Шрифт:
Закладка:
— Не надо! — спешно выпаливаю, — довези меня только до дома, ладно?
Он пару секунд внимательно смотрит на меня. Хочет прочитать мои мысли? Если бы он так умел, наверное, удивился бы, о каких глупостях я думаю.
— Как скажешь.
Мы допиваем кофе, и спускаемся вниз, чтобы сесть в машину. Его телефон то и дело пиликает уведомлениями. Сначала он просто лениво поглядывет на них, в лифте что-то строчит в ответ. Мы садимся в машину, он включает беззвучный режим, и раздражённо забрасывает телефон на заднее сиденье.
— Что-то случилось? — участливо спрашиваю я, пытаясь заглянуть ему в глаза.
— Всё нормально, — отвечает он резко и жёстко.
Отвечает так, что я понимаю, что всё совсем не нормально. И что мне лучше промолчать и не лезть.
Мы отъезжаем, и вместе погружаемся каждый в свои мысли. О чём думает он, я не знаю. Но вот я всё думаю…
Я что-то сделала не так? Как-то неправильно себя вела? Отдалась ему слишком быстро? “Да… Всего два дня…” — отдаётся эхом его голос в голове.
О боже… Он теперь плохо обо мне думает?
Не успеваю понять свои мысли, как мы останавливаемся у моего подъезда. Он резко выходит из машины, обходит автомобиль, и открывает мою дверь.
— Приехали.
Смотрю в его глаза с мольбой. Что я сделала не так? Почему он злится?
Он смотрит нетерпеливо. И я понимаю, что лучше не испытывать его терпение.
Не глядя на меня, он говорит:
— Я напишу.
Быстро прыгает в машину, и резко трогаясь, уезжает.
Так и остаюсь стоять во дворе с тоскливым чувством пустоты на душе.
Задумчиво поднимаюсь в квартиру. Хорошо бы успеть переодеться. В голове снова звучит голос, но уже Сергея: “Вырядилась-то…”
Как глупо.
Всё волшебство развеялось.
Захожу в квартиру. Клининг поработал на ура. Всё стоит на своих местах. Так, как я поставила бы сама.
Но мне не хочется радоваться. В груди заело щемящее чувство утраты чего-то ценного. И невосполнимого.
Быстро переодеваюсь. Носить эту одежду сейчас ощущается как-то неправильно. Как будто я влезла в шкуру другой женщины и заняла её место. Обманщица.
Бегу в сад. Успеваю точно ко времени. Как я себе и представляла ранее, дети играют на улице, в ожидании, пока их заберут домой.
Пешком от сада до дома недалеко, и мы с Аришкой быстро оказываемся дома. Очень хочется горячего чая, чтобы успокоить нервы.
Наливаю чай и Аришке, достаю пакет пряников, и мы усаживаемся за стол.
— Мама, а когда папа вернётся из ко-ман-ди-ров-ки? — сложное слово она произносит по слогам, чтобы не запутаться.
Откашливаюсь, поперхнувшись чаем. О боже. Это совсем не то, о чём бы я хотела с ней сейчас говорить.
— Понимаешь, детка… Папа… Наверное, не вернётся…
Лицо малышки застывает в изумлении.
— Почему?
— Мы с папой поссорились… И он больше не хочет жить с нами.
— И со мной тоже?
На её большие круглые глаза наворачиваются слёзы.
А моё сердце обливается кровью.
Он её предал. Предал мою малышку. Потому что даже не хотел вникать в ситуацию и просто выслушать меня.
И я понимаю, что у неё разбито сердце.
Вскакиваю со своего стула и прижимаю её белокурую голову к груди.
— Не плачь, моя милая. Я с тобой, родная.
Родная.
Короткое простое слово гулко отдаётся болью в сердце.
Беру её на руки, глажу по голове, шепчу слова любви и утешения. Она слабо улыбается, но я понимаю, что она страдает.
Дети не должны так страдать.
Внезапно мой телефон вибрирует уведомлением.
СМС от Андрея: “Извини за сегодняшнее. Я не удержался. Уезжаю по делам в Тверь дня на три. Если будут новости из лаборатории, напишу”
Извини? Не удержался?
Он считает всё случившееся ошибкой.
А про меня думает… так же как и они все…
14
Пишу в ответ “Хорошо”. Просто и безэмоционально. Может, его проймёт хоть немного. Может, он добавит что-то ещё. Что не то имел в виду. Что всё прошло хорошо. Что я ему нравлюсь. Что, возможно, у нас есть будущее. Как у пары.
Телефон молчит.
Андрей разочаровался во мне? Но ведь… Он ведь сам хотел… Предложил помощь, отвадил от меня разъярённого Сергея, устроил мне праздник. Неужели это не потому что я ему нравлюсь, а просто чтобы переспать?
И я повелась. Как девчонка.
Поддалась страсти. И теперь вот так по-дурацки разбила вдребезги доверие единственного человека, который мне поверил и хотел помочь. Потеряла его навсегда.
Дура, дура, дура. Неужели нельзя было просто держать себя в руках?
Конечно, у него теперь обо мне испортилось впечатление! Поела и в окошко посмотрела — всё, делай теперь со мной что хочешь!
Просто… Я думала, что могу расслабиться. И он… Такой статный и сильный рядом. И я подумала: “Что плохого может случиться?”
А вот что. Глупенькая Марина не видит дальше собственного носа. Не понимает, какие последствия будут…
Стоп. О чём я вообще думаю. Сейчас совсем не то время, чтобы переживать о своих делах сердечных. У моей дочери разбито сердце. И единственное, что я могу сделать для неё — быть рядом.
Дать знать, что у неё есть мама, которая её любит. Что вместе мы со всем справимся.
И пусть этот предатель уходит из нашей жизни. Мы и сами справимся. Я и моя девочка.
Сейчас мне уже точно не важно — есть в ней моя кровь, или нет. Я люблю её всем сердцем. И сейчас точно понимаю — она действительно мой родной человек.
Обнимаю её, смотрю в её полные печали глаза.
— Мама… Я не хочу сегодня спать одна.
— Хочешь со мной? — она кивает, — Конечно, милая. Обнимемся с тобой и сладко-сладко уснём. А утро вечера мудренее, правда?
Переодеваемся в смешные пижамы и садимся на мою двуспальную кровать. Расчёсываю её роскошные длинные волосы. Мурлыкаю успокаивающие песенки, а на душе тошно.
Она крепится, делает вид, что не переживает. А в глазах тоска как у взрослого человека.
Смелая моя девочка, храбрая. Умная не по годам.
Я выключаю свет, и мы укладываемся в кровать, обнимаясь. Немного поворочавшись, она всё же засыпает. А я слушаю её мерное тихое дыхание. И сна ни в одном глазу. Слишком много переживаний. Слишком много проблем.
Будильник срабатывает как будто в следующую секунду. Видимо, я всё-таки уснула.
