поволноваться, — получилось неискренне, но извиняться за свой тон я не стану. Нужно просто найти в себе силы, чтобы уйти с гордо поднятой головой, а не…. — А знаешь, спасибо тебе за все. Ты помог мне в очень трудной ситуации, но в очередной раз напомнил, кто я, — я улыбнулась, а Север опустил взгляд. Я заметила, как он сжал кулаки, что костяшки на пальцах побелели, а на скулах проступили бледные пятна. Слезы у меня по-прежнему катились по щекам, а в горле стоял ком.

— Почему… ты не сказала, что… возвращаешься к нему? — вдруг хрипло спросил он, — перехватывая меня за локоть и разворачивая к себе. — Почему мне просто не сказала, а…, — он резко отступил, спрятав руки в карманы, будто, ему стало противно касаться меня?

— О чем ты? — прошептала я, глядя ему в глаза. — Не понимаю…

— Как же легко! Не-по-ни-ма-ю, — по слогам проговорил он, криво усмехаясь. — Я встречался с о… твоим отцом, — глухо произнес он, а я едва не задохнулась от ужаса. Хотела броситься к нему, чтобы спросить, что наговорил ему отец? Что он сказал такого, что Север… мой Север…. — Он рассказал, что ты возвращаешься к… нему. Почему ты не сказала мне?!

— К нему?! — прохрипела в ответ, отшатываясь от мужчины, как от чумного. Не было нужды спрашивать, о ком шла речь. Отец никогда не сворачивает с пути, если видит цель и выгоду в ней. Но почему же ты так легко поверил ему, а не мне? — кричал мой взгляд, но ответа у меня не было. Зато стало понятно отношение не только Толика, но и Севера. Только вот… Анатолий дал мне шанс, а Север — нет.

План созрел мгновенно, и я отступила на шаг, гордо вскидывая голову и стирая предательские капли со щек.

— Почему? — рвано передергиваю плечами, словно сбрасываю с плеч тяжелый груз. Со стороны этот жест кажется знаком равнодушия, ну и пусть! — Не хотела, чтобы ты… тебе было плохо, и добавлять новых проблем не стала, — я заметила, как побледнел Север, как отшатнулся от меня, все еще не веря моим словам. Прости… прости, любимый, но не я начала эту… игру. Но закончить ее так, чтобы ты был… счастлив, необходимо мне. А отец и Бахтияр? Они как-нибудь переживут… без меня. — Твои приступы стали проявляться чаще, и отнимать у тебя последние дни жизни… бесчеловечно. Потому и промолчала…

Выше голову, Саша! Прочь слезы! Улыбнись, даже, если сердце медленно умирает в груди. Он не должен видеть больше твои слезы. Никогда!

Я попыталась выдавить насмешливую улыбку, а потом повернулась, заметив, что к нам спешит Анатолий. Пора!

— Да, мне понравилось проводить с тобой время, но… ты прав. Я никогда не откажусь от комфортной жизни, да и мне хотелось проверить на прочность чувства жениха, — произнесла как можно равнодушнее и холоднее. — Хотела знать, долго ли он продержится без меня, ведь… свадьба дело нешуточное, — звонко рассмеялась я, разводя руками.

— Проверила? — зло рыкнул Север, шагнув ко мне и дернув за руку, едва не впечатывая меня в свою грудь. Лишь успела выставить перед собой руки, чтобы окончательно не упасть в его объятия. Он резко наклонился, и я поняла, что сейчас произойдет. Но… — Убирайся, слышишь?! — прошипел он мне на ухо, отталкивая, словно я могла испачкать его. Я видела, какая ненависть бушует в его глазах, но только слабо улыбнулась. Вот и все.

— Конечно, дорогой, — пропела я, бросая мимолетный взгляд на растерянное лицо Анатолия. Тот остановился в нескольких шагах, раздумывая, стоит ли подойти или оставить нас еще наедине, но я лишь махнула ему, направляясь совершенно в другую сторону.

Старалась не сорваться на бег и не оглядываться. Слышала по тяжелому дыханию, что приступ близок, но остаться не могла. Ему помогут, — уговаривала себя, — я не нужна ему. Он отказался. Сам. Но глупое, глупое сердце упрямо твердило, что мы оба совершаем ошибку. Что биться оно готово только для него одного, и понимая, что поступаю неправильно, я свернула за ближайшие кусты…

Глава 21

— А…а д…доброе утро, Александра Георгиевна? — с запинкой вопросил охранник на входе, стоило мне пересечь небольшую площадку перед дверью.

— Здравствуйте, — ответила ему дежурной улыбкой, старательно не обращая внимания на его неприкрытое удивление. Как, впрочем, и всех, находящихся на этот момент в холле.

Конечно, меня они явно помнили не одетую в простые джинсы, мягкую куртку, с бейсболкой на голове и разметавшимися по спине смоляными кудрями. И уж точно никто из них не признал в непритязательного вида девушке дочку хозяина, если бы не привитая с детства манера держаться с достоинством в любой ситуации.

Я вошла в просторный холл здания, в котором располагался офис строительного холдинга Сокольского, с первого взгляда отмечая незаметные чужому взгляду изменения. Даже сперва не поняла, что именно изменилось здесь. Внутри по-прежнему царила привычная неспешная суета, но… изменилась сама атмосфера. Меня встречали те же сотрудники, улыбались и кивали, приветствуя, но их взгляды…. Что же произошло за те несколько месяцев, что я отсутствовала дома?

Я направилась к стойке, за которой находилась дежурный администратор, так как понимала, что сегодня я тут нахожусь не в качестве дочери хозяина фирмы, а на правах гостьи. Не дойдя всего пары шагов, подняла взгляд и заметила там крепкого мужчину, облокотившегося на стойку и беседовавшего с девушкой-секретарем. Я остановилась в паре шагов, с легким любопытством наблюдая за их милой беседой. Девушка старательно краснела, хлопала ресничками, едва не сдувая порывами воздуха от их взмахов собеседника. Мило покусывала губки, призывно проводя по ним розовым язычком, и бросала недвусмысленные взгляды на мужчину. Мне даже стало интересно, что было бы, не будь тут кучи свидетелей, так как и слепому видно, что эти двое были любовниками.

Я тряхнула головой, прогоняя глупую мысль — собственно, какое мне до них дело? Я здесь совершенно по иному вопросу, а вот, что он тут делал?..

Мне страшно не хотелось подходить к парочке, но я понимала, что гендир слишком дорожит своим временем, чтобы тратить его даже на ожидание собственной дочери. К тому же, этой встречи и так не избежать, и собираясь сюда, я знала, что Бахтияр тоже будет тут, поэтому качнула головой и направилась к ним. Мужчина уже заметил меня и теперь с каким-то удовлетворением в черных глазах смотрел за моим приближением. Как сытый хищник, которому бросили еще живую жертву — съесть не сможет, а вот поиграться запросто.

Решив, что достаточно показала ему и свою