— Женскому глазу такие вещи более заметны, — пожала плечами Элге. — Насколько я помню, господин Зоратт ещё во времена учёбы Виррис смотрел на неё, разве что, будучи в то время женатым, не позволял себе в её сторону никаких непристойных поползновений.

Не удержалась и посмотрела прямо в глаза своему мужу. Тот, не выдержав, отвернулся; пальцы стиснули чашку с кофе так, что тонкий фарфор едва не треснул. А Элге, сама того не зная, не сильно погрешила против истины: Бьорд действительно выделял ученицу из толпы других одарённых магов.

***

— Любезная моя Элге, — раздалось за её спиной, и девушка, вздрогнув всем телом, резко выпрямилась.

После пирога и горячего кофе с терпкой корицей и нежной ванилью она ушла в свои теплицы. Подходящая растениям температура поддерживалась в постройках и в зимнее время, и работать можно было в одном тёплом платье, не опасаясь ни замёрзнуть самой, ни погубить ростки. Магия, закапризничавшая было от потрясения изменой Мада, вернулась мягким пушистым котёнком, ластясь к ладоням, щедро делясь теплом и силой с травами, и Элге с удовольствием проводила дни в теплицах. Стараясь не думать о том, кто будет ухаживать за оставшимися растениями, когда она покинет особняк Форрилей.

Появление лорда Тивиса застало её врасплох, хотя приватной беседы она ждала. Молча уставилась свёкру в область между шеей и подбородком. Тот стоял, подпирая плечом дверной проём, мало заботясь о проникающем внутрь февральском воздухе.

— Как вы можете это объяснить? — негромко поинтересовался советник.

— Чувствами, вероятно? — вежливо предположила Элге.

Внутри её всю перетряхивало от ужаса: не отступит! Он умён и опасен, он недоверчив, как всякий политик, он придумает что-нибудь ещё, что запрёт её, Элге, сначала в этом доме, а потом в красивых, когда-то вызывавших столько восхищённого любопытства стенах сайттенского замка, а дурак-Мад даже не догадается, что её держит возле него на самом деле! Конечно, ни в какую любовь Бьорда ледяной лорд не поверил! Так взглядом и сверлит!

— Какими чувствами?

— Настоящими, какие иногда случаются между мужчиной и женщиной.

Она изо всех сил надеялась, что смотрит в лицо змею прямо и невозмутимо, как умеет смотреть её нечаянный новый родственник Бьорд.

— Папа, вот ты где! А я тебя всюду ищу!

Тивис с тенью досады на молодом лице повернулся на возглас сына, а Элге облегчённо прикрыла веки. Свёкор, метнув на девушку изучающий взгляд, нехотя вышел на улицу. Сквозь стеклянные стены теплицы Элге видела, как он о чём-то заговорил с Мадвиком, и мужчины неторопливо ушли в сторону дома. Постояла с закрытыми глазами, выравнивая дыхание, пытаясь загнать обратно страх перед этим человеком. Нет, нет… Виррис он больше не страшен, Вирис под защитой, Зоратт слишком заметная и уважаемая фигура, чтобы лорд Форриль пошёл против него, даже при всём его влиянии и связях. Легенда о давней симпатии директора к её сестре вполне правдоподобна. А ей, ей самой не надо дразнить его. При всей своей проницательности и подозрительности, свёкор считает её недалёкой девицей, и пусть так и будет. Пойми он, сколь мало наивности в ней осталось, кто знает, какие рычаги давления Тивис способен применить. Больше всего на свете Элге опасалась принудительного лишения родной уже целительской магии. Не раз и не два после шантажа королевского советника девушка подумывала ответно пригрозить ему чем-нибудь: награждением болезни, безобидным, но позорным недержанием каким-нибудь, заиканием, способным проявляться на совещаниях, например — теперь она много чего могла. Но такого отец Мада ей не простит, после таких действий, не приведи Светлое Небо, на её шею ляжет блокирующий ошейник, и вся её недолгая битва будет с треском проиграна. Нет, лучше и дальше оставаться для него дурочкой — так оно безопаснее.

Элге дышала вкусным морозным воздухом, забыв о распахнутой двери, пока её лица не коснулось что-то прохладное и колкое. Девушка открыла глаза и уставилась на высокий стебель тысячелистника, успевший вымахать почти в её рост. Только тогда, опомнившись, захлопнула дверь, отрезая тепло постройки от февраля за стеклянными стенами, и обернулась на грядку. Стебли тысячелистника, только что бывшие всего в пару ладоней в высоту, вымахали выше обычных размеров, узкие мохнатые листочки доставали ей до щеки.

Королевский бал приближался, с каждым днём становясь всё реальнее, всё неотвратимее. Все эти дни Элге скользила на грани страха и надежды, то рисуя в воображении новый дом, в котором станет прятаться от гнева королевского советника и виноватых глаз Мадвика, то в красках представляя, как все её ожидания разбиваются вдребезги, потому что невозможно предусмотреть всего.

***

Светлое Небо, наверное, всё же поглядывало на неё благосклонно, не осуждая за ошибки, не казня за грехи, осознанием которых Элге мучилась самостоятельно. Небо или кто-то высокий, покровительствующий ей, подбросил в серые тревожные дни немного везения. Лорд Тивис больше не приставал с расспросами и подозрениями, как будто успокоившись, приняв скоропалительный брак своего партнёра, даже отправил ему поздравительную открытку. Да, бросал долгие задумчивые взгляды, под которыми невестка чувствовала себя крайне неуютно. Пришёл в зимний сад, в уголке которого Элге сажала нежные пахучие гиацинты, и молча устроился на скамейке просматривать какие-то бумаги, только листы перевернул всего раз или два, зато неотрывный взгляд так и преследовал девушку. А Бритта, как назло, где-то задерживалась и к любимому супругу не шла. И отпустил невестку в дом Зораттов, когда прилетело приглашение. Элге ехала и, несмотря на сопровождение пока ещё мужа, радовалась предстоящей встрече с Вир. Надеясь, что зять и сестра найдут способ отвлечь его, чтобы ей удалось поговорить с Бьордом. В предыдущий визит он обещал девушке артефакты, отводящие внимание, и как было бы чудесно, если они уже готовы! До зимнего бала оставалось совсем мало времени. У неё самой уже всё готово для отъезда: вещи, документы, распознаватель личности всегда при себе, Мад не вспоминает о нём. Не предлагает положить его в семейный тайник для хранения ценностей — и замечательно.

Кроме прочего, девушка хотела поговорить с супругами о судьбе служанки Эльмы, которую оставлять в доме Форрилей ей категорически не хотелось. Нет, девчонку никто не обижал…почти. Новые слуги, под которых маскировалась охрана Элге, оказывали несчастной Эльме недвусмысленные знаки внимания: несмотря на бледность и затравленный взгляд, девочка симпатичная. Сама Эльма после истории с молодым хозяином мужчин сторонилась, и внимание дюжих молодцев ей не льстило совсем. Элге решительно забрала девчонку на свою половину дома, но на это косо смотрел сам Мад.

Зоратты встретили гостей со всем радушием, ни словом, ни взглядом не дали понять, что им известно о промахах Мадвика. Элге вручила подарки на свадьбу, и Виррис утащила её осматривать дом. Сестра играла роль хозяйки с заминкой, то и дело извинялась, что помещения слишком тёмные и угрюмые. Элге про себя соглашалась с желанием Вир провести во временном своём жилище ремонт: самому хозяину так удачно подходили светлые оттенки, например, такие, как в его директорском кабинете. Неужели здесь, в серо-коричневых красках, он чувствует себя комфортно? Виррис определённо нет. Элге слушала и улыбалась: если старшая хочет поменять всё в этом доме, может, не всё так безнадёжно для того взрослого мужчины с прозрачными глазами?