Алула вернулся к волшебнице, и она украдкой переглянулась с каждым из освобождённых соратников, а затем покосилась на стражников.

Лабдорис начала плести заклятье, проделывая пассы в те моменты, когда орки отворачивались. А Хильда молилась, чтобы среди стражников не нашлось от рождения чувствительных к волшебству, иначе ощутят веяние колдовства.

Магия незримым петлёй обвилась вокруг тех гоблинов, что дежурили у клетки Рамми. Их веки отяжелели, а головы склонились. Гоблинов сморило. Другие стражники со своих мест не могли отчётливо видеть Лисий Хвост.

Девушка пошарила в рыжей шевелюре, и достала пару отмычек. Затем подобралась к замку. Уж что-что, а незаметно вскрывать двери она умела весьма хорошо. Щёлкнул замок, но Рамми не спешила вылезать наружу. Воровка перекинула отмычку в клетку Сидмона, и сама притворилась спящей.

Теперь волшебница усыпила стражников около Зверолова. Как и всякий эльф, он имел ловкие чувствительные пальцы, но всё равно провозился с замком куда дольше, чем Рамми. Опасно дольше…

— Какого вы дрыхнете на посту⁈ — крикнул спящим гоблинам тот орк, что дежурил у клетки Брука. — Эй!

Гоблины не откликнулись.

Орк гавкнул ещё пару раз. Не дождавшись ответа, он поднялся, и потопал к незадачливым стражникам. Встряхнулся орк, сидевший рядом с клеткой Лабдорис, и тоже зашагал к спящим гоблинам, увидев возможность скрасить скучную ночь.

Орки трясли зелёных коротышек за плечи. Затем покричали в длинные уши, со смехом подёргали за них.

— Вот мелкие гады! — проворчал орк. — Давай нассым на них, может, так отучим карликов спать на посту.

Он отнюдь не шутил — взялся развязывать шнурки на штанах.

— Подожди, — остановил его соратник, пристальнее изучая морды спящих гоблинов. — Это… это не обычный сон!

— Чё?.. О чём ты?

— Неужели… — заподозривший неладное орк повернулся к Лабдорис.

И получил по лицу с ноги от Рамми. Второй орк впал в секундное замешательство, перехватил топор, но рядом оказался Сидмон и зарядил коленом промеж ног. Орк с тяжёлым стоном опрокинулся, вцепившись в яйца. Но здесь нашлось ещё несколько стражников, с которыми Рамми и Сидмон не могли справиться безоружными.

Спасла Лабдорис: сотворила несколько ледяных копий, которые смертельными стрелами вонзились в зеленокожих. Одного гоблина оглушила палкой Хильда. Но другой коротышка успел с воплем убежать. Ледяная стрела Лабдорис промелькнула рядом с его головой, порезав ухо.

— Проклятье! — выругалась волшебница. — Он поднимет на ноги всю округу… Рамми, скорее освобождай Брука!

Лисий Хвост с отмычками подскочила к его клетке. А прочие Спасатели кинулись к горке из трофейного оружия. Сидмон отыскал свой лук и стрелы, но вот другим не повезло найти свои вещи.

Крики вокруг звучали всё громче и чаще. Тревога охватила лагерь, и толпы зеленокожих поспешили к клеткам. К тому моменту Рамми уже возилась с кандалами Брука.

— Быстрее! — крикнула ей Хильда.

— Боги, надеюсь, рядом не окажется орочьих шаманов или того мага, что оглушил нас, — проворчала себе под нос Лабдорис.

— Ну давайте, подходите! — рявкнул Сидмон, накладывая стрелу на тетиву. — Хотите опять нас трахнуть⁈ Нет, теперь наша очередь хорошенько трахнуть вас здесь и сейчас!

Эльф спустил стрелу. Раздался болезненный крик, и один факел упал на землю. Это чуть охладило пыл зеленокожих, они замедлили шаг. За первой стрелой полетели новые.

Для Лабдорис больше не было смысла творить бесшумные заклятья вроде усыпления или тех же ледяных копий, ведь теперь враги знали о бегстве. А потому волшебница призвала излюбленные молнии, вложив в них весь гнев за вечерние издевательства, после которых ныла задница и болели помятые груди. Электрические разряды жёлтыми всполохами прошлись по гуще зеленокожих, спалив многих. Громовые раскаты пронеслись над всем лагерем.

После этого враги отпрянули, опасаясь показываться на виду у человеческой колдуньи. Наконец, освободился Брук. Пока Лабдорис и Сидмон держали врага на расстоянии, Хильда заранее озаботилась подбором оружия для варвара. И хоть жрица мало что понимала в хороших колюще-режущих предметах, однако нашла неплохую секиру, и сунула её в руки Брука, как только он вылез из клетки.

— Бегом за мной! — повелела Лабдорис.

Прежде чем покинуть это место, волшебница напоследок бахнула магическим зарядом в толпу огров. Молния сожгла пару из них, и отрикошетила в сторону.

В переполохе, когда всеобщее внимание было приковано к беглецам, никто не заметил, что рикошет попал в подвешенную над землёй клетку. Она свалилась, и пробитая дверь отпала. Через полминуты наружу вылез старый паломник Дед-Хмель. Держась в тени, он подобрался к куче хлама, и пошарил в ней руками. Достав оттуда заветную флягу, старик тепло улыбнулся, и скрылся во тьме.

И Спасатели скорым шагом двигались во мраке.

— Куда мы идём, Лабдорис? — встревожился Сидмон. — Здесь всюду зеленокожие! Мы в полном окружении.

— Просто ступайте за мной, — произнесла волшебница таким твёрдым тоном, что соратники доверились ей без дальнейших расспросов.

Как и ожидалось, вскоре Спасателям преградила путь орава орков. Они взяли беглецов в широкое полукольцо, а сзади слышались крики преследователей.

— О, боги, ещё одной такой вздрючки я не выдержу, — буркнула Рамми. — Конец нам, затрахают до смерти.

Сидмон натянул тетиву, Хильда приготовила световые заклятья, а Брук принял боевую стойку, готовясь к последнему бою.

Однако на сей раз Лабдорис не прибегла к сотворению разрушительных чар. В отличие от Рамми волшебница не выглядела смущённой или отчаянной, как Брук. Она вытянула руку и произнесла:

— Алула…

Зверёк спрыгнул на землю, и побежал прямиком на орков. Преодолев половину расстояния между Спасателями и зеленокожими, он ярко засветился бирюзовым.

Поначалу орки выше подняли оружие, кто-то замахнулся. Но когда фамильяр остановился, позволив окружающим лучше рассмотреть себя, стоящие перед ним зеленокожие опешили, и медленно опустили топоры. А ещё через несколько секунд кто-то из них плюхнулся на колени и завопил нечто подобострастное. Примеру сородича последовали почти все, склонившись перед Алулой.

— Идём-идём-идём! — Лабдорис потянула недоумевающих