Марьяну и Карла Филипповича пригласили в дом. Их отвели в кабинет, где сидел поверенный и оставалось только вписать имена новой владелице. Мари же преисполняла гордость, что все так получилось, ведь имение было ценностью, любых сумм она бы не пожалела.

Вскоре показалась Сарасова и увидев Марьяну, скривила лицо. Для неё это стало полной неожиданностью и не скрывая недовольства она ухмыльнулась.

— Опять вы, графиня, — закатив глаза произнесла та.

— Я узнала об аукционе и решила приобрести сие имение, — отозвалась Мари, переглянувшись с управляющим.

— Смотрю вы везде успеваете, — ухмыльнулась та. — Ваше любимое занятие — портить другим жизнь.

— Извольте, княгиня, по моему вы путаете себя со мной, — в такт ответила она.

— Ну знаете ли, графиня, никто не переубедит меня, что это вы причастны к исчезновению князя Протасова, — заявила та, в упор смотря на ошеломленную девушку.

— Я? Да как вы смеете? — Бросила ей в лицо Мари.

— А как же? Вы не смогли заполучить имение когда одурачили князя. Благо вмешалась я! А теперича зная, что имение вам не видать — решили убрать его, — Невозмутимо сыпала Сарасова обвинения.

— Вы просто ненормальная, — парировала Марьяна.

— Грубиянка, — прочеканила та. — Той, у которой нет даже воспитания, смеет называть себя графиней. Видимо вас воспитывали в свинарнике?

— Послушайте, дама высшего общества, — вмешался Карл Филиппович, — придержите язык, инче велика вероятность его лишиться.

— Ты мне угрожаешь? — Бросила ему та.

— Оставьте её, Карл Филиппович, а то завтра она обвинит нас с вами во всех бедах, — прочеканила Мари. — И к вопросу о моём воспитание, знайте, что меня воспитывала самая лучшая женщина из всех возможных.

К этому времени Марьяне подготовили документы и Карл Филиппович внимательно ознакомился со всем написанным, заявил что все в порядке и они покинули поместье. У Мари упал с плеч груз, зная что дом не попал в руки чужих, она была довольна сегодняшним днем, только бы вернулся Андрей.

— И что теперича? — Спросил управляющий, когда они возвращались домой.

— Ничего, — тихо отозвалась она. — Я все думаю о князе! Куда он мог подаваться?

— Уж и не знаю, — пожал тот плечами. — Может ему пора заупокойную заказывать.

— Не говорите так, — отрезала Мари. — Я верю, чувствую — он жив, он вернётся.

— Надо было этой Сарасовой предъявить за ваше заключение, — бросил немец, — заявить на неё.

— Ничего всё ещё впереди, я ещё поквитаюсь с ней, — вздохнула Марьяна, наблюдая за птицами в небе.

— Только прикажете, я её проучу, — сжимая кулаки заявил тот.

— Нет, — прочеканила она, — не хватало, чтобы она вас снова обвинила. Вам мало того раза?

Они вернулись уже вечером и устав с дороги Мари поднялась к себе, желая отдохнуть. Она расположилась в кресле и закрыв глаза думала об Андрее. Вспоминая их ночь, она улыбалась и чувствовала приятное тепло в теле, казалось она до сих пор ощущает его губы на своём теле.

Глава 92

Пару дней спустя ничего не изменилось — Андрей так и не появился, а ситуация доводила Марьяну до паники. Она уже ничего не понимала, но продолжала верить, что ничего плохого не случилось. Ещё с ночи небо заволокли тяжёлые тучи предвещая затяжной ливень, а с утра продолжало греметь со всех сторон. Ещё вчера Карл Филиппович покинул имение и уехал по делам в соседний уезд. Дни Марьяна проводила с Фросей, ей было легче от того что добрая няня рядом, а стало быть любые невзгоды с её помощью она способна преодолеть. Позавтракав Мари проводила няню в комнату, дабы та отдохнула и обещая вернуться и почитать ей — она направилась в библиотеку. Взять книгу в руки ей так и не удалось, так как лакей сообщил о том, что её ожидают. Не понимая, кто мог пожаловать в такую непогоду, Мари поспешила узнать.

В гостиной стояла Аглая, а она последняя кого Марьяна могла ожидать. С плаща, в котором была одета женщина стекала вода, на голове был капюшон, а сама она выглядела загадочно. С момента последней встречи прошло не мало времени, а о ней она редко вспоминала, поглощённая своей жизнью.

— Неучто ты? Я уж думала не скоро увидимся, — с улыбкой встретила её Мари.

— Дело у меня к тебе, — произнесла загадочно та. — Идём со мной.

— Сейчас? — Не понимала Мари, — не лучше ли дождаться когда стихнет?

— Нужно сейчас и никак иначе, — отрезала Аглая, протягивая руку растерянной девушке.

— Тогда я иду, — она взяла ее руку и они направились к выходу.

На ходу лакей подал ей бурнус, а она так же не останавливаясь накинула его на плечи, а на голову капюшон. Дождь утихал, хотя тучи не обещали ясной погоды, но было тихо и тепло. Аглая указала на свою телегу у ворот и они направились к ней. Понурая лошадь, промокшая и насупленная, быстро сорвалась с места, увозят Мари в неизвестном направлении. Хотя стало все понятно, когда они подъезжали к её дому и как не пыталась Марьяна допросить ту, она молчала и обещала вскорости все объяснить. Молча они сошли с телеги и направились к незапертой двери, а затем оказались в избе.

На этом загадки не кончились и пришлось сесть в ожидании. Радушная хозяйка налила чаю, а Мари пользуясь случаем принялась спрашивать о Николае Платоновиче, а та предалась воспоминанием и отвечала, что многое они упустили.

— Нынче я тебя кое с кем познакомлю, — заявила та, когда услышала стук в дверь.

— Но кто пришёл? — Схватив за руку Аглаю, допытывала Мари, желая пролить немного света.

— Всему своё время. Жди.

С этими словами та быстро исчезла за углом и Марьяне пришлось ждать. Она не смогла усидеть на месте и подошла к окну, наблюдая как светлеет хмурое небо. Мысли вновь уплывали к Андрею и она вздохнула, кусая губы от безысходности, все в её жизни поменялось, а она даже не поняла когда произошёл сей поворот. Шорохи и шаги заставили Мари повернуться, а на пороге она увидела Сарасову. Та стояла с каменным лицом, выражающим скорбь и нескрываемое удивление одновременно, казалось за место утреннего чая, та выпила уксус. Марьяна же ничего не понимала, она переводила взгляд, то на княгиню, то на Аглаю с улыбкой на устах.

— Вы же хотели узнать где она? Вот — перед вами княгиня, — заявила та.

— Как это? Этого не может быть! — Уставившись на Марьяну точно на призрак пролепетала та.

— Елена Александровна, вам ли не знать, что в жизни и никакое бывает, — усмехнулась Аглая.

— Это уже слишком, — её глаза налились слезами, рукам она схватилась за