Каждое обращение в ислам означало, с одной стороны, увеличение численности мусульман, что давало дополнительный повод для строительства все большего количества мечетей, а с другой стороны, одновременное уменьшение индуистского населения и, следовательно, отсутствие необходимости строительства индуистских храмов и запустение уже существующих.

В 1924 году на конференции в Дели индуистские и мусульманские лидеры приняли соглашение не обращать насильно людей ни в индуизм, ни в ислам. Тем не менее, несмотря на такое «джентельменское» соглашение, попытки превратить в мусульман как можно больше индуистов продолжаются и по сей день. Впрочем, так же как и попытки другой стороны вернуть обращенных когда-то в ислам обратно в индуизм. Такие кампании обычно известны как «шуддхи» (śuddhi), что означает «очищение». Именно через такое очищение однажды пришлось пройти обращенным в ислам братьям династии Сангама, основавших империю Виджаянагар.

Несмотря на тяжелые времена, которые с вторжением мусульман наступили для индуизма, жизнь потихоньку налаживалась – люди находили общий язык, создавали общую культуру и даже предпринимали попытки создать единую религию. Постепенно возвращались к жизни заброшенные храмы, очищались от скверны уцелевшие, восстанавливались те, которые могли быть восстановлены – ремонтировались, расширялись, обновлялись. Хотя в некоторых случаях проще было построить новый храм, нежели реанимировать старый. И новые храмы продолжали строить.

Индуизм и христианство

Христиане в Индии появились очень рано, еще в первых веках н. э. Согласно преданию, христианство в Южную Индию завез сам апостол Фома, который прибыл на побережье Кералы в I веке н. э. Здесь он проповедовал, продвигаясь в Тамилнаду, где и был убит каким-то брахманом. На месте его погребения, на горе, ныне находится Кафедральный собор святого Фомы. По другой версии, более правдоподобной, речь идет о другом Фоме – Фоме Канском, который, спасаясь от преследований персидского царя Шапура II, в IV веке прибыл в Индию из Месопотамии вместе с четырьмя сотнями других христиан[359]. С разрешения местного правителя Черамана Перумаля все они поселились в Кодунгаллуре. Так в Керале появилась первая община сирийских христиан, известных сегодня как насрани.

Насрани воспринимают свою традицию как древнюю и уникальную, а первые западные миссионеры считали их примитивными и невежественными, и даже еретиками. Поскольку община насрани изначально пополнялась евреями[360], то не удивительно, что в этой субкультуре присутствует достаточно много элементов иудаизма. По этой причине европейцы, особенно португальцы, называли насрани иудеями. Кроме того, на образ жизни южноиндийских христиан сильнейшее влияние оказал индуизм[361], а язык Кералы – малаялам – стал их родным языком.

В дальнейшем на территорию Южной Индии прибывали христиане других конфессий, но активную миссионерскую деятельность проводили, главным образом, католики[362], которые начали прибывать сюда с XIII века. После открытия в XV веке морского пути в Индию Васко да Гаммой на западном побережье с самого начала XVI века стали появляться португальские колонии, и вскоре началась христианизация местного населения. К середине XVI века образовалась цепь из португальских колоний, которая опоясывала практически весь субконтинент: на западном побережье – Каликут, Гоа, Даман и Диу, и т. д., на восточном побережье – Транкабар, Нагапатам, Сан-Томе, а в Бенгалии – Хугли, Дакка, Читтагонг. Оплотом христианства стал Гоа, где в 1564 году была создана инквизиция. То была для Индии новая идеологическая сила, которая распространялась и на Юг[363] – везде на захваченных землях население обращалось в католицизм.

Одним из центров католического миссионерства в Южной Индии стал тамильский Мадурай, где отдельным миссионерам цари позволяли вести проповедническую деятельность. В целом положение христианских миссионеров в Тамилнаду было незавидным. С одной стороны, за чрезмерную активность они могли навлечь на себя гнев местных правителей, а с другой стороны, за недостаточное рвение их ждало наказание римского начальства. К тому же, южноиндийский климат для иностранца очень тяжелый. Но, несмотря на серьезные трудности, некоторые миссионеры сумели достичь удивительных результатов в налаживании контактов с местным населением. Для этого им пришлось выучить тамильский язык, освоить местные обычаи и проникнуться тамильской культурой[364]. Но в тех местах, которые являлись католическими центрами (например, Гоа), христианизация проходила интенсивнее и агрессивнее. Здесь не только возводились христианские соборы, но и разрушались индуистские храмы. Хотя данное явление не было столь массовым и повсеместным, как в случае с мусульманским вандализмом.

Мадрасский сипай с женой. 1810 год

С середины XVI века по XVIII век между Индией и Европой неуклонно росла торговля, и в течение XVII–XVIII веков проникновение европейцев в Южную Индию все усиливалось. Все это время южноиндийские правители не прекращали конфликтовать между собой, мусульмане не оставляли попыток вторжения на Юг, а европейские торговцы активно захватывали не только индийский рынок, но и индийскую землю. В 1639 году англичане арендовали у Педда Венкаты III, одного из последних виджаянагарских правителей из династии Аравиду, землю на побережье Бенгальского залива и построили там Форт Святого Георгия. Именно с этой небольшой рыбацкой деревушки под названием Мадраспатам началась история города, известного сегодня как Ченнай. Соглашение между индийской и английской сторонами было записано на золотой пластине. К 1641 году Мадраспатам, или Мадрас, превратился в главный опорный пункт англичан на тамильской земле, а Индия начала превращаться в колонию. И первый шаг в этом направлении был сделан потомком династии Аравиду, приведшей некогда к гибели Виджаянагар.

Англичане были не единственными европейцами в Индии. Здесь также хозяйничали французы, португальцы, датчане и голландцы, которым в течение XVII века удалось установить монополию на торговлю специями. Во время войны с португальцами в середине XVII века голландской Ост-Индской Компанией (Vereenigde Oost-Indische Compagnie), основанной в 1602 году, был занят находящийся в Тиручендуре храм Муругана, который также известен как Арульмигу Сентилнатар и который считается одним из шести основных мест пребывания Муругана. Храм был основательно укреплен и использовался голландцами в качестве военной базы для нападения на португальцев. Долгое время местные жители безуспешно пытались освободить храм. Покинув храм по приказу мадурайского правителя Тирумалея Наяки, голландцы сначала надругались над ним. Солдаты вынесли из храма все золото и серебро, выломали мурти из гарбхагрихи и увезли в Галле, на Шри Ланку, а само здание обстреляли и подожгли. Но полностью разрушить храм вандалам не удалось – храмовые павильоны (мандапа) смогли выдержать все атаки. Согласно местной легенде, вместе с мурти Муругана голландцы вывезли из храма мурти Натараджи, полагая,