– Да, – ответил Григорий, – приходится по роду занятий. Куда только не заносило: то туда, то сюда. А Вы?

– Я первый раз на пароходе. И первый раз так далеко еду.

– И куда же направляетесь?

– В Пермь, – ответил Трегубов, – позвольте представиться, Иван Иванович.

– А я – Григорий, однако, привык зваться просто Гришей. И что же Вы забыли в Перми, Иван Иванович?

– Еду на службу, а Вы были в Перми?

– Был.

– И как Вам там?

– Место, как место, – философски заметил Коновалов, продолжая смотреть на реку. – В любом месте можно найти и хорошее, и плохое. Есть люди, которые видят только плохое, а есть – которые хорошее. Так что, это больше от человека зависит, как смотреть на мир.

– А Вы какой человек, Гриша?

– Я, – улыбнулся Григорий, – вижу только хорошее, мне везде хорошо. А что за служба у Вас такая, позвольте поинтересоваться?

– Судебный следователь.

– Вот как! Значит, преступников и душегубов на каторгу отправляете? Наверное, интересно? Это как охота? Людей ловить.

– Не знаю, не увлекаюсь охотой, – ответил Иван. – И я не рассматривал никогда службу с такой точки зрения, как Вы изволили ранее выразиться.

– Тогда что же Вас привлекает? Что-то же должно быть?

– Никогда специально не задумывался, но, может быть, интересно добиваться правды и справедливости, интересен сам процесс следствия, хотя, конечно, бюрократии и крючкотворства нынче в юриспруденции излишне много.

– Где же это Вы видели справедливость? – улыбнулся Григорий. – Разве ж она бывает?

– Думаю, что бывает, иначе, как люди бы уживались друг с другом? – ответил Иван.

Тем временем пароход причалил к деревушке, и на пристань, а вернее, лишь её подобие, выскочили пара грузчиков под руководством матроса Равиля. Они забрали несколько ящиков, почту и продукты. Пара человек с нижней палубы вышли пройтись по земле, чтобы размяться.

– Спустимся? – Григорий услышал рядом девичий голос. Вопрос был обращён не к нему, а к стоявшему рядом брату, тем не менее, Коновалов решил ответить.

– Не советую, Ольга Фёдоровна, остановка небольшая, сейчас дальше поплывём. Да и смотреть здесь не на что. Если хотите прогуляться, лучше дальше, в Кимре.

– Я согласен с Гришей, – поддержал Коновалова Всеволод. – Ещё успеем нагуляться за путешествие.

– Ах, позвольте, представить, – спохватился Григорий, обратив внимание на замолчавшего Трегубова. – Иван Иванович, судебный следователь, следует в Пермь.

– Всеволод, а это моя сестра Ольга Фёдоровна, мы тоже путешествуем, только в Астрахань.

– Приятно познакомиться, – ответил Иван, – только я не столько путешествую, сколько еду на службу.

– Вы из Перми, как интересно? Скажите, пожалуйста, как правильно нужно говорить о жителях города? Пермяк? – спросила Ольга.

– Нет, я из Петербурга, а родом из Тулы. В Перми никогда не был, даже опасаюсь немного этого далёкого места, – улыбнулся Трегубов, – но вот Григорий меня уверяет, что там можно найти много хорошего.

– Надеюсь, что это так и будет, – искренне пожелала девушка и неожиданно для самой себя спросила, – Вы один едете? Без семьи?

– Вся моя семья – это я и моя сестра в Москве, так что да, еду один.

– Далеко же Вы от сестры забрались, почему не выбрали Москву или Петербург? – спросил Всеволод.

– Назначения у нас идут на вакантные места, а в столице такие редко бывают, – развёл руками Трегубов.

– Ничего, – успокоил Ивана Гриша, – скоро достроят железную дорогу в Пермь и будете ездить в гости к сестре в Москву.

– Дай то бог, – сказал Иван. – А пока буду наслаждаться путешествием, насколько могу. Хочу посмотреть побольше. Когда ещё выдастся такая возможность? Вы сказали, в Кимре будет остановка дольше?

– Да, – подтвердил Гриша.

– Я тоже хотела бы посмотреть Кимру, – сказала Ольга и предложила, – составите нам компанию, Иван Иванович?

– Почему бы и нет.

Трегубов и молодая пара раскланялись, а внимание Григория было отвлечено господином спорщиком, который недавно схлестнулся в споре про мировую политику с отставным военным. Этот господин ожесточенно шептался на пристани с бородатым главой грузчиков. Оба размахивали руками, что-то объясняя друг другу. «Экий спорщик, однако, – подумал про господина Григорий, – постоянно нужно кому-то что-то доказывать». Коновалов увидел, что сцена внизу привлекла внимание и молодого судебного следователя, следовавшего в Пермь. Также Гриша, заметил, как на этого Ивана Ивановича обернулась, уходящая в другую сторону с братом, Ольга Фёдоровна. На лице Григория появилась понимающая улыбка, настроение оставалось хорошим.

Николай Харитонович

В отличии от Коновалова, Николай Харитонович Демьянов был недоволен буквально всем. Началось всё с того, что под кроватью, куда он стал запихивать один из своих чемоданов, оказался мусор, оставленный прежним пассажиром. Николай Харитонович, конечно, не оставил такую небрежность просто так и строго отчитал персонал. Легче ему от этого не стало. А тут ещё этот капитан, угораздило же его сесть на пароход с таким капитаном. Еще вздумал успокаивать его, как какого-то недоумка, который ничего не понимает в судоходстве. Да, определенно зря он связался с «Самолётом». Но было уже поздно, деньги за билет уплачены. Потом был испорчен обед. А начиналось всё так хорошо, Николай Харитонович любил горячий и наваристый борщ. Но этот князь Кобылин! Ну что может вояка понимать в политике? Его место на плацу. Ать – два, налево, целься. А смотрите, туда же, международное положение разъясняет! Простой логики человек понять не может. Если цесаревича убить хотели и по голове шашкой стукнули, он разве такое забудет? Николай Харитонович не забыл бы. Но кто такой Николай Харитонович?! А Николай Александрович – будущий император. Значит, войне с Японией быть! Ну что тут непонятного? Демьянов уже стал немного успокаиваться, ввиду внутреннего понимания своей правоты, но тут этот Гаврила. Не понимает своей выгоды человек, как только главой артели стал. Какой упертый и несговорчивый оказался. «А может, всё не так просто? – задумался Николай Харитонович, – может, дело в чём-то другом?»

В таком отвратительном настроении он снова поднялся на «Радищева» и буквально налетел на милую, изящную, светловолосую девушку. Та от неожиданности вскрикнула.

– Ах, простите меня, – злобно извинился Николай Харитонович, ещё бы ему не злится – перегородила дорогу – не пройти.

– Ну что Вы, это я сама виновата, не заметила Вас, – скромно ответила блондинка.

– Леночка, ну как же так, смотреть нужно, – посетовал полностью седой господин, сопровождавший девушку.

Демьянов слегка успокоился, его желание кого-нибудь придушить немного снизилось.

– Позвольте представиться, – сказал седой господин, – Лавр Афанасьевич, таможенный чиновник. А это – моя неловкая дочь, Елена. Могу я загладить нашу вину рюмочкой коньяка? Вижу, Вы не в настроении.

– Коньяк, говорите? – он на секунду задумался. – Да, неплохая идея. Кстати, я – Николай Харитонович.

Они прошли в