Занятие по теории бальзамирования длилось мучительно долго. Обычно Натт с удовольствием посещала эту пару, но сейчас её недовольству было несколько причин: первое, урок вела одна из аспиранток Гостклифа Анд, а не сам магистр ядологии. Мёрке ждала встречи с любимым преподавателем, как никогда. В прошлом году и он пострадал от рук келпи. Ядолог лишился родной сестры, и утрату перенёс также тяжело, как Натт. Девушка хотела убедиться, что с ним всё в порядке, но на кафедре сообщили, что магистр взял долгий отпуск.А вторая причина отвратительного настроения Натт Мёрке заключалась в манере преподавания заменяющей Анд аспирантки. Она лишь лениво сообщала студентам страницы из книг, которые нужно было законспектировать и выучить к следующей паре.На остальных занятиях было не лучше. Первые недели обучения всегда были вводными и малоинформативными. Не все учащиеся ещё успели вернуться в Тэнгляйх, и потому студентов не сильно нагружали, чтобы остальные не отстали по программе. Соседка Натт по комнате ещё не приехала, и девушка знала лишь её имя. Эн Ню Вэн. Откуда должна была прибыть эта загадочная чужестранка, оставалось лишь гадать, и это было единственным развлечением некромантки в эти дни.Деард Рё’Тэн следил за своей адепткой повсюду: у конюшен, когда она мыла и вычесывала Бьелке, в библиотеке, когда Натт искала дополнительный материал для пар, в столовой, в коридорах академии, везде. Из-за этого девушка не могла забрать у стихийника сердце брата и обещанную копию книги. Это мучило её ежечасно, но самое странное заключилось в другом. Чем больше времени она была вдали от своего секрета ужасного секрета, тем чаще она сомневалась в правильности решения. Стоит ли тревожить брата, или оставить всё как есть?..С Синдом они не общались с той самой ночи. У обоих накопились друг к другу обиды, и никто не собирался извиняться первым. В итоге Натт временно осталась совсем одна: без лучшего друга, без любимого врага и даже без таинственной соседки по комнате. Остальные одногруппники невольно избегали некромантку, вокруг которой скапливался слишком уж длинный шлейф из трупов и злоключений.— Адептка Мёрке, — позвала девушку аспирантка. — Расскажите нам о “выставлении напоказ".Натт покорно поднялась с места, закрыла потрёпанную и заклеенную в нескольких местах книгу и затянула уже порядком набившую оскомину статью:— В Новое время сложилась традиция выставления забальзамированных тел напоказ публике — как правило, в музеях в качестве диковин. Кто-то завещал своё тело музею в счет неоплаченных долгов, кто-то хотел поддержать науку, однако некроманты не одобряли подобную практику, считая такие тела слишком доступными вместилищами для бессат морт.— Натт, не забывай, что сегодня на нашей паре присутствует первый курс факультета целителей, объясни им, что кто такие эти бессарт морт.— Это неприкаянные духи, которые по разным причинам остались в мире живых, — отчеканила некромантка, поймав одобрительный взгляд аспирантки Гостклифа Анда.— Великолепно! К следующему занятию я хочу, чтобы вы нашли подтверждённые случаи, когда бессат морт вселялись в выставленные напоказ тела. Рассматриваем только людей, не нужно рассказывать о кошмарах таксидермистов, у них постоянно что-то воскресает. Нас интересуют люди. На сегодня все. Можете быть свободными.Натт сгребла свои вещи в сумку и первой покинула аудиторию, лишь бы не столкнуться с Синдом в проходе. С каждым днём ей все тяжелее давалась разлука с лучшим другом, да и неловкости не становилось меньше. Сейчас ей больше всего хотелось оказаться под защитой своей комнаты, подальше от любопытных глаз. Всем на факультете стало любопытно, какая дохлая кошка пробежала между двумя неразулчными некромантами.Но в комнате поджидал новый сюрприз, грозивший перевернуть жизнь Натт. Она уже у входа чуть не растянулась на полу, споткнувшись об огромный деревянный сундук.— Ах прости. Ты должно быть Натт Мёрке? — спросила милая девушка с раскосыми глазами.К её длинным хвостикам были привязаны круглые бубенчики, которые мелодично зазвенели, когда она почтительно склонила голову. Натт отчего-то вспомнились увешанные подобными штуками северные олени Макйаков.— Эн Ню Вэн? — поинтересовалась Натт, поглаживая ушибленную коленку.— Можно просто Эн, — предложила новая соседка. — А ты как любишь?Натт призадумалась. Не хотелось признавать, но ей очень нравилось, как звал её один стихийник: Мёрке. Из его уст это всегда звучало и нежно, и игриво. Но так можно только ему и больше никому.— Натт. Можно просто Натт.— Надеюсь, мы поладим, я тут совсем чужачка в этом Тингльяхе.— Тэнгляйхе, — поправила её некромантка. — И не ты одна тут чужачка. Я тоже не особо вливаюсь, хотя я уже второй год здесь учусь.— О, ты тоже слишком пугающая даже для некроманта и всем рассказываешь за ужином жуткие истории про юрэй? — с пониманием спросила Эн.— Понятия не имею, о чём ты, но с удовольствием послушаю тебя за ужином! Показать, где у нас обеденный зал?Эн Ню Вэн снова звякнула своими колокольчиками, кивнув на предложение соседки.