша не горячая, и, не роняя своего кошачьего достоинства, считай, царского, принялся за еду.

Морис улыбнулся краешком рта и поставил на стол тарелки с кашей для Мирославы и для себя.

–Вкусно пахнет,– сказала она и, точно так же как Дон, втянула в себя носом аромат, идущий от тарелки.

–Что мне в вас нравится, так это то, что вы абсолютно неприхотливы в еде.

–Именно за это ты меня и любишь,– лукаво улыбнулась Мирослава.

–Ничего подобного!– возразил Морис.

–Да?– протянула она делано удивлённо.

–Конечно. Любят ни за что-то, а вопреки!

–А я-то думала,– проговорила Мирослава сокрушённо,– что ты оценил мои достоинства.

–Это какие же?– поинтересовался Морис.

–Ну, как же! Я с помощью интуиции и логики разгадываю криминальные загадки, отлично дерусь, имею чёрный пояс по карате, быстро бегаю, ловко прыгаю, стреляю с двух рук, профессионально вожу автомобиль…

–Да, да,– закивал он, прервав её оду своим достоинствам,– всё это очень важно для семейной жизни. Видимо, этому и учили девушек в институте благородных девиц.

–Извини, что разочаровала,– фыркнула она,– домашнее хозяйство меня не интересует. Гладить я умею только котов и мужчин. Сварить, правда, чего-нибудь смогу, но…

–Не хочу,– закончил он за неё.

–Точно! Так что,– она выразительно пожала плечами.

–Так я не в претензии,– ответил он.– К тому же сам всё, что нужно, делать умею.

–Морис! Я всегда говорила, что ты сокровище!– искренне проговорила Мирослава.– Можно только позавидовать той женщине, которой ты достанешься в мужья.

–А вы не хотите стать этой счастливицей?

–Стать счастливицей хочу, а замуж идти не хочу,– вздохнула она.

–Тогда доедайте кашу,– в тон ей вздохнул Морис.

После завтрака они убрали всё со стола и вышли на веранду.

–Тебе не кажется, что скоро осень?– спросила Мирослава.

–Не кажется, я знаю это наверняка,– ответил Морис.

–Какой ты умный!

–А то!

–Тогда иди к своему ноутбуку и узнай мне как можно больше о самом Ярославе Ильиче Королёве и о его семье.

–И ты, Брут?– усмехнулся Морис.

–Что ты имеешь в виду?– изогнула бровь Мирослава.

–Только то, что вы, как и Шура, занесли Королёва в список подозреваемых под номером один.

–Ничего подобного!– возразила она.– Я уверена, что Наполеонов кандидатуру учителя на роль убийцы никогда не рассматривал всерьёз. Как и я.

–Зачем же он познакомился с ним?

–Обычная привычка профессионала отрабатывать все возможные версии.

–Вы заинтересовались Королёвым по этой же причине?

–Не совсем. Сначала после визита вдовы убитого я беспокоилась, как бы на него не навесили всех собак. Но после рассказа Шуры я поняла, что Королёв вне подозрения. Зато сам по себе учитель – личность весьма интересная.

–Чем же?

–Своей способностью влиять на окружающих.

–Думаю, что призрак коммунизма в современном мире так же безопасен, как и призрак отца Гамлета.

–Не скажи! Ты не заметил, как вчера искрил и даже истерил Шура.

–Что-то такое было,– согласился Морис.

–И это случилось с ним после общения с Королёвым! Теперь постарайся представить, какое влияние он может оказывать на юные неокрепшие души.

–Я бы представил,– улыбнулся Морис,– только есть одно «но».

–Какое?

–Эти юные души развращены интернетом и впитываемыми с детства из окружающей среды установками на потребительскую жизнь.

–Не все же!

–Не все. Но многие. Тачки, ночные клубы, поездки за границу, «кешбэки и на это, и на то».

–А ты знаешь, Морис, если Королёв сплотит вокруг себя своих учеников, то они вполне справятся со всеми твоими «но». К тому же этому могут поспособствовать изменившиеся тенденции.

–Не понял.

–Ладно. Неважно. Вернёмся к Тавиденковым. Я беспокоюсь за их дочь Дашу.

–С чего бы это?– удивился Морис.

–Девушка тоже училась у Королёва, и она любит его сына.

–А отец возлюбленного встал на дыбы.

–Вот именно!

–Кажется, мы вернулись к точке отсчёта, и я вынужден задать вам вопрос: «Не думаете ли вы, что Королёв убил Тавиденкова, чтобы помешать воссоединению его дочери со своим сыном?»

–Нет, я так не думаю.

–Хотя человек с воображением и его установками вполне мог именно так обставить место убийства.

–Не думаю, что пенсии и зарплаты учителя хватает на ананасы и рябчиков.

–В принципе, да.

–Насколько мне помнится, ещё Максим Горький говорил: «Нелепо же платить гроши человеку, который призван воспитывать народ! Нельзя же допускать, чтобы этот человек ходил в лохмотьях, дрожал от холода…» Что-то мне подсказывает, что с тех пор мало что изменилось.

–Вам виднее.

–Угу. Власть предержащие классиков не читают или не прислушиваются к их словам. Так что иди и работай.

–Слушаюсь, мой повелитель.

–Повелительница,– машинально поправила Мирослава, уже думая о чём-то другом.

Морис усмехнулся и, ничего не ответив, ушёл.

Волгина постояла несколько минут на террасе, решила, что для дальнейшего продвижения вперёд ей нужно ознакомиться с информацией, которую достанет для неё из сетей Морис и дождаться новостей от Шуры. После чего она вышла на улицу, зашла в свой «сельскохозяйственный сарайчик», сменила обувь, надела перчатки и занялась цветником.