впечатление, так что он пристрастился к выстругиванию фигурок из дерева или прятался в огромной гримерной, где Полковник занимался делами, пока Элвис был на съемках. Что касается Элвиса, то он явно наслаждался происходящим — скорее похожим на детский сон — и ни словом, ни взглядом не хотел выдать, как он был рад.

На второй день съемок Элвис познакомился с 25-летним Ником Адамсом, темной личностью, который два года назад умудрился пробиться в актерский состав «Мистера Робертса», изображая перед режиссером Джоном Фордом главного актера, Джимми Кэгни. Адамс, сын шахтера из Нантикока, штат Пенсильвания, сыграл роль второго плана в «Бунтовщике без идеала» и объявил всем вокруг, что в тот момент писал книгу о своем «лучшем друге» Джимми Дине. Отчаянно добиваясь успеха и признания, он вел тщательные записи о голливудской жизни и никогда не забывал посылать благодарственные и поздравительные открытки продюсерам, режиссерам и просто влиятельным людям. В тот день Ник прогуливался по студии в раздумьях, как зацепиться на роль негодяя в фильме «Братья Рено», с которой только что сняли Камерона Митчелла. И тут он столкнулся с Элвисом. «Ни для кого не было секретом, что Ник — очень пробивной, — писал Арми Арчерд в «Фотоплей», — но, прежде чем он успел сообразить, кто перед ним, Элвис сказал: «Я думаю, вы замечательный актер». Очень скоро Ник уже вещал Элвису, как сильно ему хотелось играть в его фильме. Он рассказал, как играл роль хулигана в «Последнем вагоне». Роль Ник все же не получил, но начало их дружбе было положено, и вскоре Ник предложил Элвису познакомиться с некоторыми его друзьями. Хочет ли познакомиться Элвис с Натали Вуд? Он их познакомит. И, конечно же, чрево Голливуда, здесь вокруг столько девчонок…

Трудно было уследить за всем, так быстро все происходило. Каждый вечер Элвис звонил домой, чтобы пересказать матери последние новости. Почти каждый вечер он звонил Джун. Для фильма выбрали три песни, и Полковник уже занимался их доставкой и выпуском на RCA и обговаривал совместные авторские права для Элвиса. Полковник Паркер ночами не спал, сообщил Элвис репортеру, «обдумывая дальнейшие шаги для моей карьеры». В разгар событий в Голливуде появились Скотти, Билл и Ди Джей, пересекшие страну на автомобиле из Мемфиса. Им была обещана проба в фильме, да и господин Шоулз из RCA назначил на следующий выходной запись.

Пробу устроили в музыкальном павильоне к западу от студии, где Элвис репетировал свои три песни с господином Дарби, музыкальным режиссером. Музыкантов попросили отыграть обычный концерт. По окончании им сказали, что они были недостаточно «деревенскими». Скотти пришел в ярость — если бы они знали, что музыкальный режиссер искал «деревенскую» группу, они бы сыграли что–нибудь народное на банджо и шумелках. В конце концов, они на этом выросли. Однако Элвис думал о чем–то другом, а Полковник и не собирался за них заступаться. Что касается Полковника, то он был бы рад, если бы они вообще не приезжали.

Вышло неудачно, но Элвис пообещал, что в следующем фильме их обязательно задействуют. Он наконец–то возобновил свое короткое знакомство с Деброй Паже, сообщил он Джун по телефону. Она оказалась еще красивее, чем тогда, когда он увидел ее впервые, и такой милой, и… А с кем еще он познакомился, спрашивала Джун. Элвис не ответил, и тогда Джун спросила, о чем он говорил с Деброй. После долгой паузы он наконец сказал, что не может вспомнить, но что познакомился с Ричардом Эганом. «О, мне так нравится Ричард Эган», — притворно умилилась Джун. «Правда? И как же сильно он тебе нравится?» — «Так же сильно, как Элвису — Дебра Паже, — предположила она. — С кем еще познакомился ты?»

Съемки начались в среду, но Элвис готовился к записи на следующий день. В день записи Элвис с удовольствием согласился спеть заглавную балладу из фильма для Арми Арчерда, который писал статью для «Фотоплей». Элвис пригласил Арчерда в музыкальную студию. Кен Дарби аккомпанировал ему на рояле, а Элвис встал, «вытянувшись, как будто в хоре», перед высоким расписным окном и запел «Полюби меня нежно». Арчерд был поражен спокойной и умиротворенной манерой исполнения и простотой обработки, сделанной для старой баллады «Aura Lee» времен Гражданской войны. «Когда он закончил, — писал Арчерд, — мы, естественно, выразили наше изумление. «Люди думают, что все, что я умею делать, — это петь рок–н–ролл, — искренно ответил Элвис. — А я ничего, кроме баллад, не пел до тех пор, пока не очутился на сцене. Я обожаю баллады». Элвис собирался включить больше баллад в свои концерты. Он впитал доброту этой музыки, слушая церковные песнопения.

Сама запись прошла очень гладко. Окружающая обстановка киностудии сначала казалась пугающей: знаменитый дирижер Лайонел Ньюмен, руководящий маленькой группой музыкантов, и вокальное трио Кена Дарби. Но Элвис самозабвенно исполнил «Люби меня нежно» (Love Me Tender) и после записи радостно удалился со своими новыми друзьями, Ником Адамсом и Деннисом Хоппером, соседом Ника по комнате.

Наконец начались настоящие съемки. Это было как обыкновенная работа — Элвис вставал в 5.30 утра, как он сообщил по телефону Дьюи, и иногда засыпал, разговаривая с Джун. «Это просто каторга какая–то, — заявил Элвис диджею из Мемфиса. — Я как–то целый день вспахивал поле на мулах. Вот была работка!»

Ричард Эган посоветовал Элвису оставаться самим собой, а Дэвид Вейсбарт настоял, что уроки мастерства скорее всего испортят Элвиса, ведь его главным достоинством была естественность. Режиссер, Роберт Уэбб, отводил Элвиса в сторону перед началом каждой сцены и терпеливо объяснял ему все действия и чувства. Уэбб также разбивал предложения на части, так что Элвис мог сделать ударение и вздохнуть в правильном месте. Он общался с Элвисом наедине и всегда с уважением. Народу на съемках Элвис нравился — сначала он представлялся всем дремучей деревенщиной, но он завоевал окружающих своим спокойствием и манерами, которые за предыдущий 21 год его еще ни разу не подводили. «Однажды я с ним приятно поболтала, — поделилась своими впечатлениями Милдред Даннок с писателем Джерри Хопкинсом, — и он мне немного рассказал о том, как начинал карьеру. Он из Мемфиса, там начал играть на гитаре и очень хотел записаться на студии. Элвис постоянно просил об этом человека, который был владельцем студии. И вот однажды тот, то ли сжалившись над Элвисом, то ли устав от его просьб, разрешил ему записаться… [В тот вечер, когда диск–жокей поставил запись Элвиса], парень