— Что ты, твою мать, натворила? — увидел всё это Миша.

Она бросилась наутёк и, ухватившись руками за дверь, подтянула своё тело и оказалась на крыше сарая. Там лежали какие-то обломки уголков, старая клеёнка. Её взгляд привлекли огромная якорная цепь и проржавевшая шестнадцатикилограммовая гиря. Она схватила гирю и бросила её. Та угодила Михаилу по голове. Он упал на колени и схватился за голову. Она взяла цепь, сбросила её с крыши и спрыгнула вниз. Затем взяла цепь и, размахнувшись, ударила ею его по нижней челюсти справа, затем слева.

Послышался треск нижней челюсти. Во рту у него образовался сгусток крови, который он сплюнул вместе с окровавленными зубами — зубы посыпались точно кости в настольной игре. Затем она вышла из дома, села за руль джипа, запустила двигатель, сдала чуть назад и пробила деревянный забор, въехав на участок.

— Сейчас я поджарю тебя как новогоднюю курицу, — сообщила она.

И натянула истерическую улыбку. Она накинула ему цепь на ноги и связала ноги карабином. После прицепила к машине сзади на углообразный ключ. Села за руль и поехала. Михаил, лёжа на спине, начал волочиться по земле, затем она подъехала к воротам около трансформаторного шкафа и остановилась. Скрутила цепь и накинула её на оголённые кабели, отходящие от него.

— Это за папу и за сестру, ублюдок! — крикнула она.

После прошла и врубила рубильник. Его тело задёргалось, электрические разряды начали проходить сквозь него. В лихорадочном припадке его затрясло. Он начал кричать, но прикусил язык, и его крик утонул в сильных электрических разрядах. Спустя десять минут она вырубила ток. И в её голове замелькали мысли одна за другой. Если она вызовет полицию, то будет разбирательство и, возможно, она станет уголовницей, но ей могут дать условное либо поставят на учёт к психиатрам. А она уже окончила музыкальную школу по классу фортепиано, училась на третьем курсе в музыкальном училище. Время от времени подрабатывала на свадьбах, в барах. И уже неплохо научилась играть на классической и электрогитаре. Также писала стихи. Ну, как приходило вдохновение, а именно под алкоголем или под гашишем. Она решила всё скрыть и постараться выйти сухой из воды. В доме она нашла лопату и принялась копать. Она раскопала четыре могилы примерно за двое суток и в каждую могилу положила тело. Сначала она похоронила отца, затем свою младшую сестру. Закопав могилу, она похоронила этих двух, как она считала, больных ублюдков. Подтащив сначала одного и опрокинув его в могилу, потом второго, она их закопала. И покинула раз и навсегда это место. Спустя десять лет она познакомилась со Щетининым на очередной свадьбе, где подрабатывала, и он начал сколачивать рок-коллектив. То, что тогда произошло, осталось тайной, которую она унесёт с собой в могилу. Воспоминания закончились, и она вернулась в гостиничный номер, где, уткнувшись в подушку, сразу уснула.

Глава 4

К детской музыкальной школе подъехал внедорожник, за рулём сидел Володя Коноплёв, а на соседнем сиденье — Иван Кононенко.

— Эти девки учатся в этой школе, это самый смак, они молоденькие, — сообщил Володя.

— Главное, чтобы никто ничего не видел, — остерегался Иван.

— Не парься, всё под контролем.

Володя достал из пачки сигарету, прикурил, дым наполнил салон. Он приоткрыл водительское окошко.

— Дай закурить? — спросил Ваня.

Он кинул на приборную панель пачку «Мальборо», взял сигарету и тоже прикурил.

— Как покурим, нужно приготовить хлороформ, чтобы всё прошло как по маслу, — выпуская дым из ноздрей, сказал Володя.

— Я уже подготовил два куска ветоши и бутылку этого средства, — объяснил Ваня.

Парни докурили, и каждый выкинул окурок в своё окошко. Входная дверь музыкальной школы открылась, и оттуда вышли Дарья и Мария Вельможины.

— Так, давай готовиться, они вышли, — загорелся Володя.

— Свежее мясо, — добавил Ваня.

Володя вышел из салона машины и открыл багажник, достал оттуда ветошь, намочил её хлороформом, сначала одну тряпку, а после вторую. Ваня взял вторую тряпку. Девчонки шли по пустой улице, сзади их преследовал Ваня, держась на расстоянии, чтобы они его не видели. Володя сел за руль и выехал на проезжую часть. Проехал вперёд и припарковал автомобиль около обочины. Дальше всё произошло очень быстро. Ваня подбежал и накинул сзади ветошь, пропитавшуюся жидкостью, Маше на нос и рот. Она хотела закричать, но не могла. Она начала дёргаться, но тут же потеряла сознание. Володя также подбежал к Даше и накинул на рот и нос ветошь, но она его укусила за ладонь.

— Чёрт, — выругался он.

Геннадий Щетинин вышел из холла гостиницы и, сев в свой чёрный «Ауди-Ку-6», запустил двигатель и выехал за город, где у него была встреча. Он договорился с одной женщиной по телефону, что в посёлке со странным названием Чёрный Якорь снимет особняк, для того чтобы снять там несколько клипов со своим коллективом. Он всегда любил планировать наперёд — сначала найти помещение, после приехать с коллективом, а потом уже подыскать операторов. А как материал будет готов и загружен в социальные сети и на все каналы Всемирной паутины, можно уже и дать интервью. Дворники сметали рыхлые комья снега с лобового стекла автомобиля. Миновав три перекрёстка, он выехал на федеральную трассу. После вдавил газ в пол, стрелка спидометра зашкаливала за сто километров в час. На трассе было очень мало автомобилей, навстречу ему проехала пара машин.

— Сбросьте скорость, камера на восемьдесят, — просигналил и сообщил электронным голосом прибор в его салоне, который улавливал радары на дороге.

— И здесь, суки, камер понатыкали, — выругался Геннадий.

Он воткнул флешку в магнитолу. В динамиках началась песня группы «Ленинград». И сбавил скорость до шестидесяти. Впереди показался пост ГАИ.

Инспектор поднял жезл и показал, куда нужно встать. Щетинин притормозил и остановился около обочины, выключил музыку.

— Младший инспектор Андреев Николай Константинович, пожалуйста, ваши права и техосмотр, — приложив правую ладонь к виску, потребовал гаишник.

— Держите, — достал из бардачка документы и передал инспектору.

Инспектор начал разглядывать документы и явно думал, к чему придраться.

— Как ваше самочувствие? — неожиданно осведомился он.

— Отличное, — улыбнулся Геннадий.

— Счастливого пути, — отдал документы и отрапортовал инспектор.

Положив документы в бардачок и запустив двигатель, Щетинин выехал и продолжил путь. Проехав ещё минут сорок, он увидел указатель со стрелкой. Вывернув руль, он слегка ушёл прямо и поехал медленнее. Не прошло и десяти минут, как он подъехал к стальным воротам. Видеокамера, которая высматривала сверху на воротах, засекла его авто, и