Еще один интересный пример: на гопураме танджавурского храма Шивы-Брихадишвары, или Раджараджешвары, как его часто называют, изображен европеец в шляпе. Эту загадку на протяжении долгого времени многие пытаются разгадать. Существует несколько версий того, кем был этот человек и почему он изображен на верхней части гопурама. Среди прототипов этого загадочного образа назывался датчанин из Транкебара[371], Марко Поло и даже Будда. В последнем случае присутствие шляпы объясняется очень странно: это не шляпа, а Шива-лингам. Но согласно одной из наиболее правдоподобных версий, это полковник Уильям Лэмбтон (1753–1823), которому было поручено составить карту Британской Индии. По словам самого Лэмбтона, в 1808 году при исследовании области Танджавура ему было трудно найти какое-либо естественное возвышение для наблюдения, поскольку данная местность плоская. Поэтому он вынужден был использовать гопурамы храмов, которые есть чуть ли не в каждой деревне Южной Индии. Однажды с гопурама упал громоздкий теодолит[372], которым пользовался Лэмбтон для своих измерений, и ему пришлось долго его чинить в палатке возле гопурама[373]. Возможно, при падении теодолит повредил часть гопурама, вместо которой позже поместили образ Лэмбтона. Или же каменное изображение Лэмбтона просто должно было увековечить память о тех событиях, что наиболее вероятно.

Европейцы на стене храма в бенгальской деревне Шрибати в Бардхамане (XIX в.)

Наверное, мы уже никогда не узнаем, кто же в действительности изображен на гопураме индуистского храма. Но для нас представляет интерес сама возможность помещения в сакральное пространство индуистского храма неканонических элементов или даже «чужеродных». Танджавур как раз является хорошим примером того, как в оформление храма включались сюжеты из придворной жизни. В одном из павильонов храма Брихадишвары (Раджа-мандапа) на фресках XIX века наряду с образом южноиндийской девадаси присутствует изображение североиндийской танцовщицы в могольском стиле. И это вполне объяснимо. В Танджавуре в XIX веке при дворе были очень популярны танцевальные стили Северной Индии. Здесь проживали такие североиндийские музыканты, как Кальян Сингх, Дилдар Али, Лакха Рам и многие другие. Они обучали придворных танцовщиц музыкальным композициям, которые присутствуют в катхаке – дхрупад (dhrupād), кхаял (khayāl) и таппа (tappa) (Soneji, 2012: 51).

Еще один интересный пример влияния придворных вкусов и обычаев на жизнь храма связан с именем прославленного южноиндийского композитора Муттусвами Дикшитара, композиции которого представляют собой прекрасные образцы религиозной музыки карнатик. Муттусвами Дикшитар в молодом возрасте был увлечен западной музыкой, поэтому не удивительно, что несколько десятков его композиций основаны на западных мелодиях, интегрированных в раги. Эти композиции носят название ноттусварам (nōṭṭusvara) и являются уникальным гибридным жанром, возникшим благодаря влиянию западной музыкальной культуры. Примечательно, что ноттусварам был частью репертуара местных деварадияль – храмовых певиц и танцовщиц. Кроме того, приветствуя английских чиновников, они исполняли «Боже, храни короля» («God save the King»), то есть, гимн Великобритании.

Нетрадиционные элементы других культур проникали в большой храм, главным образом, благодаря влиянию двора. Танджавурские правители были большими поклонниками западной музыки и во дворце нередко звучали европейские музыкальные инструменты – кларнет, труба, пианино, арфа, скрипка, а европейские музыканты давали при дворе раджи концерты, за что получали от правителя щедрое вознаграждение. В документах танджавурских правителей от 1855 года среди придворных музыкантов числятся имена европейцев: скрипач Исаак Джонсон, танцовщица леди Кэтрин, учитель Эдвард, настройщик Джозеф Уайт (Kersenboom-Story, 1987: 45). Танджавурские правители с удовольствием брали уроки музыки у европейцев, да и многие традиционные музыканты и наттуванары освоили музыкальную грамоту и иностранные музыкальные инструменты[374].

При дворе танджавурских правителей было сильно европейское влияние, особенно при Серфоджи II, при котором западная музыка звучала даже во время царских ритуалов (Soneji, 2012: 53). Он получил европейское образование, был поклонником западной культуры и водил дружбу с английскими джентльменами и чиновниками. Он даже установил в Сетубавачатраме и в Паттукотте две колонны в честь победы британской армии и падения Бонапарта в 1814 году, а в надписях, сделанных на этих колоннах, раджа называет себя «другом британского правительства». После смерти своего учителя-европейца Серфоджи II установил в его честь надгробие в церкви возле пруда Шиваганга, в малой крепости Танджавура (Pillai, 1935: 58). Серфоджи II владел несколькими европейскими языками – английским, французским, немецким, датским, голландским, греческим и латинским. Он имел тесные связи с датскими поселенцами в Тарангампади, что в 90 км от Танджавура, посещал их школы, присматривался к их методике преподавания, примерял ее к тамильскому образованию. Раджа также открыл доступ к образованию девочкам, привлекая к преподаванию женщин.

За пределами Южной Индии в дизайне индуистских храмов тоже можно встретить сюжеты, связанные с присутствием иностранцев. К примеру, в Орчхе (Мадхья Прадеш) в храме Лакшминараяны настенная роспись изображает войска Ост-Индской Компании. Подобные сюжеты можно встретить и на стенах терракотовых храмов Западной Бенгалии. Здесь также не редкость образы европейцев[375].

Основание лампы с локапалами в виде европейских солдат, храм Кришны в Мавеликаре (Керала)

Храм Чандранатха в Хетампуре, посвященный Шиве, нельзя назвать древним – он построен в середине XIX века, когда Индия еще была английской колонией. Храм представляет собой красивейшее архитектурное сооружение, но на его стенах наряду с традиционными шиваитскими мотивами изображены английские монахини, королева Виктория и даже английский джентльмен. Изображение британского солдата можно встретить в другом хетампурском храме – в храме Деванджи, посвященном Кришне.

В художественном оформлении бенгальских храмов довольно часто встречаются совсем даже нерелигиозные мотивы. Здесь можно увидеть сценки ограбления, когда бандит приставляет к горлу жертвы нож, бытовые и батальные сценки, водные и пешие путешествия, в том числе в повозках и в паланкинах, выпас животных и прочее, а также немало эротических мотивов. Можно было бы подумать, что такие сюжеты являются иллюстрацией каких-либо мифологических историй, связанных с божеством, которому посвящен храм. Однако не всегда их удается правильно атрибутировать и связать с конкретным сюжетом.

Тигр Типпу Султана, механический орган (неизвестный производитель, Майсур, Индия, ок. 1790 г.)

Войска Ост-Индской Компании в храме Лакшминараяны в Орчхе (Мадхья Прадеш)

Скорее всего, дело в том, что внешняя часть храма должна представлять все многообразие жизни, отсюда и соответствующие мотивы на храмовых стенах, включая изображения иностранных завоевателей, важных персон, сцен сражений и т. д. В отличие от внешней части, внутренняя часть является выражением центра Вселенной – чем ближе к центру,