Сообщал и о том, что посол ожидал распоряжения Риббентропа о начале «подталкивания» японских военных к захвату Сингапура, каковое действие почти неизбежно должно было бы привести к конфликту с Вашингтоном[512]. Эта идея полностью соответствовала политике, осуществлением которой активно занимались Зорге и Одзаки и которая не случайно укладывалась в реализацию плана создания в Индокитае «Великой восточноазиатской сферы сопроцветания» под патронажем Японии. Мысль, которую в июне 1940 года Зорге и Отт настойчиво пытались донести до Берлина, теперь ожидалась ими оттуда же в качестве команды к решительным маневрам: Япония должна открыть боевые действия против Англии, окончательно определив в качестве направления своей экспансии в Азии южное, а не северное. Это могло спровоцировать на войну Соединенные Штаты, во что в Германии в то время не особенно верили, и Советский Союз остался бы в безопасности. По большому счету можно считать, что уже в конце февраля – начале марта 1941 года наш герой выполнил главнейшую миссию в своей жизни, став важной составляющей частью механизма, спасшего его родину от войны на два фронта.

9 и 10 марта Зорге целой серией радиограмм сообщил о развитии событий на этом направлении, резюмируя: «Риббентроп в телеграмме приказал послу Отт принять все меры к тому, чтобы японцы выступили против Сингапура неожиданно…

Вместе с тем немцы очень заинтересованы в ликвидации трудностей в советско-японских отношениях с тем, чтобы японцы могли быть использованы против Сингапура.

Посол Отт заявил мне, что после своей беседы с офицерами японского Генштаба он понял, что наступление японцев на Сингапур зависит от советско-японских отношений»[513].

Немцы спешили, надеясь как можно скорее разделаться в Европе с англичанами. Ради этого можно было и разрешить временное укрепление советско-японских отношений: план «Барбаросса» был уже подписан, осуществлялись мероприятия по дезинформации и маскировке переброски германских войск к границе СССР. Однако оставалось еще и желание сохранить Японию как рычаг давления на Москву. Активность Берлина и сложность складывающейся обстановки заставили доложить следующую радиограмму Зорге Сталину: «Телеграмма Риббентропа послу Отт относительно внезапного наступления японцев на Сингапур имеет целью активизировать роль Японии в пакте трех держав.

Князь Урах (специальный немецкий курьер, прибывший сюда несколько дней тому назад, близко связанный с Риббентропом и которого я уже знаю много лет) сообщил мне, что немцы хотят, чтобы японцы выступили против Сингапура только в том случае, если Америка останется вне войны и если Япония не сможет быть больше использована для давления на СССР. Урах заявил далее, что эта точка зрения – использовать в будущем Японию для давления на СССР – довольно сильно распространена в Германии, особенно в военных кругах.

Новый германский ВАТ получил от прежнего атташе письмо, описывающее резко антисоветские тенденции среди высшего немецкого офицерства и кругов Гиммлера. Новый германский ВАТ считает, что по окончании теперешней войны должна начаться ожесточенная борьба Германии против Советского Союза. По этим соображениям, полагает он, Япония все еще имеет великую миссию против СССР, однако необходимо достигнуть соглашения и добиться выступления Японии против Сингапура.

Новый германский ВАТ тоже стоит за наступление на Сингапур»[514].

И следом сообщение по поводу визита министра иностранных дел Мацуока в Берлин, тоже доложенное Сталину:

«…Коноэ видит главную цель поездки Мацуока в следующем:

1. Усиление энтузиазма перед пактом 3-х держав, который быстро ослабевает в Японии после поражения Италии и в связи с задержкой германского вторжения в Англию. Проанглийские и проамериканские круги усиленно работают над тем, чтобы удержать Японию от более тесных взаимоотношений с Германией.

2. Мацуока должен через личные беседы с Гитлером и другими выяснить действительные намерения Германии относительно Англии: будет ли она воевать с Англией или нет. Руководители Японии продолжают опасаться возможности англо-германского компромисса в случае, если немцы не смогут вторгнуться на острова. В случае такого компромисса Япония должна быть осторожна в отношении своей экспансии на юг. <…>

5. Что касается СССР, Мацуока имеет больше полномочий для самостоятельных действий. Коноэ не верит, что Мацуока сможет заключить с Советским Союзом пакт о ненападении, но он все же надеется, что кое-что в этом направлении Мацуока сможет сделать…

Мацуока посетит сначала Берлин, затем Рим, Виши, Москву, затем вернется в Берлин и снова посетит Москву»[515].

Немцы надеялись, столкнув лбами Японию и Британию, сохранить мир между Токио и Вашингтоном, чтобы использовать империю для давления на Москву, но расчет оказался ошибочным. 18 марта на совещании у Гитлера, рассуждая о Японии, командующий флотом гроссадмирал Редер подтвердил верность проводимой на Дальнем Востоке политики: «…Япония должна предпринять шаги для того, чтобы как можно скорее захватить Сингапур, поскольку никогда условия не будут более благоприятными… но, согласно заявлениям японских офицеров, она приступит к ним лишь, если Германия произведет высадку на английском побережье. Германия поэтому должна напрячь все усилия для того, чтобы заставить Японию действовать немедленно. Если Япония захватит Сингапур, тем самым будут решены все остальные восточноазиатские проблемы в отношении США и Англии (Гуам, Филиппины, Борнео, Голландская Восточная Индия). Япония хочет, если возможно, избежать войны против США. Она сможет сделать это, если она в наикратчайший срок захватит Сингапур…»[516]

29 марта Мацуока встретился в Берлине с Риббентропом, и немецкий министр фактически уговаривал своего коллегу начать войну: «Риббентроп… выразил мнение, что будет лучше, имея в виду ситуацию в целом, не заводить разговоры с русскими слишком далеко. Он не знал еще, как будут развиваться события. Однако одно совершенно очевидно: Германия ударит немедленно, если Россия когда-либо нападет на Японию. Он готов дать Мацуока эти определенные гарантии, и, таким образом, Япония может продвигаться на юг, в Сингапур, не опасаясь никаких осложнений со стороны России».

Зорге отмечал, что, судя по сообщениям из Берлина, большая часть германской армии уже сконцентрирована на восточных границах империи и находится в полной боевой готовности для нападения на СССР, а русские старательно избегают любых шагов, которые могли бы привести к провокации немцев. Он не мог тогда, в начале апреля, точно сказать даже, будет война вообще или нет, но доводил до Кремля мнение Берлина: «Если все же Германия когда бы то ни было вступит в конфликт с Россией, с Советским Союзом будет покончено в течение нескольких месяцев. В этом случае Япония, конечно, имеет еще меньше оснований для того, чтобы опасаться чего бы то ни было, если она хочет наступать на Сингапур».

По сообщению Зорге, к Риббентропу, давившему на Мацуока, присоединился гроссадмирал Редер, который как профессионал описал японскому посланнику «подводные лодки США и сказал, что они настолько плохи, что Японии нечего их опасаться. Мацуока немедленно ответил, что японский флот очень мало боится угрозы со стороны британского флота. Он также придерживается взгляда, что в случае столкновения с американским флотом японский флот сможет разбить его без особых трудностей.