двое на противоположной стороне улицы в бутике на Родео-Драйв и один, выдававший себя за водителя желтого такси, дважды припарковавшегося у входа, - следили за каждым их движением.

"Это все, что я могу получить сейчас", - сказал Винник, передавая пять тысяч. "Вы должны быть терпеливы".

"Я пробуду в городе некоторое время. Я останусь на связи. Рассчитывайте на это".

Винник нервничал, но Доминик ничего не заподозрил. Друг Реги всегда был нервным, как и Рега. Винник ушел, а через несколько минут Доминик поднялся и направился к двери "Гикори Пит".

Затем Гарри Брэди столкнулся с ним. "Офицер полиции! Стоять!" Доминик повернулся, и Брэди приставил пистолет к его левому уху. "Шевельнешься хоть на волосок, и твои мозги окажутся на полу".

"Спокойно, спокойно, у меня нет оружия".

Пока Брейди говорил, что арестован за вымогательство, а другие подходили, надевали на него наручники и насмехались над тем, что он придурок, потому что все, что он сказал Виннику, только что было записано, Доминику приходило в голову множество мыслей, в том числе о том, как он однажды сказал Генри Борелли, что их жизнь - это проигрыш, и здесь, на их старой территории, с двумя долларами в кармане, он наконец проиграл. Правда, в гораздо большей степени, чем он мог предположить.

Фрэнк Пергола, Ронни Кадье и другие арестовали паникующую Даниэль, которая пыталась уйти, как будто все это не имело к ней никакого отношения. Подозреваемых отвезли в соседний участок; пока с них снимали отпечатки пальцев и фотографировали, Даниэль впала в истерику. Фрэнк и Брэди несколько раз поднимали ее с пола. Яйца, которые, по мнению Доминика, у нее были, исчезли.

"Она ничего не сделала", - сказал он офицерам, производившим арест. "Она просто друг, девушка высокого класса, модель Penthouse".

"Она должна хорошо фотографировать, - сказал Фрэнк.

Брэди и еще один офицер отвезли Даниэль в больницу, пока она не вернулась на землю. Позже они отвезли ее в предназначенный для распространения наркотиков номер в отеле "Хилтон", чтобы дождаться Вэла; в итоге они арендовали его еще на две недели. Однако Вэл то ли почуял неладное, то ли решил кинуть своих друзей, потому что он так и не появился и не был найден. Даниэль быстро сообразила, что она всего лишь игрок и не собирается нести ответственность. В самом начале четырнадцатидневного бдения она начала наслаждаться неромантической компанией Гарри Брэди, которому это задание нравилось больше, чем его поиски Вито Арена под прикрытием в гей-барах Манхэттена. Она подарила Брейди подписанный экземпляр своего макета в "Пентхаусе", который взяла с собой в Нью-Йорк.

Брейди отнес его в Южный округ, где большинство членов оперативной группы пролистали страницы - "строго в следственных целях", - сказали они, смеясь. Их поразил контраст между уверенной в себе красавицей на бумаге и неряшливой девушкой, упавшей на пол.

Тем временем, после того как полиция Нью-Йорка получила его фотографию и отпечатки пальцев, Доминик был переведен в федеральную тюрьму и доставлен в Столичный исправительный центр. Он попросил Фрэнка не потерять автограф Джейка ЛаМотты, изъятый у него при обыске.

Фрэнк сказал ему, чтобы он не беспокоился, у Доминика есть проблемы посерьезнее. Детектив из Бат-Бич в своей экономной манере сказал: "Вот-вот упадет другой ботинок, Дом-бой".

ГЛАВА 24.

Президент класса

За два месяца до этого Доминик едва не уговорил себя сесть в тюрьму в Калифорнии, но 7 марта в Южном округе он замялся во время предварительного допроса по обвинению в вымогательстве. Помощник прокурора США Барбара Джонс провела первый допрос перед предъявлением обвинения, поскольку Уолтер был занят другими обязанностями отдела по борьбе с организованной преступностью. Доминик, который в тот день употребил немного кокаина Даниэль, ответил на личные вопросы для отчета о "родословной", который заполняла Джонс. Например, он сказал, что никогда не употреблял наркотики, что он безработный автор песен и что, хотя его родители умерли, Энтони Гаджи, дядя из Бруклина, насколько ему известно, еще жив. Однако прежде чем говорить о своем аресте, он хотел проконсультироваться с адвокатом.

Пока он ждал прибытия назначенного судом адвоката, ему разрешили сделать телефонные звонки. Первый звонок был сделан другу Баззи Сциоли в Калифорнии, молодому легальному бизнесмену, которого он называл Армянином, а не по имени, чтобы ни один киллер из Бруклина, который мог бы услышать о нем, не смог бы легко его найти. Он сказал Армянину, что его подставил друг старого обвинителя, Мэтти Рега, и арестовал по фальшивому обвинению, которое "может занять некоторое время, чтобы проясниться". Он попросил его поехать в Уэстлейк и остаться с Дениз и детьми; он позвонит туда в следующий раз.

В телефонном разговоре с мужем Дениз взорвалась. "Я же говорила тебе, что глупо продолжать прятаться в Нью-Йорке!"

"Я просто поймал неудачный момент".

"Это здорово, а что делать мне и детям, ведь удача закончилась?"

"Сиди тихо. Армянин скоро будет там, и я тоже".

Прибыл адвокат Доминика и пообщался с Барбарой Джонс, а затем отдельно с ним. В результате Доминик начал понимать, что имел в виду Фрэнк Пергола, когда говорил, что "вот-вот упадет второй ботинок". Он наткнулся не на ловушку мелкого вымогательства, а на дело о крупном рэкете против своего дяди и команды ДеМео. Он согласился, чтобы Джонс прояснил ситуацию, и был поражен, узнав, что нарушение какого-то закона под названием "РИКО" - это просто быть связанным с организованной группой, совершающей преступления. "Это странный закон, - сказал он ей.

Фрэнку и Ронни Кадье было поручено нарисовать Доминику, если он согласится на это посмотреть, эскиз расследования, которое велось до сих пор. Он согласился.

Фрэнк, с его манерами крутого парня с сердцем и итало-американской родословной из Бат-Бич, был подходящим и продуманным выбором. Он уже упоминал о своих связях с Бат-Бич, когда подозреваемого перевозили в Южный округ. Теперь, предложив Доминику марку, которую он тоже курил, - "Кэмел", Фрэнк рассказал, что, пока он рос в Бат-Бич, его мать была знакома с местным чемпионом по боксу - отцом Доминика, Энтони Сантамарией.

Если детективы уже знали, кто его отец, Доминик понял, что они, должно быть, давно ведут расследование.

"Вито рассказал нам кое-что о тебе, - сказал Ронни.

"Мэтти Рега тоже", - сказал Фрэнк. "Хотите посмотреть на фотографию Джоуи и Энтони?"

Барбара Джонс и другие заходили и выходили, но Доминик и два детектива из отдела убийств проговорили до четырех утра. Они подбрасывали ему все новые и новые фотографии с камер наблюдения - снимки Пола, Нино, Роя и, наконец, его самого.

Теперь Доминик признал, что жизнь в кондитерской Беверли-Хиллз подошла к концу. "Я мог бы сделать несколько вещей для своего дяди", - наконец сказал он. "Может быть, несколько пикапов".

Это