Головачёв сдвинул брови, но промолчал.

— Если так хочешь вызвать меня на очередной Поединок, то я всегда готов, — хотелось развести руки по сторонам, но я понимал, что это опасно. Эти придурки могут психануть в любой момент. — Только не забудь сделать это официально.

— Нет, — ответил он. — По-простому, по-мужски, как и полагается. Я не хочу, чтобы моя госпожа вновь была хоть как-то замешана в нашей драке.

— Честно, — я слегка удивился. — Не ожидал от тебя столь прямого разговора.

— Вот и отлично. Тогда сегодня вечером после занятий встретимся под Первым мостом.

— Ты, видимо, меня не услышал, — я подошёл к своим вещам. — Меня это не интересует.

— То есть ты не сдрейфил? — подал голос один из его парней. — Тебе пацан вызов бросил, а ты ломаешься, как баба?

Я вздохнул и посмотрел на них.

— Он не бросал вызова. Наоборот, решил сделать это по-тихому, чтобы никого не подставить. С одной стороны, похвально, с другой, закрой свою пасть, если не понимаешь, о чём говоришь.

Бугай сразу же набычился и попёр на меня, но Головачёв остановил его, сжав плечо.

— Ладно, Филатов, твоё дело, — холодно произнёс мой одноклассник. — Но не думай, что всё так просто закончится. Госпожа недовольна твоим поведением.

— Это я уже уяснил. Но если уж говорить об этом, то только с самой боярыней Морозовой, а не с её тихушницей-дочерью.

— Не смей её так оскорблять! — вспылил другой здоровяк, но был так же остановлен Головачёвым. — Не, Мишаня, ты же всё слышал! Это оскорбление! И за него надо отвечать!

— И почему же Филатов решился оскорбить нашу госпожу? — процедил сквозь зубы Головачёв, сжимая до боли плечо приятеля. Тот скривился, что-то пискнул, но больше голоса не подавал. — То-то же, — Миша отпустил его и вновь обратился ко мне: — Я тебя услышал, Филатов. Не знаю, что из этого выйдет, но явно ничего хорошего. Я же предлагаю решить всё мирно.

— Мирно? Решить? — я удивлённо распахнул глаза. — А что решать-то? Зачем я вам сдался? Не понравилось то, что стал Вассалом другого рода? Так таких, как я, в городе уйма. А ещё Вассалы Савельевой есть. Вы их всех донимаете? Такая политика у боярыни Морозовой? Если не с ней, то явно против?

Головачёв усмехнулся.

— Ошибаешься. Вы все слишком боитесь госпожу, потому и придумали какие-то сказки о ней. Но на самом деле ты бы сильно удивился, если б встретился с госпожой один на один.

— О да, я бы удивился, пригласи Морозова меня в гости. Более того, весь город недоумевал бы от подобного поворота. Но если я её почему-то так сильно интересую, то передай, что со мной можно вести беседы без кулаков, а ртом. Договорились?

— Ты на что намекаешь? — вновь напыжился первый громила.

— Угомонись, Сеня, — недобро покосился на приятеля Мишаня. Потом снова мне: — Я тебя услышал, Филатов, — и направился в коридор, бросив напоследок: — Но мы ещё вернёмся к этому разговору.

Они скрылись за дверью, я же присел на лавку и взъерошил волосы.

— Вот за что меня сюда забросили? Это мой личный ад?

* * *

После основных уроков меня ждали на дополнительных занятиях в клубе экономики. Войдя туда, поклонился всем присутствующим, а именно Варваре, Люде, Минь и, как ни странно, Грише. Одноклассник главы школьного совета, как всегда, был весел и сидел на барном стуле, с любопытством глядя на меня.

— Всё в порядке, Илья? — спросил он, как только я поздоровался. — Вижу, тебя что-то беспокоит.

— А разве может быть иначе? — с улыбкой переспросил я. — Жизнь Филатовых довольно насыщенная. Каждый день какие-то приключения.

— Это же хорошо? — поинтересовалась Минь.

Девушка новенькая и, видимо, ещё не в курсе, что со мной здесь произошло. Однако в этом я сильно сомневался. Она умная девочка, и определённо должна была обо всём разузнать заранее, прежде чем поступать в «Пепел и Крылья».

— О-хо, — рассмеялся Гриша. — Да вы, госпожа Хао, многого не знаете о своём однокласснике. За это короткое время учёбы он успел навести шороха.

— Я что-то слышала, — робко произнесла она, глядя на меня. — Но не вникала в подробности.

Ох, как складно врёшь. Но я не верю тебе, красавица. Косить под дурочку у тебя плохо получается.

— Вы хотите сегодня обсуждать именно это? — поинтересовалась Смирнова, обведя нас холодным взглядом. — Вчера Илья пропустил занятия, а олимпиада всё ближе. Так что надо нам ускориться и подтянуть его. Никто ведь не желает опозорить честь школы?

— Ваша правда, госпожа Смирнова, — усмехнулся Гриша. — Но у нас сегодня по плану как раз внешняя политика. И у меня появился закономерный вопрос к Илье. Если вы, конечно, не против.

Смирнова только плечами пожала, откинулась в кресле и с интересом посмотрела на меня.

— Илья, — позвал Гриша, похлопав по барной стойке. — Присядешь? Поболтаем, словно старые приятели.

— Без проблем, — я быстренько подошёл и влез на стул. — Это для того, чтобы сделать обстановку непринуждённой?

— Вроде того, — не стал скрывать собеседник. — Так вот, я хотел спросить, как ты вообще относишься к политике нашего императора? Сейчас, судя по новостям, бо́льшая часть сил направлена на восстановление межгосударственных связей. Как ты понимаешь, после Первой Отечественной войны мы потеряли множество партнёров, в том числе и стратегически важных.

Я хмыкнул, слишком скользкая тема. Моё отношение к императору... да каковым оно должно быть, когда я в этом мире появился относительно недавно.

— Вы судите по новостям, Григорий, официальным или из независимых источников?

Парень хитро улыбнулся.

— И тех, и тех, Илья. Я стараюсь подчерпнуть самую актуальную информацию, переварить её и лишь после этого высказывать.

— Правильное решение, вот только в любом случае на вашу речь будет влиять ваше личное отношение. К примеру, что можно сказать о странах, с которыми наша империя сейчас пытается наладить отношения? — я на мгновение замолчал, окинув всех взглядом, но никто не произнёс ни слова, ожидая, когда я продолжу. — Так вот, с одной стороны, правильно, что наш правитель решил вернуть с ними связь. Импорт и