Так получилось, что долговязый басист Дима Гусаков все эти языческие пляски продинамил, вследствие чего наставники молодежи были вынуждены танцевать вальсы «Амурские волны» и «На сопках Маньчжурии» под скромный аккомпанемент баяна «Рубин-5», принесенного Чистяковым из дома. Негромкий ритм выстукивал на барабанах его одноклассник Леша Николаев по прозвищу «Николс». Ближе к финалу, когда количество уничтоженного педагогами спиртного логично перетекло в энергию танцевального самосожжения, внешне трезвый Тропилло дал группе «добро» на исполнение нескольких рок-н-роллов.

Как гласит история, действие происходило в длинном коридоре с соответствующей акустикой, и звук летал над головами дрыгающих ногами учителей, как отскакивающий от тренировочной стенки упругий теннисный мячик.

«Когда Федя с Николсом заиграли рок-н-ролл, я внезапно прикололся на этом звуке, — вспоминает Тропилло. — Все получалось очень вкусно, и в тот момент стало понятно, что рок-н-ролл вполне можно играть на баяне с ударными».

На следующий день музыканты «Ноля» решили перенести найденное на учительской танцплощадке звучание в готовящийся дебютный альбом. Довольно оперативно большинство гитарных партий было переписано на баянные, и все моментально встало на свои места. Так на «Музыке драчевых напильников» появился баян.

Интересно, что однажды жизнь уже подсказывала Федору испытать судьбу при помощи баяна. Как-то раз он не смог достать на запись орган и вместо него приволок из дома этот замечательный инструмент. Попробовал его записать — но как-то без далеко идущих выводов. Кто мог тогда подумать, что именно произойдет в головах Чистякова и Тропилло спустя несколько месяцев?

Показательно, что до этого мало кто воспринимал данный молодежный проект серьезно. Раз в неделю, с осени 1985 до весны 1986 года, два охтинских школьника приходили в Дом юного техника записывать так называемый «учебный альбом». Федор пел, играл на гитаре и басу, Николс — на барабане и гитаре. Находившийся в соседней комнате Тропилло в творческий процесс особо не вмешивался, обучая, по его воспоминаниям, «игре на испанской гитаре каких-то девочек-десятиклассниц».

Будущий «Ноль» до 1986 года сменил несколько названий («СКРЭП», «Нулевая группа») и даже имел любительскую демо-запись, в которую входили композиции «Радио Любитель» и «Музыка драчевых напильников». Центральной фигурой в группе являлся автор большей части песен 16-летний Федя Чистяков. Движущими локомотивами в его развитии были Genesis и Deep Purple, а также занятия в музыкальной школе по классу баяна. Учебный репертуар начинающих баянистов включал в себя не только песни патриотического содержания, но и фольклор и избранные произведения немецких классиков. Неудивительно, что «Музыка драчевых напильников» начинается с хрестоматийных позывных токкаты ре минор Иоганна Себастьяна Баха.

Несмотря на пройденную с опережением графика «школу жизни», юный Федор мыслил в музыке изысканными категориями арт-рока и концептуальных измерений. Наслушавшись «Треугольник», он с увлечением записывал инструменты в обратную сторону («Завтра будет тот же день»), придумывал вычурные названия для сторон альбома и впихивал туда всевозможные шумы — будь то звуки пожарной сирены, позывные «Маяка» или кудахтанье кур.

Даже в центральную композицию «Инвалид нулевой группы», посвященную своей матери, Чистяков умудрился вставить жанровую сценку изъятия головного мозга, почему-то завершавшуюся ядерным взрывом. Все это в Федином понимании и являлось «музыкой драчевых напильников».

«Федору тогда казалось, что альбом — это нечто чрезвычайно серьезное, — вспоминает басист Дмитрий Гусаков. — Мол, там должны присутствовать эксперименты с лентами, со скоростью звука и обязательное перетекание одной композиции в другую. Что такое живой концерт, он вообще не понимал и даже не мыслил в этом направлении. Он хотел сидеть в студии и записывать великие альбомы».

Сам Гусаков у истоков группы не стоял, заменив весной 1986 года соавтора нескольких песен Толика Платонова, который, в свою очередь, через несколько лет защитил диплом по теме «Творчество Даниила Хармса в свете теории Карлоса Кастанеды». Самым юным в компании охтинских интеллектуалов был барабанщик Николс, который, несмотря на свое глубокое несовершеннолетие, стал автором композиций «Завтра будет тот же день» и «Игра в любовь». Садясь в студии за ударную установку, он демонстрировал идеальный для панк-рока минимализм. Голый ритм, в котором не было ничего лишнего: педаль, бочка, рабочий барабан, изредка — хэт и тарелки. Всякие колокольчики, эстетские навороты и заумные импровизации безжалостно оставлялись им за бортом.

На своей дебютной работе Федор и Николс смикшировали в единое музыкальное полотно нэпманские мелодии («Цыпленок жареный»), собственную версию «Марша энтузиастов», фрагменты ретрохитов и партии Джона Лорда. Разухабистый баянный аккомпанемент сопровождал молодежные манифесты «Ноля»: «Мы узнаем то, что нам знать нельзя, и мы сделаем то, что нам запрещено!» И если в Америке Том Уэйтс распевал под баян про опрокинутые с небес ведра с дождем, Федор Чистяков оглушительно стонал о ненавистном ему мире, в котором «будем мы сидеть в говне — таков наш долг».

«Помню, как мы тогда раздувались от самодовольства, — вспоминал впоследствии Чистяков. — Еще бы: сопливые пацаны, а уже свой альбом записали! Но он до определенного времени просто не шел. А когда мы своими концертами сделали альбому рекламу, люди заинтересовались нашими записями».

После выхода «Музыки драчевых напильников» и первых концертов «Ноля» мода на баян приняла в Питере далеко не локальные размеры. А пока «покорять города истошным воплем идиота» отправилась именно команда Чистякова. Федор выходил на сцену с баяном, как первый парень на деревне, и, растягивая меха, начинал виртуозно наяривать на исконно русско-немецком инструменте ернические рок-н-роллы, панк-роки и частушки. Дразнящий баян-пересмешник в союзе с реактивной ритм-секцией превращали «Танец с саблями» и «Варшавянку» в отвязную рок-Аппассионату...

Спустя год «Ноль» станет главной сенсацией V рок-фестиваля и очарует всех в Черноголовке новыми хитами «Доктор Хайдер», «Болты вперед», «Кооператор», «Коммунальная квартира». Затем у группы будет еще множество любимых народом песен и альбомов. В будущем их ожидает каскад взлетов и падений, их лидер окажется на другой грани восприятия «смысла жизни» и все-таки вновь вернется в музыку. В обойму правдивых историй и непроверенных народных сказок, окружающих Дядю Федора, входят и физическая борьба с ведьмами при помощи подручных средств, и сумасшедший дом, и АО «МММ», и Братство Свидетелей Иеговы — то есть весь тот рок-н-ролл, который царит в России последние годы. А пока...

Во второй половине 1980-х все очень ждали «молодую шпану», которая подхватит эстафету из рук подуставших «старых динозавров» и явится катализатором новой, еще более энергичной, второй волны. И вскоре они пришли — такие, какие есть — без косметики и прикрас.

Юности свойственен беспричинный оптимизм. Панком и безумием от дебютного альбома «Ноля» еще не пахнет. А вот злости,