— В крепости, а это я забрал у него.

Эпсилон аккуратно открыл крышку и сделал несколько глотков, судорожно смачивая иссушенное страхом и погоней горло.

— Не бойся, все уже случилось, страх — это ожидание. Мы всегда боимся чего-то, чего еще не произошло, сами придумываем себе врага и свято верим в его ужас. Но не следует стыдиться страха: страх — твой друг, он защищает тебя от глупостей, дает силы собраться, подготовиться, заставляет тебя думать, а вот паника — она твой враг. Паника обездвиживает, лишает разума, держа тебя в заложниках, и это как раз то, что сейчас происходит с тобой. Куда ты побежал? Где искал спасение? Зачем вообще вышел из укрытия? Глядишь, может и остался в живых, если бы Инкритий лучше учил своего сына прятаться.

— Вы знаете папу?

— Твоего отца знают многие, чего уж скрывать: как картограф он гений. Я изучал его работы, и мне они по душе.

— Вы убийца! — отчаянно прокричал ребенок.

— Так и есть, — глядя в глаза Эпсилону, сказал Мелех. — Но важно ли это? К примеру, океан тоже забрал немало жизней. Это бескрайний палач, забирающий рыбаков и ученых в свои покои, но мы все также смотрим на него с восхищением.

— Это не одно и то же.

— Почему?

— Он не такой, как вы. Океан кормит нас, защищает и помогает нам.

— Все относительно, мой юный друг. Моя цель — признание, — Мелех широко провел рукой по краю горизонта, — все будет моим, и тогда я открою вам тайны Буйного моря

— Тайны Буйного моря знает лишь папа! — крикнул мальчик, глядя на генерала Армады, — только он путешествовал туда.

Мелех улыбнулся и молча вгляделся в Эпсилона.

— Ну, если кто-то знает тайну, то это уже не тайна, а всеобщее достояние, следует только чуть надавить, и появятся слухи, а затем и легенды, исходящие из правды.

— Я знаю все легенды о Буйном море и даже про мальчика, что его переплыл.

Мелех заинтересовался.

— И что же ты знаешь?

— Я знаю, что много лет назад из моря на маленьком разбитом корыте приплыл юноша чуть старше меня. Он жил в Буйном море и приплыл к нам, чтобы разгадать его тайны. Мальчик сказал, что Буйное море населено людьми, изгнанными с наших земель, а потому они не хотят возвращаться, но знают множество тайн. Мой папа путешествовал туда и никого не нашел. А следующим буду я, вот только найду отца.

— Не найдешь, — буркнул себе под нос Мелех и встал с камня.

— Найду!

— Да, собственно, мне все равно. Что ж, вижу, мои ребята уже закончили.

Десятки бандитов выносили из замка драгоценности и бумаги, длинной шеренгой растягиваясь по улицам города. Адмирал Армады пошагал в сторону Эпсилона. Ребенок пытался отползти, но и тут Мелех был прав: паника сковала его, к тому же, пути к отступлению мальчик не наблюдал.

— Смерть от поатана ты не заслужил. Его я использую лишь для избранных врагов, сражение с которыми я особенно вожделею, либо в особо сложных ситуациях.

Лицо надвигающегося пирата, скорее, напоминало задумчивое, будто нерешенная дилемма тревожит его голову.

— Топоры я использую для простолюдинов, но, как правило, в бою, а у нас тут с тобой светская беседа, так что, если честно, я даже в замешательстве, — после этого он долго и вдумчиво смотрел на разрушенный город. — Беги, — холодно и тихо сказал Мелех

Эпсилон не шевелился

— Оглох?

Мальчик встал, но он не верил, что может уйти. Медленно, шаг за шагом, ожидая подвоха, он дошел до лестницы, но ничего не произошло. В спину никто не стрелял, сотни бандитов не напрыгнули в желании растерзать ребенка, в него не кидали факелы, а просто отпустили. И тогда Эпсилон побежал. Он бежал по лестнице, не оглядываясь, сам не понимая, куда стремился. Больше у него ничего нет, никого нет, и нужна ли ему такая жизнь? Но одно он понимал точно: он будет мстить, но не знал, как и сколько для этого потребуется времени, но он отомстит. И именно на этой мысли ноги стали тяжелеть, и резкая слабость охватила все тело. Он запнулся и начал падать с лестницы, словно мяч, брошенный с горы. Ощущение удушья и пожара в груди охватило его. Он не мог вдохнуть, а пена изо рта устремилась на землю. Тело в конвульсиях билось о камень, а свет со временем стал гаснуть в глазах. Постепенно все успокоилось, и свет окончательно погас в его взоре, а последнее дыхание вышло из тела Эпсилона.

— Львят жалеть нельзя, — холодно произнес Мелех, выливая оставшуюся отравленную воду на камень.

Часть IV: Обратная сторона медали

Капитану Кафийского военного корпуса, члену военного совета Мор-Отана, Тевеку Аотану

Взвесив все Ваши опасения и предлагаемые меры, как один из представителей военного совета Мор-Отана от портового города Ландау, я вынужден вынести отрицательное решение по внедрению дополнительных разведывательных отрядов в государство Банкор. За последние десятилетия наша страна выстроила доверительные и благополучные торговые отношения как с государством Банкор, так и с их ближайшим союзником Галерией, что привело к большому динамическому развитию нашего государства. Несмотря на признание банкорийцами легитимности правления Мелеха в общем Южном море, нет оснований предполагать возобновление конфликта семидесятилетней давности. Отправка разведчиков в данный регион может привести к эскалации отношений и разрыву договора о совместной добыче металла огнус, что, безусловно, скажется на благополучии наших граждан и общей обороноспособности Мор-Отана, помимо всего прочего, вызвав недопонимание нашего ближайшего союзника Тева-Отана.

P.S.

Стоит отметить, что Галерия все еще не признает правление Мелеха, и признание данного факта банкорийцами бросило тень на их торговые отношения. Можно предположить, что подобного рода обстоятельства могут спровоцировать рост цен на постройку кораблей банкорийцами для Галерии, что, в свою очередь, повлечет увеличение цен на галерийский камень, используемый банкорийцами для построения крепостей и стен. Учитывая данные изменения и последующее снижение товарооборота двух стран — Мор-Отан и Тева-Отан, возможно воспользуются этим и снизят цену для себя как для галерийского камня, так и для металла огнус, который, следует напомнить, необходим для изготовления высококачественных пушек и кораблей, а также мечей и доспехов.

С уважением, капитан военного корпуса Ландау, член военного совета Мор- Отана, Альдим Уорелл.

Прочитав и осторожно сложив остатки обгоревшего письма, Ласкелар, один из трех высших командиров Мелеха, аккуратно убрал его во внутренний карман рубашки. Он так же, как и его генерал, не носил броню во время осады города, но далеко не по причине своего боевого превосходства над врагом. Ласкелар, будучи