признать, что вам на самом деле насрать на всех этих людей, что вполне объяснимо, учитывая, что они с радостью перерезали бы вам глотки ради денег на мет при первом же удобном случае. Я дам вам пять секунд на размышление. Пять...

ЛК не потребовалось этих пяти секунд.

Ли закричал:

— Это ещё не конец, Молек! — затем он схватил канистру с пояса и бросил её на землю. Она взорвалась облаком красного дыма, который на самом деле не особо-то и скрыл вид того, как вся шестёрка несётся к своему фургону. К тому моменту, как отсчёт Молека закончился, чёрный фургон с логотипом Лиги Крутизны улепётывал, скрипя шинами о парковку.

И потом остался только Молек, здание и масса людей, пытающихся найти укрытие в доме, у которого практически не было стен.

Зои сказала:

— Пожалуйста. Это женщины и дети. Посмотри на них! Пожалуйста. Скотт, скажи ему! Это ничего не докажет!

Молек повернулся спиной к зданию. Скотт снимал всё так, чтобы паника была отчётливо видна позади него.

Молек обратился к Зои и ко всему миру.

— "Женщины и дети". Это они и говорят, когда тонет корабль, да? "Сначала женщины и дети"? Я думал, что вы, люди, хотели равноправия. Что ж, если мужчины не в счёт, то и все остальные тоже. И не надо твердить мне про спасение детей. Личинки превращаются в мух. И это всё, что я здесь вижу: люди, которые не могут себя прокормить, не могут себя одеть и не могут укрыть себя, не сбиваясь в толпы, как крысы в амбаре. И в каком порядочном виде позволительно, чтобы этот мусор засорял генофонд? Так что бросьте всё это. Я смотрю на наркоманов и шлюх, выращивающих будущих наркоманов и шлюх. Хватит. Все, кто смотрит это, откройте ваши глаза и запомните, что вы тут увидите. Это и будет следующим шагом. Всё, что вы думали, что знали о силе будет... АУ! ЧТО ЗА ХУ...

Дрон, сделанный в форме метрового тако, врезался в лицо Молека.

ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ

Молек схватил дрона и бросил его на тротуар, рассыпая около шести твёрдых тако у своих ног.

Он смахнул обломки как раз в тот момент, когда подлетел следующий дрон. Этот был белым и носил логотип мультяшного перца чипотле. За ним были ещё три дрона с изображением пурпурного и жёлтого колокольчика. Молек махал руками и пинался, уничтожая мексиканскую еду каждым могучим ударом, пока четверть миллиарда ничего не понимающих зрителей следили за этим в Блинке.

И они продолжали подлетать. Каждый дрон-доставщик мексиканской еды, находившийся в воздухе в тот момент, был со взломанной навигационной системой, и получал приказы двигаться как можно быстрее в то самое место, где стоял Молек. Эта часть была идеей Зои, и если бы из-за этого Молек разбил ей череп в порыве ярости, она бы не была против, чтобы это было последним, что она увидит.

Молек вывел дроны из строя один за другим, выкрикивая нечленораздельные команды своим ошарашенным прихвостням, пока не остался стоять в победной позе у разбитых каркасов трёх десятков квадрокоптеров с темой мексиканской кухни, в то же время пытаясь отдышаться и побороть приступы гнева. Его сжатые механические кулаки были в коричневых и белых пятнах от пережаренных бобов и сметаны.

Он посмотрел на обломки и сказал:

— Что это была за херня?

Скотт прищурился, глядя на кучу разбросанной на дороге еды и сказал:

— Кто-нибудь заказывал мексиканскую еду?

— Отдай камеру, — Скотт послушался и Молек сказал. — Ладно, не знаю, кто это провернул, но я...

Лицо Молека резко пропало с экранов.

Видео на стенах высоток покрылось помехами и пикселями, после чего показало новое изображение. На экране возник Андре Нокс в маске. Андре изобразил смех злодея из комиксов.

— Глупцы! Вы попались на мою диверсию! Я хочу поблагодарить моего младшего помощника, Молека, за подготовку сцены. Парнишка уж очень любит свои тако.

Камера отдалилась, показывая, что Андре был в полном суперзлодейском облачении: в том же костюме, что и Молек, только с голубыми вкраплениями и красным гульфиком. Вдобавок к этому, Андре надел несколько экстравагантную красную карнавальную маску и широкополую чёрную шляпу с красным пером, торчащим из ленточки. Он поглаживал чёрного кота.

Молек уставился на фигуру, которая нависала над ним с ближайшего здания.

— Кто бл... что за херня происходит?

Гудящий голос Андре продолжил:

— Как мой ассистент-слэш-прислуга, Молек, отметил, мы — террористическая группировка. Мы называем себя Лёд и Пламя, и Табула Раса вместе со всем миром почувствует пар от нашей страсти и ярости.

Молек посмотрел на Скотта, затем на Зои, и снова на здание.

Скотт пытался сделать что-нибудь с камерой.

— Они блокируют нашу трансляцию. Наверное какой-то дрон нас глушит, или типа того.

— Как вы уже знаете, — продолжил Андре. — За последние несколько месяцев мы секретно построили убежище в центре этого города. Место, из которого я веду трансляцию, неуязвимо для атак с земли и неба: как вы уже видели, армии отскакивают от наших стен как песок от бульдозера. А теперь, узрите!

Обзор камеры переключился на внешний вид бывших Дворцов Льда и Пламени, снятых с дронов, летающих над заполненной машинами и убегающими жителями улицей. Внезапно чёрный брезент с каждой высотки был сдёрнут, как парочка платьев на выпускном, беззвучно опускаясь на землю.

На каждом здании Молек заказал отделку из вулканического стекла, и образы были едва обведены светящимся оранжевым цветом, как будто его вырезали из всё ещё горячей магмы. Команда Эй Джея Скельника отлично поработала над фасадом: он и правду выглядел как обсидиан. Только вот гравировка отражала совсем не то, что описывал Молек в рабочем заказе. Потому что двенадцать часов назад совершенно новый рендеринг был загружен в измельчители, которые должны были создавать рельеф каждой высотки. Это была единственная вещь, на которую согласился Скельник, прежде чем сеть Бадда вывезла его и всю его команду из